Бездарыш - Андрей Олегович Рымин

– Достать нет, – успокоил меня массах. – У нас есть отнорки. Всегда убежим. Да и не станет ходок разрывать наши норы, если внутри идуна не почует. Ходок всегда знать, если близко идун. Мы в гнезде идуны привечать, если только ходоков рядом нет. Тебе повезло, можешь гостем быть.

И то, что он не добавил: пока, совершенно не значит, что этого не сказанного «пока» в его речи не пряталось. Значит, сразу же выгонят, стоит ещё одному ходоку объявится в окрестностях гнезда. Тем более стоит попытаться ускорить своё выздоровление.

– Это да, повезло, – согласился я. – Как и вам. Теперь сможете взять такую добычу, о какой и мечтать не могли. Небось, редко когда ходока завалить удаётся? Считай, достаток твоему гнезду обеспечен. Семена, бобы… Идуны за них хорошую цену дадут. Настоящим оружием обзаведётесь.

Еле сдюжил эту длинную речь. Ну как, алчность в кошачьих глазах я увижу?

– Ходока убить?

Вместо алчности страх и неверие. Плохо, что один на один мы общаемся. Остальных вождь прежде, чем начать со мной разговор, всех прогнал. Так бы, может, собратья Ушука меня поддержали бы.

– Ну да. Не бессмертный же он. Отчего не убить бы?

И выражение на лицо напускаю такое, что словно бы то совсем плёвое дело. Смотри, вождь. Мальчишка едва языком ворочает, а и тот ходока не боится.

– Нет, нет, нет, – затряс головой Ушук. – Массахам ходока не убить. Ходок сам нас убить. Ходок сильный, мы слабый.

От волнения вождь кошколюдов начал сильно коверкать общую речь, которой людской язык здесь зовётся. Нет, Китя, не убедишь ты его. Бесполезно.

– Массахам Мать-Ночь не велит с ходоки драться, – продолжал Ушук. – Только прятаться и убегать. Ходоки убивать – это к идунам. Дети Бездны в сто крат хуже злой зверь.

Кошколюд всё же взял себя в руки, и его голос уже перестал дрожать.

– Гость что-хочешь просить, кроме этого, – успокоившись, вынес Ушук своё окончательное решение. – Вернуть силы – сам идти ходока убивать.

Вернуть силы… А, если они не вернутся? Значит, только идунам убивать ходоков… Похоже, мне ничего другого не остаётся, кроме как поймать вождя кошколюдов на слове. Проси что-хочешь? Ну ладно.

– Хорошо, вождь, – кивнул я одними глазами. – Раз Мать-Ночь не велит вам ходоков убивать, отыщите того, кому оно можно. Найдите мне идуна.

И тут же добавил, собрав все последние силы:

– Но только не из тех, которые здесь гостили недавно. То злые идуны. Найдите мне доброго.

* * *

Добрый человек… Да, разве же такие бывают? Я и сам себя добрым, по-настоящему добрым, назвать не готов. Тут, если только массахи, кого-то из моего отряда найдут. Но на то шанс совсем невелик, ибо Сушь велика. В общем, не из простых я задачу перед вождём кошколюдов поставил, но Ушук обещал, что они постараются найти мне именно доброго идуна, и массахи уже пятый день вроде как его ищут. Или мне говорят, что ищут, а сами ждут-не дождутся того счастливого дня, когда их бесполезный гость наконец-то подохнет.

Первейшие друзья идунов… Ага, как же. Я, хоть и валяюсь мешком, а разговоры, скопив сил, веду нет-нет с местными. Кошколюды не слишком умны. Выведать у них что-то не составляет труда. Даже то, о чём они не хотят говорить, можно из них вытянуть хитростью.

Оказывается, людям они помогают из страха. Дикари верят, что идун, которому они оказали помощь потом не вернётся к ним, сделавшись ходоком. Плюс, истребление людьми злого зверя в окрестностях гнёзд идёт массахам на пользу. Плюс, помощь нам – это противодействие неким загадочным Гравам – первейшим врагам кошаков, которые нас очень не любят и стараются прикончить при первой возможности. Про последних я выяснил, что те почти вдвое выше массахов и очень сильны.

Ну и главное – кошколюды просто-напросто боятся людей. Мы опасны. Идуны умелы, сильны и владеют могучем оружием. С нами лучше дружить, чем враждовать.

Про дела же самих идунов кошколюды, как выяснилось, тоже немало знают. Мы откуда-то появляемся и куда-то уходим, собрав на лбу звезду в пять лучей. Но, как именно уходим, массахам неведомо. В их краях точно никакого выхода нет. Хотя, может, они его просто не видят, как и норы, ведущие в Бездну.

Причём, это даже не потому, что массахи – больше звери, чем люди. Идунам тоже только пригодные конкретно для тебя норы видны. Пустолобышам-новичкам – треугольные, получившим свой первый луч – ромбовидные, тем, кто с парой лучей на лбу – следующие, и так далее. Вот такая вот хитрая лестница.

Но чуднее всего здесь даже не то, что под каждый луч норы свою форму имеют, а то, что количество лучей в этой форме заодно указывает и на число людей, которым эту нору закрывать. То есть, первое испытание ты проходишь как всегда в одиночку, а вот для второго тебе уже нужен напарник, как и аж целых двое для следующего.

Тот отряд, что меня обобрал, как раз тем и занят, что людей собирает. Среди них четверо тех, кому до полной звезды всего один шаг остался. Нужен пятый. И тут, либо найти старожила Суши с четырьмя лучами, либо, что даже проще, наверное, кого-то из своих дотянуть до нужной ступени.

Ушук говорит, что такие отряды здесь – огромная редкость. Идуны их холмы не слишком-то любят. Побыстрее стараются на полудень уйти, или ещё куда. Пустолобыши попадаются в основном. Да и новички надолго здесь не задерживаются, что и к лучшему. Массахи очень сильно удивились, встретив группу в целых одиннадцать идунов, а потом ещё сильнее обрадовались, когда эта куча нахлебников наконец-то покинула их гнездо.

Ох, не верю я, что Мать-Ночь им поможет найти ещё один лишний рот в дополнение к моему, да ещё и после того, как у них аж три дня гостила такая толпа идунов. На всё гнездо кошаков с детьми вместе и сотни не будет. Тот отряд их неплохо объел.

Разве что, Ушук таким образом попытается избавиться от меня. Вдруг второй идун вылечит первого, и они оба уйдут? Ведь похоже на то, что сам я ещё очень нескоро подохну. Какой день уже мне не хуже, не лучше. Всё валяюсь на шкуре. Уже корни пустил. Пусть ем мало, зато хлопот со мной много. Хорошо хоть, что вера в заветы своей Матери-Ночи у кошколюдов крепка. В Подгнилье, да и в любой другой деревне Предземья, уже давно придушили бы пришлого калеку, и дело с концом.

* *