Никуда от меня не денешься (СИ) - Майер Кристина

Дальше все как в тумане. Меня о чем-то спрашивает охрана, я прохожу через ворота, ничего им не ответив. Вызываю такси. Приезжаю в студгородок, звоню Раяне, потому что больше мне не к кому обратиться за помощью. На мое счастье, теперь мне есть где переночевать.

Глава 33

Ника

В понедельник я пропускаю первую пару занятий, потому что мне нужно утрясти в ректорате все формальности. Я безумно благодарна Эдуарду Викторовичу за помощь. Никогда раньше я напрямую не обращалась к нему, но вчера поняла, что больше обратиться мне не к кому. Он внимательно выслушал меня, а спросил только об одном:

— Мой сын сделал что-то непростительное? — суровым тоном. По моим щекам побежали слезы, пришлось до крови закусывать губу, чтобы не вывалить на него всю ту грязь, в которую нас окунули самые близкие люди.

— Нет, нет, — стараясь не всхлипывать. — Я просто хочу жить отдельно, — не надеясь, что он поверит. — Мы не ладим с Яном. Жить вместе оказалось сложнее, чем я думала, — струйка крови побежала по подбородку. Боль еще не притупилась.

— Ника, давай я сниму тебе жилье…

— Не надо, — перебиваю его. — Я хочу жить с подругой в общежитии, тут есть свободная комната, мне будет удобно.

Он еще какое-то время пытался меня переубедить, уговаривал забрать с собой в отдельный дом подругу, но поняв, что я не уступлю, обещал поговорить с ректором. Перезвонив через два часа, Эдуард Викторович сообщил:

— Тебе нужно в понедельник утром зайти в ректорат.

— Спасибо. Большое спасибо.

— Ника, я перевел тебе на карту деньги, трать и не переживай ни о чем, — произнес отчим. Мне сейчас не до гордости, я бы с удовольствием воспользовалась этими деньгами, но карта так и осталась в особняке. Говорить об этом Эдуарду Викторовичу я не стала, он и так слишком много сделал для меня.

И вот спустя час я официально могу заселиться в общежитие, но с этим есть одна проблема — я не взяла ключи от дома Яна, ушла, захлопнув дверь. Обычно Самсонов меня отвозил на учебу, забирал после занятий, ключи мне были не нужны. Чтобы забрать вещи из таунхауса, мне нужно позвонить Самсонову, а я не хочу этого делать. Не могу и не хочу его видеть!

Ненавижу!

Я заблокировала номер телефона мамы и Яна, чтобы они не могла мне дозвониться. Даже пропущенные звонки, что висели на экране телефона, вызывали у меня глубокое отвращение. Если бы можно было, я стерла бы их существование из памяти.

Ян пытал мой телефон весь вечер субботы, пока я не бросила его в черный список. Скорее всего, узнал от охраны или Марты, что я была в особняке. Догадался, что я могла их видеть?

До конца лекции почти полчаса, заходить в аудиторию с таким опозданием нет смысла, самое разумное — спуститься в столовую. В это время она оказалась еще закрыта, хотя легкий аромат выпечки уже расползался по этажу.

Вчера я решила не тратить ту небольшую сумму денег, что осталась у меня в кошельке, но сейчас я спускаюсь в кафе выпить чашку кофе, не хочется стоять в пустом коридоре и подпирать стену.

Удивляет полный зал посетителей. Такое ощущение, что отменили лекцию у всего курса. Под пристальными взглядами парней пересекаю зал, занимаю свободный столик в углу. Официант приносит папку меню. Цены кусаются, но, впрочем, в этом городке все дорого. Заказываю чашечку кофе, она несильно ударит по моим скромным сбережениям. Нужно искать работу, без стипендии я здесь не выживу, умру с голоду.

— Вам уже пришли деньги? — прислушиваюсь к разговору девушек за соседним столиком. Слово «деньги» привлекло мое внимание. Как говорится: «У кого что болит…».

— Мне пришли, — отвечает ей подруга. — Знать бы еще, как часто их придется отрабатывать, — добавляет со смешком, отпивая из трубочки сок.

— Мне нравится их отрабатывать, — низким пошлым голосом, облизывая губы. Сразу становится понятно, как она их отрабатывает. — Я была бы рада продлевать контракт, пока не выйду замуж, — под дружные смешки. Официант ставит передо мной чашку кофе.

— Еще что-нибудь? — спрашивает парень.

— Нет, спасибо, — мысленно прошу его скорее уйти, излишне интересный разговор за соседним столиком не хотелось бы пропустить.

— Я хотела бы быть только с Кайсыновым, он мне очень нравится, — наигранно вздыхая. Знакомая фамилия еще больше настораживает. — Все они отлично трахаются, но в Демона я влюблена, по ходу, — с нотками грусти. У меня челюсть отпадает, не ожидала я таких откровений.

— Но трахаться мы должны со всеми, — следом вздыхает ее подруга.

— Я тоже предпочла бы быть на контракте только у Самсонова, на его члене я могу кончать всю ночь подряд, но таких условий нам никто не предлагает, — внутри меня, оказывается, есть живые частицы, которые в этот самый момент умирают. Моя ненависть вспыхивает с новой силой!

Чуть разворачиваю стул, чтобы рассмотреть ту, которая только что хвалила сексуальные подвиги Самсонова.

Белобрысая уродина с надутыми губами!

— Они все ох…но трахаются, но у каждой из нас есть любимчики.

— Я уже не помню, когда Ян приглашал меня к себе на ночь, — шатенка хватает со стола айкос, затягивается.

— И я не помню, думала, он с вами трахается, — выдает белобрысая с нотками удивления. Легкая искра надежды вспыхивает в груди, но я тут же ее тушу. Это ничего не меняет.

— Нет, меня он тоже к себе не приглашал, — добавляет третья путана. — Но на карту всегда приходят все бабки.

— Так и должно быть, ты контракт хоть читала? — уничижительно. Вот такая вот дружба. Обсуждают члены и тут же друг друга унижают.

— Все станет ясно через пару недель, когда придет время продлевать контракт. Если Самсонова в нем не будет, значит, он слился, — неподдельно грустит белобрысая.

— Может, у него девушка появилась? — выдвигает предположение одна из них.

— Такие парни не про отношения, они не умеют любить.

Вот тут я с белобрысой согласна.

— Я слышала, к нему сводная сестра переехала, — удивляет своей осведомленностью одна из них.

— Думаешь, между ними что-то есть? — настораживается белобрысая.

— Ну… не знаю. Все может быть…

— Там Демон с Германом, — кивает шатенка. Проследив за ней взглядом, замечаю Кайсынова, который проходит за стойку бара. Обернувшись, он ловит мой взгляд, но я тут же отвожу глаза. Демон скрывается за дверью, что ведет в кухню.

Допив кофе, я покидаю кафе, не оставив чаевых. Таких посетителей не любят, в следующий раз мне здесь будут не рады…

Поднимаюсь на второй этаж, до звонка на перемену осталось несколько минут. Дохожу до нужного коридора. Разворачиваюсь и спешу обратно. Куда угодно, только бы подальше отсюда. Что он вообще здесь делает?!

— Ника, стой! — раздается прямо за спиной жесткий окрик…

Глава 34

Ника

Хочу убежать, а ноги не слушаются. Заставляю себя идти быстрее, но даже сорвись я на бег, не успею убежать. Ян обходит, хватая за плечо, заставляет остановиться. Невыносимо на него смотреть.

Между нами повисает тяжелая, давящая пауза.

— Дай пройти, — вырываюсь, делаю шаг назад. Самсонов взглядом разбирает меня на атомы. Ни капли раскаяния не наблюдаю на его лице. Высокомерный… отвратительный… Ненавижу!

— Как всегда, не разобралась, сделала выводы и не готова выслушать, — зло усмехаясь. В его голосе звучит обвинение. Получается, это еще я виновата? Даже говорить с ним не хочу. Кроме отвращения Самсонов ничего во мне не вызывает! Перед глазами до сих пор картина у бассейна — Ян стоит, запрокинув голову, а мама на коленях перед ним, ласкает его…

Пытаюсь пройти мимо, Самсонов делает шаг в сторону, преграждая путь. Мне приходится отступить, не хочу, чтобы он ко мне приближался.

— Я даю тебе два дня, потом ты вернешься домой, и мы поговорим, — заявляет властно. Грудь обжигает лавой. После всего, что он наговорил, сделал, вместо извинений требует и ставит условия?!