Охота на сверхчеловека - Дмитрий Казаков

Семен сначала подумал, что позорным образом упадет в обморок. Но ничего, выдержал. Зверя деловито освежевали, разрезали на куски и рассовали по мешкам с лямками.

– Держи, это тебе, – сообщила Яна, протягивая один из них Радлову. – Повесишь на спину и понесешь…

В первый момент груз показался не очень тяжелым. Мнение по этому поводу Семен переменил где-то через час. До джипа добрел, сипя и еле держась на ногах.

– Славно поохотились. Очень неплохо… – бормотала Яна, запихивая медвежье мясо в багажник. – А ну забирайтесь, поедем отогреваться и отмываться. Эй, Ганс, Владислав, счастливо!

Обратно доехали с рекордной скоростью. Не успел Семен задремать, как машина затормозила у въезда в замок. Пришлось занести добычу к Яне, забрать собственный костюм и тащиться обратно через два двора…

Немного пришел в себя только под душем. Отмывшись, вернулся в комнату и полез в чемодан за чистым бельем. Когда вынимал его, зацепил и вытащил наружу небольшую поясную сумку. Она свалилась на пол, внутри негромко брякнуло.

– Позвольте? – Радлов замер, пытаясь вспомнить, откуда у него взялась эта вещи. Из России он ничего подобного не привозил. Нагнувшись, расстегнул застежку и вынул медицинскую ампулу.

Внутри плескалась черная жидкость, в ней сверкали золотистые крапинки.

– Э… так вот. Это мы нашли в Шаунберге… в подземелье, где стояли койки, очень много коек. Как я мог забыть? Так что это такое?

Догадка ударила с силой вакуумного молота. Семен даже покачнулся.

У него в руке, скорее всего, была сыворотка. Изготовленное девяносто лет назад вещество, способное превратить человека в сверхчеловека. Одна из последних, если вообще не единственная уцелевшая порция. Объект вожделения АСИ, вещь невероятной ценности.

Рука задрожала. Радлов облизал пересохшие губы, аккуратно положил ампулу на стол и, как был, голым, уселся на диван.

– И что мне с ней делать? – разобраться в заполнившем голову фейерверке мыслей смог только через несколько минут. – Уничтожить, чтобы никто не попытался ее применить? Или…

За десятилетия, проведенные в темном подземелье, сыворотка наверняка пришла в негодность. Вряд ли она окажется столь же эффективной, как в сорок пятом. А значит, ее можно сохранить, но только так, чтобы никто больше не узнал, что имеется у историка из Нижнего Новгорода.

Семен встал, аккуратно оделся, а после этого спрятал ампулу в один из внутренних кармашков чемодана.

– Утро вечера мудренее, – сказал он, – потом решу, что с ней делать. Главное, чтобы Иржи не вспомнил…

И, словно в ответ на его слова, из-за стены, из номера Чапека прозвучал дикий крик:

– Нееет! Не может быть!

Не задумавшись ни на секунду, Радлов бросился к двери. Выскочил в коридор. У Иржи, к счастью, оказалось не заперто. Ворвавшись внутрь, застал коллегу замершим у телевизора.

Лицо чеха было белым, губы тряслись.

– Что такое? Что случилось? – Семен поспешно оглядел комнату, но ничего опасного вроде ядовитой змеи не обнаружил.

– Вот… – Чапек поднял руку. – Смотри. Сейчас запущу повтор.

Информационная бомба лопнула под натиском программ безопасности телесети, разлетелась радужными клочьями. Ее место на экране заняла ухоженная физиономия диктора канала Евроньюс, зазвучал холодный голос:

– Сегодня, в шесть часов тридцать минут по среднеевропейскому времени, в собственной квартире в Праге был найден мертвым заслуженный деятель науки, доктор истории, – Семен почувствовал, как покрывается гусиной кожей, – директор Института Второй Мировой Войны Радослав Купалов. Причиной гибели выдающегося ученого стал, скорее всего, неизвестный вирус, через изменение параметров экрана вызывающий спазм сосудов головного мозга. Хотя врачи не исключают и естественного инсульта…

– Нет, этого не может быть, – прошептал Радлов, шаря руками в воздухе, точно в поисках опоры. – Он умер? Случайный вирус? Инсульт? Нет, я просто не в силах поверить в это…

Купалов, несмотря на шестьдесят три года, выглядел бодрым и энергичным. Ему могли позавидовать многие из молодых. Глава Ригеровского института не имел серьезных заболеваний и мог спокойно дожить до ста.

Если бы не вирус, атаковавший через компак…

– И я сначала решил, что послышалось, а потом… – в голосе Иржи беспомощность почти затмила безнадежность.

Диктор с экрана исчез, начали показывать квартиру Купалова, просторную, хорошо обставленную. Промелькнула и исчезла заплаканная молодая женщина, слегка похожая на директора, и в кадр попал озабоченный врач.

– Смерть могла наступить как от воздействия психорезонансного вируса на мозг, так и от естественных причин, – сообщил он. – Насколько нам известно, пан Купалов последние дни сильно нервничал. Нападение на его институт, исчезновение двух сотрудников – все это могло…

– Он про нас говорит, что ли? – заморгал Чапек. – Это значит, всем известно, что мы исчезли?

– Думаешь, в наше время можно скрыть что-нибудь от СМИ? – Семен потер щеку. – Ты скажи спасибо, что вокруг Кршивоклата не бегают журналисты с камерами, не суют нос во все дыры.

Врач с экрана пропал, пронеслась заставка телеканала и началась рекламная пауза, посвященная новому штамму медицинских бактерий.

– Вообще я думаю, что Купалова убили, – проговорил Радлов, борясь с желанием треснуть по чему-нибудь кулаком или закричать погромче, чтобы заглушить душевную боль. – Те, кто напал на лабораторию…

Из памяти всплыло бесстрастное лицо Ашугова, его хриплый голос: «если мы сочтем нужным, то вынуждены будем уничтожить источники потенциально опасной информации…».

– АСИ? – Чапек сел на диван, но тут же вскочил, принялся ходить из угла в угол. – О да, они могут создать какой угодно вирус, имеют возможность обойти или взломать экраны безопасности… Но это значит, что они попытаются убить и нас!

– Не кричи, – попросил Семен. – Да, скорее всего, так. Но пока мы тут, нас не так лег…

– Что делать? Что же делать? – обычно спокойный и уверенный в себе, Иржи вмиг утратил выдержку. В глазах его появилось затравленное выражение, движения стали суетливыми. – Бежать?

– Куда? – Радлов повернулся к коллеге, ухватил его плечи и хорошенько встряхнул. – А ну хватит паниковать! Это проще всего – дать эмоциям овладеть собой! Мне тоже противно, горько и страшно! А ну сядь!

Чапек вытаращил глаза, точно увидел говорящую лошадь, но послушно опустился на диван.

– Ладно, я постараюсь взять себя в руки… – сказал он дрожащим голосом. – Надо выйти на Матея, у него друзья по всей Европе. Он поможет выехать в Швейцарию, а оттуда мы сумеем…

Из-за неплотно прикрытой двери в коридор донесся приглушенный шум. Семен присел, готовясь отпрыгнуть при малейшей опасности. И облегченно вздохнул, когда в номер зашла Яна.

– А, вы уже знаете? – проговорила она безжизненно, поднимая руку с бутылкой коньяка «Мартель» и делая глоток прямо из горлышка.

Выглядела хозяйка Кршивоклата не сильной амазонкой, способной одолеть кабана или медведя, а скорее беспомощной девочкой. Глаза ее мокро блестели, под ними лежали тени, и даже рыжие волосы казались тусклыми.

– Да, знаем… – Семен кивнул, отгоняя желание сделать шаг вперед, обнять женщину, утешить, погладить по голове.

– Выпьем, чтобы ему земля была пухом. Где тут у вас стаканы? Или можно прямо так… – она махнула рукой, немного коньяка выплеснулось на ковер. – Я ведь училась у него… эх, как давно это было…

– Э… наверное, ты должна знать, – Радлов постарался, чтобы голос его звучал твердо. – Так вот… Мы предполагаем, что Купалова убили. Конечно, мы не можем быть уверены, но, скорее всего это так.

Яна подняла голову, горе исчезло с ее лица, во взгляде возникла подозрительность.

– Убили? – спросила она и неожиданно улыбнулась, яростно и совсем не весело. – Это как-то связано с вашим появлением у меня? Верно? А ну рассказывайте, в чем тут дело, или, клянусь всеми башнями Кршивоклата, я вышвырну вас в окно!

Семен бросил взгляд на Иржи, ожидая, что тот поможет отбиться от разгневанной фурии, но чех смущенно потупился.

– Рассказывай! – Яна сделала еще глоток и нахмурилась, так что черные брови сошлись к переносице.

– Э… не могу, – Радлов сам удивился собственной твердости. – Иначе ты тоже окажешься под ударом. Я…

– А сейчас я не под ударом? – темные глаза метнули молнии. – Я прячу вас у себя! Рискую не только местом, но и башкой! А они тут в молчанку играют?!

Вспышка закончилась так же внезапно, как и началась. Яна пошатнулась, беспомощно махнула рукой и опустилась на диван рядом с Чапеком.

– Эх, что-то плохо мне, – пробормотала она. – Неси стаканы, русский. Уж ты-то должен любить выпивку…

Семен поглядел на нее и решил не спорить. В тумбочке нашел три широких стакана, поставил на стол. Яна наклонила бутылку, и коричневая жидкость, булькая, потекла из горлышка.