От магии сплошные проблемы - Лиза Ширин

— Если я что-нибудь найду, я поделюсь, если смогу, — пообещала я.

Это не ложь, потому что я не знаю ничего такого, что помогло бы Янеку в его расследовании в деле исчезновения Нигеля.

— Нельзя ли мне посмотреть спальню и холл, где были открыты Врата?

Янек пожал плечами.

— Не вижу причины, почему нельзя. Может, ты найдешь что-то интересное, что мы пропустили.

Вот на это я и надеялась. Что-нибудь вроде маленького белого футляра.

Янек не шутил, когда сказал, что спальня была уничтожена. Выросший на улицах Мермейи, Квентин знал, как сражаться, и сражаться без всяких правил. Когда его загоняли в угол, его изворотливость возрастала десятикратно. То, что его застали врасплох несколько шаманов Кринсани, только ухудшило ситуацию. После того как Квентин покинул комнату через ближайшее окно, кринсани и их помощники начали собственные поиски. Судя по разрушениям, они вынуждены были делать все очень быстро, и не обрадовались, когда ничего не нашли. Янек был счастливчиком, у него была комната, где можно вести расследование. Но он не знал, что искать. Зато знала я.

Разрушено было все. Пол покрыт осколками того, что раньше принадлежало Нигелю. Я присвистнула, демонстрируя Янеку свое впечатление от увиденного, затем тщательно осмотрела полы между кроватью и разбитыми вдребезги окнами в поисках футляра из белого камня.

Ничего. Я постаралась придать своему лицу такое выражение, чтобы мое разочарование не было так очевидно. К счастью, Янек ничего не заметил, так как беседовал с молодым дозорным, стоявшим на посту у двери. Тайник на передней спинке кровати был открыт, и все его содержимое валялось на постели.

Никакого футляра из белого камня.

Кровать была сдвинута и обшарена. Она была очень массивной, поэтому я точно знала, что Квентин ее не мог сдвинуть, и оставались только кринсани и охрана их храма. Они знали, что Квентин амулет забрал, значит, объектом их поисков могла быть только одна вещь. Эту же вещь искала и я. И судя по тому, что ее нигде в комнате не было, смею предположить, что они ее нашли. Проклятье!

Мой глаз уловил мерцание голубого металла рядом с кроватью. Я подошла ближе и опустилась на колено, но из предосторожности прикасаться не стала. Положение улучшается. Может, сказать Янеку, чего его преступникам не хватает для разоблачения себя?

— Что-нибудь нашла? — спросил Янек.

— Твои грабители оставили визитную карточку, — сообщила я.

Янек присел на корточки рядом со мной.

— Это медальон. У Нигеля их много.

— Но не таких, как этот.

— Каких «таких»?

— Это медальон гоблинов.

Он внимательно посмотрел и потянулся к нему рукой.

— Кринсани, — подсказала я.

Рука застыла на полдороге. Мой друг не был таким дураком, чтобы дотронуться.

— Ты уверена?

Я прямо-таки ощущала, как из медальона сочилась злоба, — и то же мог чувствовать амулет, висящий у меня на шее. И все это на фоне свистяще-шипящего пения гоблинов. Я могла его слышать. Янек — нет. Я знала гоблинов. Я понимала, что они говорили, и здесь не было ничего такого, о чем я хотела бы узнать. Это специфическое украшение носил очень плохой гоблин, и совершил он очень много плохих дел. И недавно. Полагаю, это был охранник Врат Сарада Нукпаны. Цепочка была порвана — возможно, Квентин помог.

— К сожалению, даже не сомневаюсь, — ответила я.

— Кто-то был неосторожным.

Янек повернулся к постовому, который неизменно оставался у двери. По большей части люди Янека были или сами колдунами, или с оккультными способностями, то есть могли остро ощущать присутствие магии, но таланта колдовать не имели. Судя по очевидному желанию не приближаться, полагаю, что молодой человек относился к последним. Я его нисколько не упрекаю. От остатков магии кринсани у меня тоже бегали мурашки по коже.

— Уиллем, спустись вниз, и пусть Риггз принесет герметичную коробку. — Как только молодой человек ушел, Янек понизил голос, чтобы слышала только я одна. — Так ты думаешь, мне сегодня вечером следует нанести визит в посольство гоблинов?

Словами он говорил одно. Его тон выражал совершенно другое. Янека не интересовало мое мнение как специалиста. На самом деле он спрашивал о том, что я видела здесь прошлой ночью или о чем узнала от кого-нибудь, кто присутствовал здесь и с кем у меня тесное знакомство. Я посмотрела на Янека. Всем своим видом он приглашал к доверительному разговору.

— Тебе, конечно, неизвестно, зачем кринсани побеспокоились создать Врата именно здесь, не так ли? — спросил он.

Я указала на беспорядок.

— Похоже, они что-то искали.

— Ты знаешь, что?

— Не представляю, что бы это могло быть и зачем оно им нужно. — На самом деле это не ложь. Имея в наличии амулет, я не знала, что это, что оно делает и зачем оно кому-то понадобилось. Но найти ответ стало целью моей новой жизни.

Янек вытащил из внутреннего кармана пиджака маленький конверт, запечатанный сургучом.

— Увидев того, кто его принес, я подумал, что ты, может быть, что-нибудь знаешь.

Я взяла конверт. Обратного адреса не было, но на печати был контур голубя. Увидев этого голубя, я сразу поняла, от кого это письмо. Маркус Севелин. Никому из тех, кто знал Маркуса, никогда бы не пришло в голову ассоциировать его с голубем. Может быть, именно потому он и использовал изображение этой птицы; а может, у него такое извращенное чувство юмора. Я бы проголосовала за последнее.

— Его принес рыжеволосый посыльный Маркуса, — сообщил Янек. — Интересно, почему он решил, что принести его нужно именно сюда?

Я, внутренне съежившись, сломала печать и открыла конверт.

— Ты знаешь, что Маркус хорош.

— Ну да, хорош. Настолько хорош, что знает, куда ты пойдешь, даже до того, как ты сюда пришла.

Из того, что я сообщила ему в записке, отправленной из конспиративного дома, Маркус должен был знать, что я собираюсь обратно к Нигелю. Бьюсь об заклад, что такая же точно записка была отправлена старшему инспектору, расследующему преступление на складе Стокена. Маркусу нравилось делать все тщательно.

Я постаралась проигнорировать хмурый взгляд Янека и прочла записку, стараясь, чтобы на моем лице не отразилось содержание послания.

Несколько слов, нацарапанных на пергаменте, делали меня официально бездомной. С этого утра для меня недоступны конспиративные дома и квартиры. Они все были использованы дипломатами-эльфами и их свитой, прибывшими в город на королевский бал-маскарад гоблинов. Без сомнения, Фелана и Квентина попросят уйти, если уже не попросили. Ради всех святых, надеюсь, Бертран попросил Фелана вежливо. Я вздохнула. Ранец, висевший на плече, был мал, но вдруг почему-то стал очень тяжелым.