Большой шмон - Олег Алякринский

Вот и сейчас… Или это не ментовские игры, а интриги тех, кто рвется к воровской короне, того же Максима Кайзера и его прихлебателей? Может, и так? «Как говорится, гниль завелась в воровском государстве, — невесело усмехнулся Варяг. — И с этой гнилью нужно бороться беспощадно, а главное безотлагательно…»

На душе у него вдруг стало необычайно легко. Правильно он решил вернуться в Москву. Негоже смотрящему отсиживаться в лесу, когда на нем висит финансовое обязательство перед серьезными людьми, а в воровских кругах царит раз-драй. Надо уладить дело с долгом, надо собирать большой сход и вдобавок с этими слухами о «поволжском Варяге» тоже надо разобраться.

Он ласково погладил мягкую руку Людмилы, задумчиво глядя в окно, за которым уже пролетали пригороды столицы.

Глава 14

«Есть еще порох в наших пороховницах! Есть еще ядерные заряды в наших боеголовках!» — широко улыбаясь, пробурчал себе под нос Александр Иванович Виноградов.

Он блаженно откинулся на высокую кожаную спинку вертящегося кресла, сцепив пальцы в замок, прикрыл глаза, и перед его мысленным взором опять всплыла картинка, которая регулярно возникала в последние недели… Океанский берег со слепящим молочно-белым песком и шеренгой пальм. Лазурная морская гладь. Неподалеку от пляжа стоит на рейде белая яхта. У штурвала — высокий загорелый мужчина в синей фуражке и синем кителе с золотыми пуговицами. На губах у него играет блаженная улыбка…

В этом бравом мужчине Александр Иванович узнавал себя, отставного генерал-лейтенанта ФСБ, который полтора года назад стал незаметным кремлевским чиновником и теперь вот дослужился до заместителя руководителя администрации президента…

Манящий океанский пейзаж не был просто игрой воспаленного воображения или плодом прекраснодушного мечтательства. Александр Иванович всегда отличался трезвостью ума и хладнокровным видением своей жизненной перспективы, и его проницательное чутье никогда, ну или почти никогда, не давало сбоев. Ни за тридцать лет безупречной службы под сенью щита и меча, ни за полтора года трудов за стенами серой гранитной громады на Старой площади. Поэтому у него не было причины считать видение белоснежной яхты на лазурном море интеллектуальной обманкой.

Полтора года назад, словно специально к его шестидесятилетию, своенравная фортуна сделала Александру Ивановичу подарок, круто изменивший всю его жизнь. Зимой двухтысячного года, когда ему объявили о грядущем увольнении с должности главного финансового консультанта особого управления КО (то есть «конфиденциальные операции» за рубежом), Александр Иванович крепко приуныл. Ему, отдавшему три десятка лет жизни родной конторе и уже давно не мыслившему себя вне строгой служебной иерархии, было нестерпимо думать об отставке, ассоциировавшейся у него с ленивым бездельем в мрачной зимней Москве и скучной имитацией активности на огороде летней дачи в Снегирях. Кто-то из бывших сослуживцев посоветовал Виноградову загодя подыскать себе должность начальника службы безопасности в какой-нибудь крупной фирме: и сам, мол, останешься при привычном деле, да и прибавка к генеральской пенсии будет весьма и весьма солидная… Александр Иванович даже присмотрел себе такое местечко. Дело в том, что на досуге он баловался пишущей машинкой, сочиняя что-то вроде мемуаров, и даже задумал целую серию документальных книг о бойцах невидимого фронта под броским названием «Лубянка не дремлет». Директор издательства, куда он предложил свою рукопись, отнесся к ветерану-чекисту благожелательно и после пятой встречи за коньячком прозрачно намекнул о возможности назначить Александра Ивановича своим заместителем по общим вопросам. Обрадованный генерал-лейтенант даже дал предварительное согласие, как вдруг неожиданный телефонный звонок в марте резко изменил расклад карт на столе.

Виноградову позвонил его старинный приятель, Аркадий Ильич Неустроев, тоже генерал-лейтенант ФСБ в отставке, и предложил срочно встретиться для крайне важного разговора. Пути Виноградова и Неустроева пересеклись только однажды: в конце восьмидесятых оба выполняли одну весьма конфиденциальную операцию по переводу крупных финансовых активов ЦК КПСС на баланс десятков коммерческих предприятий в Западной Европе. Предчувствуя скорую политическую кончину, кремлевские финансисты спешно разрабатывали схемы «экспорта капитала» за границу, на счета легальных «крыш» советской внешней разведки — разнообразных фирм и фирмочек, работавших в разных уголках Старого Света. После удачно провернутой операции по спасению золотовалютного запаса КПСС Виноградов получил орден Красного Знамени и продолжал верой и правдой служить Отечеству под сенью щита и меча. А вот Неустроев, зачехлив генеральский китель, плотно занялся коммерцией и на этом зыбком поприще весьма преуспел в середине девяностых, став одним из совладельцев горно-обогатительного комбината «Диамант», занимавшегося добычей и реализацией якутских алмазов.

Старые приятели встретились в крохотном кабинетике дома приемов «Диаманта» на Ленинском проспекте, и в ходе сорокаминутной беседы Неустроев, лестно отозвавшись о колоссальном практическом опыте Виноградова-финансиста, сделал предложение, от которого у Александра Ивановича буквально перехватило дыхание.

— …Ты, Саня, там покрутишься годик-два, присмотришься, принюхаешься, да и к тебе присмотрятся… — тихим вкрадчивым баском вещал Неустроев. — Там же, знаешь, вечный круговорот кадров… Крепко сидят только самые верхи, а у чиновников среднего звена, как говорится, сезонная ротация. А к думским выборам, глядишь, и освободится креслице поближе к капитанскому мостику… Хочу, понимаешь, посадить туда толкового верного человека… Вроде тебя. Мы тебе поможем туда забраться, а как усядешься поудобнее — будешь самолично крутить штурвал…

— И что же за креслице ты мне уготовил? — Добродушное лицо Александра Ивановича озарилось фирменной голливудской улыбкой, в которой, впрочем, угадывался коварный оскал матерого тигра. — Чтоб я, оперативный работник со стажем, на старости лет бумажки перебирал?

— Бумажки, Саня, бумажки! — хохотнул Неустроев. — Хрустящие такие зеленые бумажки, с водяными знаками и микротекстом. Речь идет о серьезной должности в аппарате кремлевской администрации, связанной с финансовыми вопросами, — уже совершенно серьезно продолжал Аркадий Ильич. — Причем должность с хорошей перспективой. Я уже давно к ней прицеливаюсь. Замруководителя администрации по инвестиционным проектам — вот такая должность. Практически министр финансов, а может, и покруче… Не скажу, что ты будешь контролировать весь комплекс финансовых потоков, идущих через Кремль, но внушительный ручеек потечет именно через тебя… Причем в твоем ведении окажется главный ресурс — предвыборный бюджет. Не тот, который проходит по открытым статьям бюджета, а тот, который собирают с миру по нитке, как говорится… Это, мой дорогой, миллиарды. И не рублей, а баксов!

— Предвыборный общак? — усмехнулся Александр Иванович, чувствуя, как теплеет у него на душе.

— Именно! — без тени улыбки кивнул Неустроев. — Выборы на носу. Сначала думские, а потом и… царские. Кое-кто говорит, мол, хватит с нас учиться управлять государством, пора бы начать реально управлять! Так что на выборах драчка предстоит та еще. А без финансовой базы, сам понимаешь… И еще: тебя, когда ты сядешь в это кресло, сразу будут плотно опекать с разных сторон, потому как от желающих цапнуть себе этот лакомый кусман отбоя нет… Но мы тебя прикроем.

— А какой мой интерес в этом деле? — поспешно вставил дальновидный Александр Иванович.

— При умелой организации дела — тут бы нам всем поучиться у великого Пал Палыча — сумеешь отпилить себе приличные премиальные… — При этих словах в глазах Неустроева сверкнули алчные искорки, и Александр Иванович вдруг подумал, что его бывший коллега по цеху и сам бы не прочь перейти на государственную службу.

— Но я же не вчера родился, — осторожно начал прощупывать почву ушлый Александр Иванович. — Такие кадровые решения требуют многочисленных согласований. Я же для них человек со стороны… Не знаю, какая там сейчас ситуация, но уверен: простой она не бывает никогда…

— Твою кандидатуру я… мы… продавим, — решительно отмел его сомнения Неустроев. — Начнешь с референтика в аппарате, а там, как пелось в старой песне, все выше, и выше, и вы-ыше! У нас в Кремле есть влиятельные единомышленники из ленинградских переселенцев. Они тебя поддержат. Тем более что как раз сейчас там намечаются кое-какие кадровые подвижки и в нужный момент подготовленное решение по твоей кандидатуре будет проведено. Речь вот о чем…

Речь шла о должности референта заместителя начальника президентской администрации по инвестиционным проектам Николая Николаевича Меркуленко. Неустроев не стал вдаваться в подробности и упомянул только, что этот самый Меркуленко сильно мешает «переселенцам» и его кремлевская карьера медленно, но верно катится к закату. А Виноградов, по словам Неустроева, идеально подходил для замены: во-первых, Александр Иванович был докой по части плетения всякого рода хитроумных финансовых схем, с запутанной переброской средств со счета на счет в зарубежных банках, а во-вторых, в Кремле с недавних пор активно привечают выходцев из системы госбезопасности. Чтобы войти в курс финансовых дел, Виноградову предлагалось поработать при Меркуленко помощником, а потом, глядишь, и вспорхнуть на его креслице…