Ройхо Ваирский - Василий Сахаров

— Какое?

— Капитаны Мангуст и Крэ должны умереть в любом случае.

— Это даже не обсуждается. Они оба из старых семей, что один, что другой, так что им все равно умирать. — Эшли кинул взгляд назад и обратился к облаченному в кольчугу остверу, стройному поджарому мужчине с властным лицом, который стоял невдалеке и наблюдал за ходом беседы: — Господин граф, все хорошо, бравый капитан Гунд…, - он поправился, — Мишо Цинк, с нами.

На ходу, сняв с головы шлем и обнажив короткие выгоревшие на солнце волосы, тот кого Седой назвал графом, приблизился и обратился к Цинку:

— Ты готов убивать тех, с кем еще вчера делил хлеб и вино?

И снова Гундос не колебался:

— Да, готов. Они, — он пренебрежительно взмахнул рукой в сторону бухты, — мне никто, а многие из них мои враги.

— Хорошо.

Граф замолчал и снова заговорил Седой, который спросил Мишо:

— Твоя команда за тобой пойдет?

— Пойдет.

— Когда у вас смена?

— На закате.

— Кто придет?

— Экипаж «Ласточки».

— Это люди капитана Фьюри Быстронога?

— Его самого.

— Сколько всего кораблей в бухте?

— На берегу тридцать пять галер и на рейде шесть каракк.

— А сколько охраны?

— Шесть полных экипажей и четыре сводных с разных галер и транспортов. Всего получается тысяча мечей и десять магов.

— Почему так много?

— Не знаю.

— Кто командует?

— Мангуст, сука!

— И кто под ним помимо тебя ходит?

Гундос стал загибать пальцы:

— Георг Крэ, Фьюри Быстроног, Рыжий Ян, Йон Заря, Вильен Игрок, Серый Лофф, Валли Марлин, Кристофер Зубец и Бонза-младший.

Вопросы сыпались на Мишо один за другим. И вскоре он выложил Седому и имперцу все, что только знал. Наконец, граф, который услышал, что хотел, ушел. А Седой задал Цинку еще пару контрольных вопросов, прекратил его расспрашивать, и сказал:

— Пойдем к твоим людям.

В голосе Седого зазвучали командные нотки и Мишо повиновался. Он пошел вслед за Эшли, а пока двигался, видел, что роща заполнена отдыхающими матросами из экипажей Седого, Торвальда Топора, Людолова, Наемника, Кровавого Жэнера и других капитанов, а вместе с ними имперцы, среди которых мелькали оборотни. Пираты-перебежчики и остверы вели себя спокойно, и никто не проявлял по отношению к Цинку агрессию или презрение. И следуя за Седым через пару минут он оказался на поляне вблизи дороги и обнаружил здесь всю свою команду. Матросов «Амалии» вместе с непутевым магом и старшим помощником, словно стадо баранов, разоружив, согнали на открытое пространство, и люди не понимали того, что же здесь происходит.

По периметру поляны стояли бойцы Эшли и несколько корабельных чародеев. Седой остановился, хлопнул Мишо по плечу, указал ему на толпу матросов и сказал:

— Пообщайся с экипажем и объясни людям ситуацию. Если в ком-то неуверен, подмигни моим ребятам, и они решат все вопросы.

— Ясно.

Мишо поправил свой топор, который у него никто не отнимал, и шагнул к своим людям. Он уже знал, что им сказать, и чем поманить. И чувствуя за спиной молчаливую поддержку Эшли, он был уверен в себе как никогда в своей жизни.

Двум пиратским капитанам, Гундосу и Седому, оглядываться было некогда. Один агитировал свой экипаж, а другой его контролировал, и меня они не замечали. А я смотрел на них, невольно сравнивал таких разных людей, наблюдал за тем как Мишо вел разговор с подчиненными и отмечал, что окружившие своего вожака матросы, слушали его очень внимательно. И если поначалу на лицах рядовых пиратов было недоверие, то после того как Гундос достаточно красочно расписал им маячившие от присоединения экипажа «Амалии» к отряду Каипа Эшли и силам графа Ройхо радужные перспективы, они завелись. Глаза моряков заблестели, шакалы морских просторов воодушевились и были готовы убивать своих вчерашних товарищей с других кораблей без каких либо колебаний и сомнений.

При этом причины толкнувшие моряков на предательство, а я расценивал поступок ваирских капитанов и матросов именно так, у всех были самые разные. Одних манило золото, вторых бесплатные спиртные напитки, наркотики и шлюхи, третьи просто хотели жить, а четвертых, которых было большинство, привлекала возможность самоутвердиться и почувствовать себя человеком, который решает судьбы других людей. И можно было бы удивляться подлости и беспринципности этих мелких людишек, для которых нет ничего святого. Но я удивлен не был, ибо знал про общественное устройство и жизнь архипелага Ташин-Йох достаточно, чтобы понять всю закономерность происходящих событий. Откуда? Так ведь я готовился к тому, что мне придется с ними столкнуться. И когда я только-только начинал интересоваться ваирцами, то перво-наперво усвоил одну нехитрую истину, которая помогла мне достаточно быстро разобраться в хитросплетениях жизни на архипелаге. А звучала эта истина примерно так: «На словах все жители островов равны, однако одни всегда равнее других». И после этого, лично для себя, всех обитателей архипелага я разделил на пять условно-сословных групп.

Первая, конечно же, рабы. Они бесправны и, как правило, это попавшие в плен к пиратам матросы торговых кораблей и прибрежные жители Империи Оствер. Этих людей мне искренне жаль, и при первой же возможности они будут освобождаться. Воинов поставлю в строй, а крестьяне пусть продолжают грести.

Вторая, так называемые, пришлые, то есть люди, добровольно перебравшиеся на острова Ваирского моря в надежде на лучшую жизнь, либо, как мой дальний родственник барон Юрген Арьян, скрывающиеся у пиратов от неприятностей на своей родине. И если у них имелись деньги, а главное, связи и крыша в лице местных авторитетов, они могут вести свой небольшой бизнес и ни в чем себе не отказывать. Однако политического влияния на архипелаге такие обеспеченные переселенцы не имеют, хотя богатых людей, как и везде, уважают. Ну, а бедных и искателей приключений набирают в экипажи кораблей и используют как расходный материал, который не жалко.

Третья группа это работяги, тихие и спокойные люди самых мирных профессий. Они строят корабли, ловят рыбу, шьют одежду, куют оружие и выращивают фрукты. Так что, в общем, это достаточно безобидный народ, и подобных островитян никто не трогает, ибо на архипелаге каждый честный трудяга состоит в какой-либо гильдии. В итоге организация заступается за «простого человека» перед местной выборной властью и бешеными пиратами, которые не чтят законы и традиции, а крестьяне, корабелы, оружейники, проститутки, трактирщики и прочие некомбатанты выплачивают в общий фонд фиксированный процент от своего дохода.