Чисто шведские убийства. Отпуск в раю - де ла Мотт Андерс

И Эспинг рассказала о телефонном звонке и о реакции Хассе. Винстон выслушал ее очень внимательно.

— Не пытайся замазать меня своим дерьмом… — повторил он, когда Эспинг замолчала. — Он именно так и сказал?

Эспинг кивнула.

— И вы не разобрали, с кем он говорил? С мужчиной, с женщиной?

— К сожалению, нет.

Винстон пристально посмотрел на Эспинг.

— Нам… может быть, нам стоит поактивнее делиться друг с другом информацией, — сказал он и поднял брови.

— Я тоже так думаю, — кивнула Эспинг.

И пока официант расставлял тарелки, оба по-заговорщицки поглядывали друг на друга.

Винстон ожидал, что яичный пирог окажется похожим на пирог из блинного теста, но разницу понял сразу же. Яичный пирог, покрытый с обеих сторон золотистой корочкой, похоже, жарили в масле на сковороде, а не пекли в духовке. Хрустящую поверхность щедро украшали тонкие ломтики сочной, ярко-розовой копченой свинины, красная брусника и веточка петрушки.

От вида и запаха пирога у Винстона заурчало в животе. Винстон попробовал, прожевал, положил в рот еще. Да, это вам не напичканный костями селедочный бургер, с удовольствием констатировал он.

— А где вы живете? — Где-то на середине куска Винстон сообразил, что пришло время для светского разговора.

— Возле Хамменхёга. У человека, с которым я живу, кофейня в Комстаде. — Эспинг ковырялась в тарелке.

— Понятно. Давно служите?

— Скоро шесть лет. Пять в патрульной машине, а последние полгода я следователь.

— Значит, учились в полицейской школе в Векшё?

— Ага. И по-моему… — Эспинг замолчала, но скоро продолжила: — По-моему, мы изучали одно из ваших расследований. Мародер из Мариестада.

— Ясно. Гнусный случай, я не знал, что его разбирают в полицейских школах как пример следовательской работы.

Винстон забрасывал в себя пирог с таким воодушевлением, что едва успевал говорить.

— Вкусно? — спросила Эспинг, заметив, с каким аппетитом ест Винстон.

— Потрясающе!

— Может, вам сбавить темпы? Яичный пирог очень сытный.

Винстон не слушал. Он вознамерился подобрать с тарелки все до последней крошки.

Когда у Эспинг зазвонил телефон, она взглянула на номер и сбросила звонок.

— Журналистка из «Симбрисхамнсбладет». Не сдается.

— Могу предположить, что случай освещает она? — спросил Винстон.

— Она. Газета небольшая. Юнна Остерман там и главный редактор, и корреспондент. Цепкая, как хорек.

Эспинг убрала телефон и занялась едой. Время от времени она с усмешкой посматривала на пиршество, которое устроил себе Винстон.

— Ну так что вы думаете о деле? Всех, кто имеет к нему отношение, мы уже опросили. Можем списать все на несчастный случай, как того желает Эл-Йо?

Винстон дожевал, проглотил.

— А вы сами что думаете?

Эспинг, ожидавшую нотации, вопрос Винстона застал врасплох.

— Я думаю, что это убийство, — тотчас же ответила она.

— На чем основан ваш вывод?

Эспинг задумалась. Может, стоит взять свои слова обратно? Но нет, пора высказаться.

— Не знаю точно. На вилле было кое-что странное. Бокал этот, положение тела. Хотя… — Эспинг изучала Винстона, пытаясь понять, не ступает ли она на опасную территорию, не ожидает ли ее резкая отповедь. — …хотя в основном я, как говорится, нутром чую, и все. Джесси не упала, ее толкнули.

— Я тоже именно так и думаю, — сказал Винстон. — Но, чтобы это доказать, нам надо работать дальше.

Эспинг обратила внимание на слово «нам», но в этот раз оно уже не так ее задело.

Винстон подобрал остатки пирога и разочарованно посмотрел на пустую тарелку.

— Ничего вкуснее в жизни не ел. Как вы думаете, добавки дадут? — спросил он.

— Конечно. — Эспинг криво улыбнулась. — Подождите, я дам знать на кухню.

Винстон как раз приканчивал вторую порцию пирога, когда кто-то похлопал его по плечу.

— А-а, Петер, ты и в Брёсарп протоптал дорожку?

Винстон обернулся. За спиной у него стояла Кристина, а чуть поодаль — Поппе и Софи Врам. Винстон едва не подавился.

— Мы с Поппе и Софи обсуждали данные Аманды как наездницы, — сказала Кристина. — А у тебя, я смотрю, тоже встреча за ланчем. — И она кивнула на Эспинг.

— Это Туве Эспинг, — выдавил Винстон, хотя никого представлять не требовалось.

— Да мы уже познакомились в воскресенье, на той вилле. Это вы расследуете случай Джесси Андерсон. — Кристина говорила необычайно мягким голосом. Плохой знак. — Софи рассказала, что ее уже дважды допрашивали. И что у вас есть ассистент.

Кристина похлопала Винстона по плечу.

— Ну что ж, не стану вам мешать. Я просто подошла поздороваться, — заключила она совсем уже медовым голосом. — Отрадно видеть, Петер, что ты воспользовался случаем отдохнуть, как и обещал.

— Вы говорили бывшей жене, что работаете во время отпуска, или не говорили? — спросила Эспинг, когда за всеми троими закрылась входная дверь.

В ответ ей раздалось нечленораздельное ворчание.

После обеда оба вернулись в полицейский участок. Винстона после еды начало клонить в сон, но он изо всех сил старался сосредоточиться на словах Эспинг.

— Собираюсь во второй половине дня проверить, что там было с финансами. Маргит упомянула о подрядчике, которому не заплатили. А еще хочу составить хронологию всего, что произошло в воскресенье. Что скажете?

— Хорошая мысль. — Винстон подавил зевоту.

— Яичный пирог — страшная вещь. По-моему, вам надо поехать домой и вздремнуть, — сказала Эспинг.

Винстон хотел было отмахнуться, но его настиг новый приступ зевоты.

— Поезжайте домой, прилягте на пять минут. Я позвоню, если выяснится что-то новое.

Эспинг вылезла из машины и направилась ко входу в участок. Винстон, сидя в машине, смотрел ей вслед. Яичный пирог превратился у него в желудке в кирпич. Веки отяжелели, будто свинцовые. Может, просто посидеть с закрытыми глазами, а потом поехать домой?

Винстон опустил сиденье и прикрыл глаза.

От стука в окошко он чуть не подскочил. Рядом с машиной стояла женщина лет сорока. Винстон взглянул на часы. Он дремал минут десять.

— Вы Петер Винстон, да? — спросила женщина, когда он опустил окошко.

Верхняя губа у кудрявой светловолосой женщины выступала, что придавало ей очарования.

— Д-да!

— Меня зовут Юнна Остерман, я работаю в «Симбрисхамнсбладет». Вы принимаете участие в расследовании, начатом по случаю смерти Джесси Андерсон. Значит ли это, что полиция может подозревать убийство?

— Э-э… — Винстон пытался собраться с мыслями, но организм полностью сосредоточился на переваривании пирога. — Без комментариев, — проблеял он.

— Но ведь вы, возможно, самый опытный следователь по особо тяжким преступлениям в Швеции. Что вам делать здесь, в Эстерлене, если не участвовать в расследовании убийства?

— Я здесь частным образом. Просто немного помогаю. У меня правда нет комментариев, совсем. Поговорите с Эл-Йо.

Винстон нажал на кнопку, и окошко поехало вверх, но слишком медленно. Потом он завел мотор, поднял глаза — и в этот момент его ослепила вспышка. Послышался щелчок. Юнна Остерман разрядила фотоаппарат прямо ему в лицо.

Глава 20

Винстон стоял перед виллой. Был вечер, огромная сконская луна висела над кронами деревьев. В воздухе пахло солью и водорослями, а еще почему-то жареным мясом. Вдалеке слышался собачий лай.

Потом вдруг Винстон обнаружил себя уже в доме. Он стоял на громадной кухне и жарил яичный пирог, причем в фартуке, который его мать повязывала, когда возилась на кухне.

Вышивка на фартуке гласила: «Ешь вкусно, ешь сытно, ешь, как душа просит».

Яичный пирог на сковородке был желтым и круглым, как луна в небе.

— Еще масла! — сказал кто-то. Винстон обернулся, но за спиной никого не было.

Уловив краем глаза какое-то движение, он решил разобраться, в чем дело. Вышел в прихожую, проследовал через коридор в гостевую, потом в прачечную. Что-то снова мелькнуло уже на границе поля зрения, и Винстон прибавил шагу.