Дожди - пистолеты - Рома Зверь

А еще мы с Валерой потратили деньги, которые нам директор дала на то, чтобы купить подарок от Южного региона московским организаторам. А мы не успевали. Тогда нам дали деньги и сказали: купите что-нибудь в Москве похожее. А мы уже в Болгарии, остается два дня. Все свои деньги потрачены на сувениры, дискотеки, домой алкоголя невиданного, типа джина, привезти. Такого же не было, тем более в провинции. И Валера говорит: «Давай эти деньги поделим напополам и протренькаем. И скажем, что подарок купили и подарили». Не то что никто не узнает. Просто все те кассеты, сувениры из Таганрога, которые отдавались организаторам слета, на фиг никому не нужны были. По большому счету. Вот мы эти деньги поделили и добили.

Вернулись в Таганрог. На следующий день пошли в колледж, отчитались за поездку, чеки там всякие нужны были, ну как за командировку, билеты. «Ну как?» — «Все нормально, все всем понравилось». — «Хулиганили?» — «Нет, не хулиганили»… Хотя наши фамилии в Болгарии знали все! Крахмалюк! Билык! Но никаких претензий, жалоб в колледж не прислали. Все обошлось.

Когда я вернулся домой, пошел с бутылкой джина к своим подругам — Ираиде и Оксане. «Девчонки, я прилетел из Болгари!» — «Ромка, молодец!» Водки еще литр привез той же фирмы, что и джин. Мы сели. все это дело выпили. О, джин, круто! Я, в общем, им ничего про Свету тогда не рассказал. Я как-то не делился с ними, типа: «ой девчонки, щас я с вами поделюсь, такая фигня случилась, я влюбился». Нет, сначала не рассказал ничего…

КУЛЬТУРНАЯ ЖИЗНЬ

А сам весь на эмоциях, сразу написал Свете письмо. И она тут же написала ответ. О чем? Боялась, что забыл про нее в Болгарии. Что все время слушает кассету с записью моих песен и спит в моей рубашке, что я ей подарил, приглашала меня с Валерой Крахмалюком в гости. И что мама ее скептически выслушала рассказ про слет, про меня, сказав, что дружбы и любви на расстоянии не бывает.

От новороссийской команды в Болгарию ездила еще девушка по имени Ира. Вернувшись из Болгарии, та наплела Свете, как я бухал всю дорогу и пытался заходы к ней делать. Я тебе сейчас фотографию этой Иры покажу, у тебя все вопросы отпадут насчет заходов! Никаких заходов там быть не могло. Типа я поэтому и бухал, чтобы какой-то «заход» произвести? Это такая девушка… знаешь, все девочки, которые завидуют подружке из-за парня, начинают говорить про него всякие гадости. Наверное, бухал. Как же тут не бухать-то? Потом мне эта Ира письмо написала, полное выпендрежа. Я не ответил, конечно.

И началась у нас переписка. Поначалу она начинала письма так — «привет, мой любимый пациент!», а подписывалась как «твой лечащий врач», я же в Москве после слета сильно простудился из-за погоды, и она меня пыталась «лечить».

Почта работала фигово. Когда письма запаздывали, друг на друга дулись, подозревали, что все — любви конец. Мы постоянно планировали приехать друг к другу в гости, но случались какие-то глупости: я ждал, когда она мне телеграмму вышлет с «официальным приглашением» в гости, она ждала телеграмм) с датой, когда я смогу приехать. К Свете часто приезжала Ксюха из Краснодара наша общая подруга по слету. Однажды они мне прислали письмо «на двоих» — вместе его написали.

Вот так было. Света шлет мне письма. Я — ей. Длинные бумажные письма. Она — про свою жизнь, про учебу в своем Индустриальном техникуме, свою общественную деятельность, театральный кружок, Подружек. Я очень часто писал. Писал о чем… о чем… о жизни своей тоже.

О том, что я Ираиду замуж выдал. У нее никого не было, отец в Москве. Никого из близких рядом. Она была одна в Таганроге. А познакомились с парнем из группы, где раньше играли Дима Рябов, Сидашенко Женя. Решили они пожениться. Я говорю, круто Ираида, молодец, зашибись.

И она позвала меня свидетелем на свадьбу. Свадьба была в Таганроге. Мы приехали в загс, Ираида же без родителей. В общем, я был вместо мамы, папы, всех родственников. У меня тогда волосы были длинные, сам в пиджаке, галстуке, и руки в кольцах — такой вот свидетель.

Отпраздновали свадьбу. Кроме родственников жениха, никого не было. Со стороны невесты был только я. А Оксана, кажется, тогда уезжала к себе домой в станицу Вешинская. Папа невесты не приехал. Он, кажется, где-то в командировке был за границей. Пел. У Ираиды с папой были тяжелые очень отношения. Натянутые. Он мало помогал. В Москве у него была другая женщина. Ираида тоже на него никогда не надеялась, но очень любила. И мне свадьба эта показалась… знаешь, как раньше на Руси было? Вот парень берет дивчину в жены. Потому что парень взрослый, наверное, мать давила, давай, чувак! Пора тебе уже. Было ощущение, что какой-то в этом подвох. Я, конечно, спрашивал ее, счастлива ли ты, Ираида, любишь ли его. Да, да, мне нравится с ним, он такой-растакой.

И после свадьбы они куда-то поехали, а потом она очень редко появлялась. И когда она появлялась, я стал замечать, что она очень далеко. Она стесняется общаться, как прежде. Поменяла речь. Отдалилась от нас, от меня, от Оксаны. Она уже не могла сесть за пианино и спеть песню, как раньше. Возможно, это из-за мужа. Она настолько восприняла все всерьез, что, даже если муж не видит чего-то, ей все равно было неловко как-то расслабленно себя вести. Тем более человек верующий. Зажата была. Как будто мы не свои и раньше не общались на такие темы. Молчит, «как у тебя?» — «нормально».

Я учился в колледже, участвовал во всех этих мероприятиях, которые в городе происходили. Я тебе рассказывал про фестиваль «Снеговики не умирают»? Ну вот, вообще-то, это не разовое мероприятие было. Тот Дима Шарко имел самое что ни на есть непосредственное отношение к группе «Дух волны», которая впоследствии переросла в группу творческую. Дима был на короткой ноге с администрацией города: помогал местным кандидатам какую-то политическую агитацию вести, за счет чего местные группы получали возможность играть. И вот он руководил этим творческим движением «Дух волны», одной из акций которого и был фестиваль «Снеговики не умирают». Ага, где я познакомился с Витей Бондаревым.

«Дух волны» проводил серию фестивалей. Что имелось в виду под «Духом волны», я не знаю. Просто дух волны, и все тут. По меркам столицы это, конечно, нельзя было назвать фестивалем. Просто сбор всей тусни музыкальной, околомузыкальной, театральной Молодой поросли. Плюс еще из Ростова приезжали люди, из других ближайших городов. Слыхал, в Таганроге проводится такая вот байда, поедем? Поедем!

Дима Шарко проводил много различных акций Например праздник «Ивана Купалы» у нас есть в городе солнечные часы перед Каменной лестницей, которая ведет к морю, очень старая. Как в Одессе, только она чуть поменьше постаринней. Потемкинская какая-то уж больно современная, А в Таганроге она старая, каменная, очень красивая с раздолдбанными ступенечками.