Древняя музыка в соснах - Ошо

Борьбы нет, она исчезает. Сопротивления нет: ты принимаешь, и оно исчезает. Не то чтобы ты стал смелым, ты стал более понимающим. Смелость не должна становиться целью.

Но вас учат этому с самого детства. «Будь смелым!» — и вы продолжаете стараться быть смелыми. Это причиняет много беспокойства и создает напряжение. Внутри тебя все дрожит от страха, но снаружи ты как каменная статуя. Ты расколот. Это порождает множество страданий.

Цели, которые ставили перед вами с самого детства, глупы, они не имеют ничего общего с реальностью. Это все равно что сказать маленькому листочку на дереве: «Когда поднимется сильный ветер, не вздумай колыхаться, не дрожи, не трепещи. Так поступают только трусы». Но что может этот крохотный листок? Когда налетает сильный ветер, он весь дрожит, все дерево дрожит. Но деревья не так глупы, они не станут слушать вас, они будут делать свое дело.

Вы видели, как дерутся собаки? Они не набрасываются друг на друга сразу. Сначала они сходятся в притворной схватке. Начинают лаять одна на другую. Это просто игра, чтобы проверить, оценить, кто сильнее. Они не собираются тут же набрасываться друг на друга — это глупо. Так поступают только люди. Сначала они будут лаять друг на друга, напрыгивать, покажут себя во всей полноте. Одна как бы говорит: «Смотри, я какая!» — а другая отвечает: «А я вот такая!» И все становится ясно само собой. Один из псов чувствует, что он слабее, поджимает хвост и уходит восвояси: «Все, хватит. Какой смысл драться? Я слабее, ты сильнее, побеждает сильнейший! Вопрос исчерпан». Это не значит, что он трусливый, он мудрый. Это не трусость.

Человек останется, даже если будет чувствовать, что он слабее. И чем сильнее вы чувствуете свою слабость, тем страшнее вам покидать поле боя. Люди назовут тебя трусом — ты должен драться, ты будешь избит и пострадаешь совершенно напрасно.

Это лишено смысла. Это простой расчет. И более сильная собака не пойдет и не будет хвастаться перед другими псами своей победой. Вопрос закрыт. Собака и так знает, что она сильнее, зачем хвастаться? Она не распространяется о своей победе. Бой окончен, можно о нем забыть.

Но у человека все это приняло неправильную форму, потому что перед вами ставили неправильные цели. Каждого ребенка следует учить оставаться честным по отношению к жизни. Если страшно — бойтесь. Зачем скрывать это? Зачем притворяться, что вам не страшно? Если хочется заплакать — плачьте. Зачем бояться слез? Но нас учили не плакать, особенно мужчин. Мать с пеленок говорит своему сыну: «Не будь плаксой. Не плачь, плачут только девчонки». И мальчик становится черствым. Смотрите. Мужчины не могут плакать. Они упустили одно из самых прекрасных явлений в жизни. Природа не делала различий между мужчиной и женщиной. У мужчины столько же слезных желез, сколько и у женщины, сегодня это доказано, разницы нет. Слезы необходимы. Они очищают. Но как тут заплакать? Что скажут люди? Они удивятся: «Ты — и плачешь? Твоя жена умерла, а ты плачешь? Будь мужчиной. Будь смелым, переживи это. Не плачь».

Вы понимаете? Если вы перестаете плакать, со временем исказится и ваша улыбка, потому что все взаимосвязано. Если вы перестаете плакать, вы перестаете смеяться. Если вы не позволяете слезам естественно струиться, вы и улыбке не позволите естественно растянуться на вашем лице. Все станет неестественным, натянутым. Все станет принужденным, вы даже двигаться будете нездоровым образом, вы не будете непринужденным даже с самим собой. Вот что случилось, и теперь вы несчастны.

Жизнь состоит из течений. Если вы трус, будьте трусом. Будьте искренне трусом. И я скажу вам: нет никого, кто бы не был трусом. И хорошо, что люди не такие, иначе даже в состоянии полной беспомощности они оставались бы невероятными эгоистами. Если бы они не были трусами, они бы стали мертвыми, словно камень, они не были бы живыми — только эго, застывшее эго.

Не беспокойтесь — примите. Если это есть, то есть, это жизненный факт. Попробуйте понять. Никого не слушайте, вы все еще подвержены воздействию.

Я прочитал анекдот...

Это случилось в зоопарке. Миссис Джонс преследовала своего щуплого муженька, расталкивая толпу, размахивая зонтом и выкрикивая всевозможные угрозы в его адрес. Напуганный мистер Джонс, заметив, что замок на клетке со львом закрыт неплотно, открыл его, влетел в клетку, захлопнул дверь, подтолкнул изумленного льва к решетке и с опаской выглядывал из-за его плеча.

Разъяренная жена, угрожая зонтом, истошно завопила: «А ну вылезай оттуда, несчастный трус!»

Этот человек — трус?

Но любой муж — трус в глазах своей жены. В глазах других вы всегда оказываетесь трусом. Не слишком доверяйте мнению других. Если чувствуете себя трусом, закройте глаза, помедитируйте над этим. Девяносто девять процентов вашей трусости — это мнения других: например, жены, размахивающей зонтом. «Вылезай оттуда, несчастный трус!» Девяносто девять процентов — это мнения других, отбросьте их. Один процент реален, примите его, и не надо ставить перед собой никаких антагонистичных целей. Примите, и вы увидите, как трусость перестает быть трусостью. Отвергните, и она станет трусостью. Само слово трусость — приговор. Примите, и оно станет покорностью, беспомощностью.

Вот так. Мы должны быть смиренными: мы не целое. Мы части необозримого целого, крошечные частички, микроскопические частички, маленькие листочки на большом дереве.

Иногда даже хорошо подрожать, в этом нет ничего зазорного. Это помогает вам стряхнуть с себя пыль. Вы вновь обретаете свежесть.

Вся суть в том, чтобы принять жизнь такой, какая она есть. И не пытайтесь изменить ее. Не пытайтесь превратить свое насилие в ненасилие. Не пытайтесь из трусости сделать смелость. Не пытайтесь превратить секс в обет безбрачия. Не создавайте противоположностей. Наоборот, попробуйте осознать факт насилия. И постепенно вы будете становиться ненасильственным; осознайте свою трусость — и постепенно она исчезнет. Осознайте смысл секса, и тогда вы обнаружите в нем совершенно иное качество, выходящее за его пределы. Всегда идите навстречу факту и никогда — против него.

Вопрос четвертый:

Ошо, мой отец одержим генеалогией. Есть ли что-нибудь в этом увлечении?

Должно быть, есть, иначе почему твой отец так этим захвачен? Возможно, он выбрал неверный путь, но что-то в этом должно быть. Даже тогда, когда люди сбиваются с пути, они сбиваются по определенной причине, хотя могут этого и не осознавать.

Позвольте мне рассказать вам анекдот.

Юный Вилли восьми лет от роду однажды утром подошел к своему отцу и спросил: «Папа, откуда я взялся?»

У отца засосало под ложечкой, потому как он понял, что оказался в трудном положении. Он принадлежал к современному, продвинутому поколению родителей и понимал, что подобные вопросы требуют максимально полного и честного ответа. Он выбрал тихий уголок и в течение следующих тридцати минут аккуратно посвящал Вилли в то, что мягко называют «фактами жизни», стараясь быть максимально точным.

Вилли слушал отца, жадно впитывая каждое слово, и тот, закончив свой рассказ, спросил: «Ну что, Вилли, я ответил на твой вопрос?»

«Нет, — сказал Вилли, — не ответил. Джонни Браун взялся из Цинциннати, а я откуда?»

Если твой отец интересуется генеалогией, он, должно быть, неправильно понял смысл изысканий. Это вопрос, естественный для каждого: откуда мы пришли? Откуда, из какого источника? А если вы погружаетесь в генеалогию, вы рискуете ни к чему не прийти. Главный вопрос имеет религиозную основу, он не имеет ничего общего с генеалогией. Главный вопрос звучит так: кто праотец или прамать? Главный вопрос следующий: где начало всех начал?

Иначе это бессмысленно. У меня есть отец, у моего отца был отец, и так можно продолжать до бесконечности, и продолжать изыскания, и выстроить гигантское генеалогическое древо своей семьи, но это бессмысленно, потому что вопрос остается: кто был первым?

Погружаясь в генеалогию, вы не сможете прийти к началу. Всегда будет оставаться нерешенным вопрос: «От кого?» Я могу продвинуться на сотни поколений, на тысячи поколений назад, но вопрос останется — откуда? Откуда, из какого источника зародилась жизнь?

Твой отец упустил. Он ошибочно истолковал религиозное изыскание. Он решил, что это вопрос генеалогии. Это не так.

Вопрос «откуда я произошел?» стоит всегда, ибо, пока я этого не знаю, я не могу знать, кто есть я.

Есть два пути познать это. Вы можете спросить: «Откуда я пришел?» Это путь христианства, мусульманства и иудаизма. Если вы знаете, откуда пришли, где первоисточник, что такое Бог, то вы узнаете, кто вы.

Индийские религии идут другим путем решения этого вопроса, более подходящим и научным. Индуизм, джайнизм и буддизм заявляют, что трудно узнать, откуда вы пришли. Существует большая вероятность, что вы потеряетесь в дебрях размышлений и философских доктрин. Правильный вопрос — кто я? Если вы узнаете это, вы узнаете, откуда пришли. Они призывают забыть о Боге. Их не волнует, кто создал этот мир; их волнует, кто они есть.