Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

В прямом смысле.

Расчленители ещё ответят за это, в своё время, и Зарго страстно желал увидеть это собственными глазами.

— Кастелян Зарго? — обратился к нему Арьен, вошедший на мостик. Слуги отдали ему честь и быстро вернулись к своим обязанностям.

— Арьен, что ты здесь делаешь? Я приказал подготовить Пятерых к высадке. С этим есть проблемы? — спросил Зарго.

Арьен провел рукой по коротко подстриженным волосам и обратил взгляд на землю. Для воина, который голыми руками убил карнифекса, капитан Арьен вёл себя необычно. Зарго казалось, что он… смущён.

— Дело в библиарии Птолемии, повелитель. Он отказывается вступать в бой без приказа кастеляна Иеррихона.

Сцена семь — внутри дворца. Стромарк-секундусТерра

Залы и коридоры дворца были переполнены телами мертвых и умирающих. Там, где проходили космодесантники, оставались лежать кучи человеческого мусора. Теперь, когда дворец был открыт для разрушительного действия радиации, многие из защитников погибли без вмешательства ангелов смерти, и на каждом углу и в каждом новом зале пятеро находили трупы, с почерневшей и потрескавшейся кожей. Впрочем, Кассиил и его братья не бездействовали. Как только они встречали сопротивление, то уничтожали его в шторме амуниции или давили под ногами, как жуков.

— Он обещал, что мы будем сражаться с армией. Эта армия почти целиком состоит из мертвецов, не представляющих угрозы. Может их призраки обеспечат нас лучшим сражением? — осведомился Йорахиил.

— Не суди так поспешно, брат Йорахиил. Под нами всё ещё много уровней дворца, через которые нужно пробиться, чтобы достичь верховного командования. И, кроме того… — ответил ему Птолемий, отправив из раскрытой руки каскад психической энергии, поднявшей пятерку трупов и бросившей их в сторону наступающего отряда предателей. Послышался звук ломающихся друг о друга костей, и немногие выжившие были быстро добиты братьями библиария.

— У мертвых есть своё применение, — закончил он.

Брешь, оставленную в обороне, вскоре заполнили новые предатели, которые были с легкостью уничтожены, сделав всего лишь несколько выстрелов из ручного оружия.

— Будьте осторожнее, братья. Радиация ещё не проникла настолько глубоко и их сопротивление здесь сильнее, — предупредил Кассиил.

Йорахиил дерзко завернул за следующий угол и, подтверждая слова сержанта, встретился с тяжеловооруженными предателями, целящимися в него из ракетомета. Он попытался поднять оружие, чтобы выстрелить, но не успел вовремя.

На таком расстоянии, ракета не могла пройти мимо цели, и боеголовка разорвалась на груди Йорахиила, сдвинув его назад и почти повалив четырех братьев, следующих за ним. Предатели отчаянно пытались перезарядить оружие под мстительным огнём космодесантников, но вскоре от них остались только багровые пятна на гладких стенах дворца.

Кратер на груди Йорахиила всё еще дымился, и он повернулся к Птолемию.

— Похоже, я ещё не готов присоединиться к рядам павших, брат библиарий.

Коридор стремительно заполнялся новыми предателями, и Йорахиил бросился в их гущу, стреляя и рубя на ходу. От каждого его удара или выстрела погибали несколько врагов.

Птолемий понимающе вздохнул и последовал вслед за братом.

Сцена восемь — зал дредноутов на «Ин Эксельсис»

В глубинах «Ин Эксельсис» спали самые древние воины Ангелов Обагренных, готовые очнуться от стазиса в час величайшей нужды. Их пробуждали так редко, что среди ныне живущих братьев не было никого, видевшего одного из этих дредноутов «Фуриозо» в бою. Даже сам Зарго, начинающий шестое столетие своего существования, знал только об одном Ангеле Обагренном, видевшем древних в бою, погибшем от рук эльдаров примерно 500 лет назад.

С годами снижалось как количество боевых братьев, так и количество дредноутов.

Последний из дредноутов роты смерти «Квеско Етернус» пал на заре 41 тысячелетия. Когда «черная ярость» обуяла его в последний раз, древний уничтожил трех хельбрутов презираемого легиона Детей Императора. Из «обычных» дредноутов, несущих на себе каплю крови Ангелов Обагренных, никто не видел боя после смерти демон Корбатерита от рук «Кровяной Ярости», которому не удалось уйти от разрыва в варпе, появившемуся после убийства твари.

Оставались только Пятеро.

Пять пилотов дредноутов «Фуриозо» отдали свои жизни, служа Императору, многие тысячелетия назад и были перерождены в воплощения войны. Их тела поддерживали доспехи больше похожие на движущиеся крепости, чем на силовую броню, которую они когда-то носили с такой гордостью и отличием. Хотя правда и была скрыта под покровом времени, говорили, что эти «Фуриозо» существовали ещё до основания орденов-наследников, даже второго основания, и, что погребенные в них воины пали во время Ереси вместе с самим Сангвинием. Когда великие примархи Дорн и Гиллиман разделили легионы после галактической гражданской войны, все «Фуриозо» были поровну поделены между наследниками, чтобы их связь с легионом-основателем сохранилась даже после того, как последний из живших тогда братьев отойдет в легенды.

Хотя такая долгая жизнь наделяла большим воинским опытом и рвением, рожденным из воспоминания о великом раздоре, в сочетании с длительными периодами сна, она могла привести к отрыву от реальности, воплощающемуся в потере остроты ума и безумии.

Что, похоже, и случилось с библиарием Птолемием, который был готов принимать приказы только от магистра ордена, погибшего почти девятисот лет назад, чей доспех сейчас носил Зарго.

Долгий спуск в зал дредноутов закончился, и кастелян вышел из огромного лифта, настолько мощной конструкции, что на нём могли подниматься сразу два древних воина.

Осматривая огромный ангар, Зарго мог прочувствовать постепенную потерю могучих боевых машин. Из стазисных отсеков, в которых могли размещаться более тридцати дредноутов, только в четырех горел искусственным синий свет, означавший, что они заняты. Ещё один был открыт, как огромный металлический кокон, а его недавний обитатель стоял подобно огромному синему стражу. Кастелян быстро прошел разделяющее их пространство и, оставшись на почтительном расстоянии, преклонил колено и поклонился библиарию «Фуриозо».

— О древний. Я пришел, ища твоей помощи в битве. Только ты и твои почитаемые братья сможете выполнить задание, стоящее перед орденом, — обратился Зарго.

За словами кастеляна последовала неловкая тишина. Он собирался повторить свои слова, на этот раз громче, на случай если долгие годы сна повлияли на слух Птолемия, когда огромный воин ответил.

— Ты, — произнес он, его саркофаг двигался, пока он осматривал Зарго, — ты не кастелян Иеррихон. На тебе его броня, его плащ на твоих плечах, а его меч в твоих ножнах. Но ты — не он. Как это возможно?

— Кастелян Иеррихон погиб девятьсот лет назад, о Древний. Я — пятый брат из ордена, носящий этот титул с того времени.

— Я услышал тебя. Это значит, что я проспал очень долго?

— Ты провёл в стазисе больше тысячи лет, почитаемый библиарий. Сейчас увядает сорок первое тысячелетие, и ты нужен ордену. Встанешь ли ты плечом к плечу с нами?

— Сейчас именно такой день, увядающий? Настал подходящий день для смерти?

— Мы — Ангелы Обагренные. Любой день подходит для смерти. Вчера, сегодня, завтра — это не имеет значения. Значение имеет только то, что мы приносим её, а не получаем.

Дредноут повернулся ещё раз, оглядываясь по сторонам.

— Похоже, с того времени как я видел Империум, смертей было много. В последний раз, когда я очнулся, ангар был наполовину заполнен. Где молодые? Что с ними случилось? — Спросил дредноут.

— Наковальня войны разбила их, о Древний, впрочем, и под их ударами были разбиты враги. Каждый из братьев погиб героем, и каждая из историй записана в анналах ордена.

— Мертвый воин не нужен никому, кроме историков! Поэтому ты теперь обращаешься к нам? Потому, что кроме нас никого не осталось? Сколько в ордене братьев? Они тоже мертвы? Остался только ты, и теперь ты молишь, чтобы мы сражались вместо тебя.

Зарго встал и подошел к библиарию.

— Орден насчитывает примерно половину от общей численности, в настолько яростных войнах мы участвовали. Но слава, которой мы покрыты, будет жить долго. Наш свиток почестей уже может сравниться с достижениями самих Кровавых Ангелов и…

Не дослушав Зарго, дредноут медленно повернулся, и направился к стазисному отсеку.

— Постой, о Древний, — обратился к нему кастелян.

Дредноут не обратил внимания на его слова и продолжил идти.

— Если ты сомневаешься в правдивости моих слов, и в том, что мы нуждаемся в твоей помощи, то используй свои таланты, чтобы узнать правду.