Дом престарелого моллюска - Галина Полынская

Из-за соседней башни показались остальные члены экипажа во главе с муариллой.

– А модуль без присмотра бросили? – возмутился Гейс.

– Там все равно никого нет и не предвидится, – успокоил Рамонра. – Нашел что-нибудь интересное?

– Да вот, – указал Гейс сначала на окно, а потом на дверь. – Очень странные эти штуковины, никак не пойму, что это такое? Там, внизу, корни, самые настоящие корни, уходящие в землю, а вон там, смотрите, окно с решеткой, а вот здесь дверь, причем на ощупь она мягкая и теплая – гадость невероятная. Кстати, стол с недостроенной беседкой, тоже с корнями.

– На растения не похоже, – заметил Чемерон-Зенезеба. – А внутрь можно заглянуть?

– К этой двери я больше не притронусь, кому интересно, рискуйте. Внутрь она не открывается, тяните на себя.

Самым осторожным оказался Нело:

– Ни к чему туда лезть! Зачем это вообще нужно?

Самым любопытным – Мантий-Мукоделис:

– Настолько необычное сооружение, непременно стоит поглядеть на него изнутри!

И, самым небрезгливым – Чемерон-Зенезеба. Из нагрудного кармана он извлек тончайшие металлизированные перчатки, благодаря коим в руках удваивалась сила, внимательно осмотрел дверь, взялся за боковой и верхний край и потянул на себя. С громким чавкающим звуком дверь поддалась и стала открываться, растягивая бледные сукровичные нити. Изнутри повеяло сладковато-влажным духом, и ноздри муариллы задрожали.

– Живой плотью пахнет эта башня, – заметил Рамонра. – Если мы зайдем внутрь, не начнет ли она нас переваривать?

– Я останусь снаружи, – твердо заявил Нело. – Должен же кто-нибудь вас подстраховать и в случае чего вспороть башне брюхо.

Обрывая сукровичные нити, Чемерон-Зенезеба раскрыл дверь пошире и заглянул внутрь.

– Тут лестница.

Стенки башни отдаленно напоминали пучки красно-коричневых мышечных волокон, а розоватые лестничные ступеньки, уходящие вверх, росли друг из друга, скрепляясь то ли корнями, то ли сухожилиями.

– Ничего себе… – переступив порог, Гейс поглядел вверх. – Эта штука, что и вправду живая?

– Вряд ли, – Чемерон-Зенезеба подошел к лестнице и присел на корточки, разглядывая ступени, – скорее всего, искусная имитация, фантазия архитектора.

Не снимая перчаток, он потрогал нижнюю ступеньку, затем встал на нее, пробуя на прочность.

– Поднимемся?

Гейсу не очень этого хотелось, но оставлять без присмотра бросившегося вперед всех Мантий-Мукоделиса и поспешившего за ним муариллу, он не рискнул. Хоть лестница и казалась достаточно прочной, поднимались, держась на приличном расстоянии друг от друга. Ступеньки чуть заметно пружинили и прогибались, а корни-сухожилия угрожающе тянулись, потрескивали, но держались. Через круглое узкое отверстие гости попали в небольшое помещение с низким потолком и тем самым зарешеченным окошком, виденным снаружи. По центру располагалась странная конструкция, занимающая собой почти все пространство. Конструкция походила и на ракушку со спиленной вершиной и на модель спиральной галактики, состоящую из переплетений кровеносных и мышечных систем. От пола до середины переплетения выглядели неподвижными, окаменевшими, с сероватым пыльным налетом, от середины до верху – наполненными цветом и жизнью. Из центра композиции просматривались системы каких-то причудливых органов, а сравнительно небольшое серединное углубление, такое же спиралевидное по форме, как и вся конструкция, зияло пустотой, чернело запекшимися сгустками и высохшими оборванными трубками различного размера.

– Чемерон, хочешь сказать, это тоже фантазия архитектора? – Гейс озадаченно рассматривал конструкцию. – Какого-то очень-очень больного архитектора, да?

– Х-м-м… – ответил расследователь. Он прошелся взад-вперед и остановился у окна, глядя на неровные бурые края, напоминающие подсохшее, заветревшееся мясо и тянущиеся снизу вверх толстые жилы, снаружи показавшиеся прутьями решетки. – Даже не знаю…

Из бокового кармана он извлек крошечную плазмоидную камеру и записал на нее вид конструкции со всех сторон, а заодно и окружающий интерьер.

– Есть у меня одно предположение, – подал голос муарилла, с задумчивым видом восседавший при входе. – На первый взгляд совершенно безумное, но, как раз таки оно все и объясняет.

– Какое предположение?

– Я думаю – это астроид.

Глава семнадцатая

– Что еще за астроид? – Чемерон-Зенезеба помахал Нелуро, стоявшему у подножья башни.

– Дорогой мой, – вмешался Мантий-Мукоделис, – но разве не было доказано, что существование астроидов – миф, что такая форма жизни в принципе невозможна?

– На данный момент хочется рискнуть и взять на себя смелость утверждать, что, в принципе, возможна. – Рамонра поднял заднюю лапу, желая почесать себя за ухом, но передумал и лапу опустил.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – сказал Гейс. – И вообще, идемте вниз. Такое ощущение, будто в чьем-то животе находимся.

По выходу из башни, они незамедлительно были атакованы градом вопросов Нело.

– Да погоди ты, – отмахнулся Гейс. – Так о чем вы говорили? Что это еще за астроид такой?

– Ты никогда не слышал об астроидах? – удивился Нело.

– Представь себе – нет. И Чемерон-Зенезеба тоже не слышал.

– Вообще-то миф об астроидах весьма стар и популярен, – начал Мантий-Мукоделис, но был перебит муариллой:

– Сдается мне, все-таки в каждом мифе присутствует правдивое зерно, не на пустом месте фантазии произрастают.

– Дорогой мой, пытливые умы пытались и будут пытаться облечь мифы в плоть реальности, отыскивая им подтверждения. Но, к сожалению, тщетно.

– В эту секунду мы стоим на реальной плоти астроида, какие еще требуются подтверждения?

– Видишь ли, и этому мифу неоднократно искалось подтверждение, но было абсолютно точно доказана невозможность существования подобной формы жизни ни в одной из окружающих нас Галактик.

– Неужто вы сторонник единичной модели Вселенной? О, только не говорите, что вы и вселенскую многомерность не приемлите, этим вы меня просто уничтожите!

– Пойдемте в модуль, пожалуйста, – с едва ли не плаксивой мольбою произнес Нело. – А то если они и дальше будут продолжать в таком же духе, у меня мозг взорвется!

– Да, действительно, – очнулся, заслушавшийся Гейс, – идемте к аппарату, там и обсудим всех ваших многомерных астроидов.

Отец с муариллой не прекращали жаркой полемики до самого модуля, Чемерон-Зенезеба снимал на камеру общий вид башен, беседку со столиками, окружающий пейзаж, а Нело догнал впередиидущего Гейса.

– Ты и впрямь никогда не слышал об астроидах?

– Сдается мне, на свете существует очень много всяких разных вещей, о которых я никогда не слышал и, скорее всего, так и не услышу.