Товарищ император - Ольга Тонина

В Зимнем Дворце готовились к новогоднему балу. В этот раз мероприятие было особенным: впервые на Императорском Балу должны были присутствовать особые гости – учащиеся военного заведения Мурманской Социалистической Республики. К потере Кольского Полуострова, а ничем иным появление столь мощного общественного образования быть не могло. Николай Александрович Романов отнёсся философски спокойно. Зачем ему столь дикий край? Как его осваивать и заселить? Разу уж там вдруг с того, ни с сего появились обитатели – пусть и живут. Говорят – по-русски. Пишут – на русском языке, только вот алфавит у них какой-то усечённый. Да и техника и прочее – на высоте. Неплохо бы, конечно, взять Аликс и семью, да съездить с визитом в гости. Да и медицина, по слухам, там на высоте. Может, чем цесаревичу помогут… Во всяком случае, что Дурново, что Бонч-Бруевич, что Эссен взахлёб рассказывали невероятные, просто сказочные вещи! И про огромные металлические аэропланы, про невообразимых размеров океанские корабли и суда подводного плавания. Да и привезённые ими образцы стрелкового оружия, в качестве личного подарка Его Императорскому Величеству впечатляли. Скажем, тот же пулемёт воздушного охлаждения под стандартный трёхлинейный патрон «мосинки» – вес – двенадцать килограмм. Забросил на плечо и понёс. Ни воды, ни громоздкого станка. Где захотел, пристроил, где нужно – замаскировался. А их небольшая автоматическая винтовка под интересный патрон? Тридцать штук в магазине, стреляет – словно взбесившаяся. Но ровно, и далеко. А главное – безотказно. Жаль только, что лучшие светила развели руками и с горечью констатировали, что при нынешнем развитии техники повторить сии экземпляры невозможно. Ну и ладно. Главное, что душка Владимир Николаевич пообещал, что в случае чего – его Республика на защиту Отечества станет грудью…. Главное – их не трогать и не мешать. Да и Глава Жандармского Управления хвалит их КГБэшников. Приехали умные грамотные офицеры. Спокойные. Выдержанные. Пусть немного в субординации не разбираются. Попросили с особой нескольких жандармов, знающих бакинскую обстановку. Пробыли всего месяц. Что и как там делали – неясно. Но уже в первую неделю легли Государю на стол необыкновенно чёткие фотографии главных смутьянов. А когда с помощью удивительно маленького аппарата ещё и разговоры их дали прослушать – всё ясно стало. Саботаж. Причём не со стороны рабочих, как ожидать стоило того, а владельцев и собственников. Чего уж совсем непонятно… Впрочем, понятно. Прибыли старались сохранить. А что Империя Российская в тяжёлом положении оказалась по их вине – наплевать. Посему пришлось прибегнуть к крайним мерам. Тем более, что ни Нобелей, ни Ротшильдов никто больше не видел. Нобели по горячую руку северян попались, когда те штурмовали Швецию и Норвегию. А Ротшильды так и сгинули в огне Апокалипсиса, устроенного теми же мурманчанами. Впрочем, много кто исчез: Вартбурги, Парвусы, Морганы…

Идея «отпустить» Польшу поначалу испугала, но тут неожиданно вмешались Великие Князья. Вмешались, после того как Дурново представил справку о том, сколько в эту Польшу вложили денег – напрямую и косвенно. Цифра завораживала. Точнее сказать вызывала ужас, особенно разозлило, что большая часть денег в итоге через польских банкиров утекла за границу. Получалось, что Россия не только поляков кормила, но еще и Австро-Венгрию и некоторые другие государства Европы. А в итоге – как был очаг смуты – так и остался. Впрочем, отпускать то собирались не сразу – «ощипав» слегка, да и на политическом небосклоне можно было блеснуть. «Николай-миротворец»! Если так пойдет, то и забудут, что когда-то называли «Николаем Кровавым».

* * *

Капельмейстер оглянулся, и, поймав взгляд распорядителя, взмахнул палочкой слоновой кости:

– Мазурка!

Под сводами Зимнего Дворца грянула музыка военного оркестра. Юнкера подхватили юных дам, институток старших курсов Смольного и пары чинно выстроились в танце, исполняя незамысловатые па. Только группа юношей в незнакомых зелёного и чёрного цвета мундирах сиротливо жалась у стены.

– Да, форма у них шикарная. Аксельбанты одни чего стоят…

– Не кисло! Одно слово – юнкера. А мы…

– Что – мы? Мы, между прочим, элита МСР! Не каждый к нам попадёт, сами знаете. Да любой из нас юнкеру сто очков вперёд даст!

– Без базара, народ! Ой!

К ним приблизился невысокий, среднего роста военный в полковничьем мундире, слегка склонил голову в приветствии. За его спиной колыхалась многочисленная свита.

– Господа… курсанты, рад приветствовать вас на моём новогоднем балу. Почему же вы не танцуете? Дамы очень вами интересуются.

Вперёд вытолкнули одного, самого рослого, в зелёном мундире. Курсант склонил голову в ответном поклоне, затем щёлкнул каблуками:

– Старшина учебной роты Николенко, Ваше Императорское Величество. Мы просто ещё не привыкли к обстановке, Ваше Императорское Величество. Сейчас осмотримся, и начнём веселиться, с вашего позволения. Николай благосклонно кивнул головой:

– Отдыхайте, господа, отдыхайте, веселитесь, развлекайтесь. Всегда рад видеть вас во Дворце. Затем проследовал в сопровождении свиты дальше…

– Уф, пронесло! Ну, Профессор!..

– Слышь, народ, а придётся… От нас ведь не отстанут.

– Угу… Уныло протянул кто-то. В это время распорядитель Бала громко произнёс:

– Дамы ангажируют кавалеров! «Белый танец», господа! «Белый Танец»!

– Ну, всё, народ… Амбец нам…

Перед курсантом, носящим прозвище «Профессор» возникла невысокая стройная девушка в белом бальном платье белого цвета, слегка присела в полупоклоне:

– Вы позволите?

Курсант густо покраснел, багровея, словно в мультиках, потом спохватился и вновь щёлкнул каблуками начищенных до синевы сапог:

– Старшина Николенко, к вашим услугам, мадемуазель!

– Княжна Волконская, господин старшина…

Она несмело подала руку юноше, тот в ответ взял её своей, и они шагнули в круг. Грянул вальс. На сердце парня отлегло – всё же, как раз этот танец их обучили танцевать в спецшколе. Другое дело кадриль или проклятая мазурка! Сколько не искали, учителей не нашлось. Зато выучили полонез, а его, оказывается, уже и здесь не танцуют… Мать! Александр выругался про себя, тщательно отсчитывая такт, и изо всех сил стараясь не наступить партнёрше на обутые в лёгкие атласные туфли юфтевым армейским сапогом…

– А как ваше имя, старшина? Не называть же мне вас всё время по званию? На парня снизу смотрели огромные зелёные глаза.

– Александр, Ваша Светлость.

– Фу, какой вы! Лучше зовите меня Катериной.

– Екатериной?

– Нет, Катериной. А лучше – Катрин.

– Радистка Кэт… Глаза стали ещё больше:

– Радистка… Кэт? А это что такое? Нечто на британский манер? У вас больше в ходу английская мода, чем французская? Как интересно! А что такое – радистка?

– Ну… Катерина, а танец уже кончился.

– Ой!

Девушка густо покраснела, вырвала свою руку из его и присела опять в полупоклоне, благодаря партнёра. Проводив даму к подругам, Сашка вернулся к своим, отдуваясь – вроде получилось. Друзья встретили его бурно, хлопая по плечам и спине:

– Ну, молоток! Не подкачал! Как она? Э?

– Как-как… Проворчал багровый от смущения юноша:

– Да такая же, как и наши. Только вот рёбра больно жёсткие. Как неживые. Один из курсантов рассмеялся:

– Ну, ты, Профессор! У неё же корсет!

– Точно!.. Румянец на щеках стал совсем багровым…

– Э, Профессор! Она к тебе опять идёт!

– Да ну…

Парень обернулся – точно! В сопровождении целой стаи подруг к нему двигалась Катерина Волконская. Он невольно почесал коротко стриженый затылок:

– Ну, народ, кажись, сейчас всем достанется… * * *

В коридоре гостиницы «Англетэр» на этаже, выделенном гостям с Севера, ещё никогда не было такого веселья: гремел поставленный возле печки на тумбочку старенький, но верный «Романтик». На сдвинутых в длинный ряд столах красовались множество закусок и винных бутылок, благо северный рубль имел хождение по миру наряду с императорским российским и даже по тому же курсу. Так что, скинувшись, господа курсанты заслали посыльного из гостиницы за покупками, и теперь, вернувшись с Бала в Зимнем, готовились к празднованию Нового Года. Благо, куратор группы укатил встречать праздник в знаменитый «ЯрЪ», куда его пригласил кто-то из встречающих. Так что мальчишки остались одни, и деятельно собирались отметить праздник. Тончайшие ломтики розовой ветчины, тающие во рту прозрачные кусочки сыра, виноград, яблоки, даже – мандарины и апельсины. Водку и коньяк решили не брать единогласно. Согласились обойтись вином, поскольку утром намечалась обширная программа экскурсий и визитов, так что… Так, по паре бокалов крымского вина… Ударили висящие на этаже часы, и все закричали друг другу: