Душа в рассрочку - Наталья Корнилова

Егор отвёл взгляд и увидел, что завхоз с кассиром протягивают вокруг поля битвы жёлтую ленту, привязывая её к деревьям и ограде.

– А Закревский как?

– Ничего, держится пока. Говорит, что, если сейчас не получится, уволит к чёртовой матери.

– Не хотелось бы, – вздохнул Семён Карлович. – Я уже как-то здесь стал привыкать.

– Ничего, вернёшься домой, в деревню, займёшься опять приворотами.

– Скучно, Боренька, хочется настоящей работы, вот как здесь, по-крупному…

– Ладно стонать, ещё не вечер, – перебил его собеседник. – Пора за дело. Мальчики уже закончили?

Мальчики уже стояли чуть поодаль и ждали приказа, почёсывая свои крепкие затылки. Кикиморы тоже нетерпеливо поглядывали в сторону своих непосредственных начальников, перестав болтать.

– Давайте, – скомандовал Семён Маркович, – тащите его к квартире.

– А мне можно посмотреть? – спросил Валера.

– Отчего ж нет? В конце концов, ваша помощь может понадобиться. Вы ещё не пытались уговорить своего коллегу?

– Бесполезно, я его знаю. Упёртый товарищ.

– Ничего, теперь уже никуда не денется, – ухмыльнулся Борис Маркович и первым вошёл в подъезд…

Сгрудившись на лестничной площадке второго этажа перед квартирой номер четыре, все, кроме бабулек, которые остались стоять пролётом ниже, глядели на то, как Семён Карлович пробует вставить ключ в хитрую замочную скважину замысловатой формы. Снаружи дверь ничем не отличалась от остальных железных, но, оказывается, она была изготовлена в самой Швейцарии и имела, как сказал бухгалтер, надёжность банковского сейфа. Смазанный маслом ключ легко вошёл в отверстие замка, «интеллигент» покрутил его туда-сюда, понял, что тот подходит и сможет открыть дверь, и довольно выпрямился.

– Путь, можно сказать, открыт, господа! – проговорил он. – Ну-с, кто пойдёт первым?

Все молчали. Егор не мог понять, чего они боятся, если могут открыть эту дверь и спокойно войти в квартиру. Но те явно чего-то страшились.

– Мальчики, может, кто-то из вас попробует? – усмехнулся бухгалтер.

– А чего, правда, давайте! – весело поддакнул коммерческий директор. – Войдите и поглядите, как она там, где прячется, что делает? Может, она в своей комнате закрылась? Тогда придётся ещё один ключ изготавливать. Ну, смелее!

Егор удивлённо посмотрел на дуболомов и увидел, что те буквально трясутся от страха, скривив свои мясистые губы и пряча от хозяев маленькие глазки. Это было по меньшей мере странно. Не может быть, чтобы два таких здоровенных мужика боялись одной девушки. Что-то тут было явно не так. Но он молчал, стараясь сдержать волнение, охватившее его при виде их беспричинного страха.

– Действительно, что тут страшного? – весело спросил Валера, выходя вперёд. – Если нужно только посмотреть, то давайте я схожу. Чего вола за хвост тянуть, время зря терять? Оно, как известно, деньги.

– И немалые к тому же, – хитро усмехнулся бухгалтер. – Что ж, воля ваша, ступайте.

Семён Карлович быстро повернул три раза ключ и сказал:

– Сейчас я открою, и вы побыстрее заходите, чтобы она остальных не увидела.

Валера смело подошёл к двери, и Егор заметил, как за его спиной Семён Карлович подмигнул бухгалтеру.

– Валера, нет! Не входи! – крикнул Егор, извиваясь в руках дуболомов, но было уже поздно.

Дверь открылась, и Валеру буквально втолкнули в квартиру, словно в клетку с голодным тигром, и тут же закрыли дверь на ключ.

– Ну вот и слава богу, – довольно рассмеялся бухгалтер. – Получилось так, как я и рассчитывал.

– Правильно! – поддержал его Семён Карлович. – А то чего нам своих мальчиков терять? Они нам ещё пригодятся, верно говорю?

Дуболомы облегчённо закивали, вытирая вспотевшие лбы, а старушки внизу мерзко захихикали.

И тут из-за двери раздался страшный вопль. Он то удалялся, то приближался, видно, несчастный метался по всей квартире, убегая от чего-то невообразимо жуткого. Он визжал, орал как сумасшедший, и столько боли и ужаса было в его голосе, что у Егора на голове зашевелились волосы. Неужели там была Светлана?! Но никого больше не было слышно, кроме криков человека, которого, казалось, разрывали на части. Вот он приблизился к дверям и стал молотить по ним руками:

– Выпустите меня, пустите!!! А-а-а!..

Крик оборвался тут же, у двери, и затем послышалось чьё-то приглушённое рычание, а через мгновение – отвратительное чавканье. Егора чуть не вырвало, а бухгалтер удовлетворённо сказал:

– Все идёт отлично, друзья мои. Она сбросила энергетику. Сейчас насытится, и можно будет запускать нашего беглеца. – Он посмотрел на Егора и осклабился. – Сейчас ты, парень, сам нам её приведёшь, на блюдечке с голубой каёмочкой.

– Не дождётесь, – буркнул он, преодолевая отвращение и страх.

– А куда ты денешься? – засмеялся Семён Карлович. – Ключик-то у нас есть.

– Да вы не волнуйтесь, – успокоил его бухгалтер, – с вами она ничего не сделает. А вашего друга мы специально первым запустили, чтобы она свою злость на него, истратила и на вас не набросилась.

Она сейчас устанет, расслабится, пар выпустит, и мы её возьмём, тёпленькую.

– Это точно. Так у неё хоть глаза раскроются, соображать что-то будет, а то бы и тебя, голубчик, не узнала и употребила, как твоего друга. Поди, поживи без души-то, да ещё отдала её не умеючи, на скорую руку. Кто ж так делает? Закревский бы все по уму обставил, чтобы себя контролировать могла, а тут на тебе, додумалась с перепугу. Ничего, теперь все наладится. Сколько она, почитай, уже три дня, как без души? И на что она только надеялась?

Семён Карлович осуждающе покачал головой и прислушался, приложив ухо к двери. Там вроде все уже стихло и успокоилось.

– Ну что, будем запускать? – спросил он у бухгалтера.

– А чего тянуть? Пихай.

Как ни сопротивлялся бедный Егор, как ни молил душегубов не бросать его на съедение неизвестному чудовищу, ему все же пришлось последовать примеру своего друга, и он влетел в квартиру, подталкиваемый грубыми пинками добросовестного кассира и его коллеги.

Первое, что он сделал, это споткнулся о то, что осталось от Валеры, и растянулся на мокром и скользком от крови полу просторной прихожей, проехав лицом по паркету до самой гостиной, куда вели отчётливые кровавые следы. Так он и остался лежать, слушая удары своего обезумевшего сердца и нюхая непереносимый запах, стоявший по всей квартире. Руки его, закованные спереди в «браслеты», неестественно выгнулись, причиняя резкую боль, – в первый момент он даже подумал, что они сломаны. Но не стал шевелить ими, чтобы проверить, и не стал открывать глаза и даже затаил дыхание – так боялся увидеть то, что ему неизбежно предстояло увидеть. Он лежал вниз лицом и ждал, что сейчас на него набросятся и станут вырывать из тела куски вместе с костями и внутренностями, а он будет бегать по квартире, теряя силы и умирая от ужаса, и не будет ему спасения и избавления.