Сексуальность мира как воля и представление - Данила Врангель

Эго дьявола

Идентично эго бога, его элемент(и наоборот), но с иной поляризацией истечения созидательных флюидов, позволяющей максимум невозможного при создании возможного, лежит в основе научно-техническог прогресса и несёт большую часть божественного негатива для мотивации позитива.

Эго ориентации

Как элемент и дьявола и бога и необходимой множественности видения картины сущего и чистоты восприятия сенсорики дуальной системы дух-тело, перманентно генерирует изменения психофизического плана для расширения возможностей собственно божественности(см. «Эго бога»), поскольку абсолют неприемлем утрированности примитива чувственного моновосприятия сущего эмоционального интеллектуального духовного полей.

Экстаз ориентации

Понятие сексуального – то есть психического физиологического функционального  – ориентирования основано исключительно на личностном восприятии собственного взаимодействия в социальном поле, где поведенческая линия базируется на внедрённом в процессе воспитания клишированном восприятии традиций реактивности на предложение, подразумевая под этим момент общения с наступающей реальностью в понимании самой реальности в ключе философии и матафизики как предложения, от которого нет возможности отказаться, что известно под понятием суперпозиции, момента между прошлым и будущим и о котором нельзя сказать ничего в утилитарном смысле, так как в этом смысле его просто не существует, но в философском и метафизическом понимании существует лишь этот момент, и более ничего нет.

Что достаточно просто для понимания даже стандартному разуму – прошлого нет, будущее ещё не наступило.

Именно в этом одновременно существующим и отсутствующим текущем моменте происходит трансформация ориентирования личностного самовосприятия, что основано на аффекте интровертной самооценки и вывода личности психическим автопилотом на взлётную полосу необходимого формата – или узенькой дорожки для тягловой кобылы или широкого проспекта для принцессы солнечных мегаполисов или брусчатки для рабочего быка или бронированной тропинки для свободного волка своих собственных законов или меланхолично убедительной трассы для озабоченного хмурого тушкана карьерного замысла, вариантов много.

И все они естественным образом базируются на собственной значимости и видения себя как некоего излучателя, просматривающего закоулки предложенного момента, от которого нельзя отказаться, где поиск сущего механикой бессознательности фокусируется на состоянии равновесия внутреннего мира и суперпозиции, от которой никуда не деться, что трактуется коротеньким словом – счастье.

В этом-то и есть смысл и суть ориентации, но вовсе не в атрибутике технического антуража – например, трансформации образа в гендерную противоположность, что не столь нетрадиционно, сколь перспективно в качестве вышеописанного излучателя, в этом и есть замысел, естественно, бессознательный – и прочих нюансов образа как сути.

Многомерность сознания полностью полноценного представителя человечности равнозначно трактует и женское и мужское наполнение видимого духовного мира, тогда как невидимое исходит из максимы возможностей, то есть бессознательное управление личностью вполне осознаёт перспективность двойственности в отличие от монолитности, когда предел практическим человеческим духовным(а не животным)возможностям находится практически в точке старта их измерения.

Что также сложно опровергнуть, так как стандартная человечность даже не осознаёт себя как абсолютную достаточность и никогда не рассматривает перспективы выхода из мелового круга стандартизации, что, конечно же, импонирует интересам нестандартных представителей, находящихся в том числе в поле управления, но у которых свои проблемы с ориентацией, так как новый горизонт всегда вызывает мираж новейшего, ещё более зловеще перспективного, зачастую утягивающего в омут прорывающегося к нему потенциального адепта счастья как постоянной величины, что, конечно же, классическая авантюра из которой и выводится опровержение общеизвестной формулировки – если ты умный, то почему такой бедный – на что всегда есть разумное пояснение переменной ориентации: небедный практически всегда не столь умный, то есть, говоря прямо, в списках Форбс находятся несчастные люди, а отсюда – поскольку сами себя туда загнали – классические дураки, говоря народным языком.

Понимание законов ориентирования как направления к состоянию единения внутреннего и внешнего миров ведёт к осмысленному пониманию – что делать и кто виноват – потому как вина в отсутствии наполнения смыслом(то есть состояния счастья)всегда лежит в точке управления рефлексией и более нигде счастья быть не может, поэтому лишь рассматривая внешнее как довесок к внутреннему и адекватное взаимодействие с этим внешним – пусть с позиции метафизики и иллюзорным – может ретрансформировать личность из окаменевшего измученного бронированного состояния в то, что она есть в действительности, в реализованную функциональность чистого солнечного света, если это позитивный вариант рефлексивности, или в тёмную мрачную ипостась неведомого демонизма деструкции, если это негативный вариант, но они оба часть единого целого полнометражного человечного представительства, и нет никакой возможности вывести свет на максимальный уровень, уничтожив тьму, потому что слишком хорошо это всегда плохо и лишь чистый баланс негативно-позитивного структурирования рефлексивной составляющей позволяет рассвету и закату быть, что только и есть мерило действительности, невыводимой ничем, кроме субъективного самоанализа, основанного на социальной  суггестивности,  заставляющей импортировать гендер(или поведенческую линию, или манеру реактивности, или просто несущественную мелочь в понимании стандартной социальности, но трагически несовместимую с собой для точки управления рефлексии)в целях мимикрии, почти всегда бессознательной, что приводит к остановке солнцеворота естественности и предложение, от которого нельзя отказаться, наполняется максимальной возможной личностной деструкцией.

Экстаз неполноценности

Мазохизм как естественная составляющая человеческой сути не может не быть мотивирован позитивным наполнением этого состояния, достаточно часто основанным на ностальгических воспоминаниях и присущ не столько женщинам, сколько мужчинам, в завуалированном виде купированного самовосприятия мужественности, трансформируемой в женоподобное(с позиции мужского понимания)восприятие и вытекающими из этой трансформации последствиями в виде пассивной гомосексуальности и рабской любви к пассивному наполнению бытия.

Сама суть счастливого неполноценного состояния подразумевает – при условии нормальной психики и внятного восприятия себя – конечно же эрзац счастье(тем не менее, имеющее в моментальные значения признаки счастья естественного), но никак не закономерное течение развития событий в гормональной системе, выдающей мужчине эндорфин в обмен на генерированный тестостерон и адреналин, вне которого невозможно преодоление и эта невозможность и составляет счастье мазохиста, не вырабатывающего гормон страха, который гарантирует естественный гормон счастья, в данном случае подменённый женским гормоном эстрогеном, неуместным в физиологии мужского тела, что и приводит в конечном максимально негативном итоге к суициду или хронической депрессии.

Женский мазохизм совершенно отличен от мужского, так как является частью естества женщины и в экстазе якобы унизительного сексуального поведения женщины нет ничего ненормального, поскольку  внешнее очень часто неадекватно отображает внутреннее и одно почти никогда не связано с другим, то есть женщина может быть сексуально раскрепощена до степени мазохистского поведения, при этом не испытывая к мужчине как личности никакого раболепия, что вполне вписывается в эмоциональный рационализм женской психической системы, ориентированной на латентную независимость.

При всём вышесказанном, следует отметить, что  мужское ориентирование на мазохизм и унижение как образ самофиксации проявляется гораздо чаще, чем женское, так как социальное взаимодействие в сфере самцов человеческого вида – понимая эту сферу как поле взаимодействия смеси человечности и зверя – предельно ориентировано на звериную составляющую этой смеси, тогда как ориентация на чистую человечность достаточно хрупка и зависима от множества психических нюансов и социальных психологических установок носителя этой ориентировки, так как ему постоянно приходится защищать свою аниму – а безусловная человечность это, несомненно, женственность – от звериных нападок социальных установок условной человечности, то есть понятийного устава и традиционного поведения, где безусловная духовность почти всегда трактуется как некая слабость и никогда личность, идентифицирующая себя аналогом мужского начала не может позволить себе проявлять женские качества, хотя их в истинном наполнении классического психотипа не менее, чем мужских, а даже более, поскольку для адекватного взаимодействия в интеллектуальной среде чистого разумения и понимания, тестостероновый окрас минимум неуместен к проявлению, так как его там просто не может быть в тех пропорциях, что трактуются заявленной мужественностью как классическим ориентиром, пришедшим из далёкого и неведомого звериного прошлого и переходящим по наследству недалёким и максимально стандартным вероисповеданием примитива.