Я выбираю тебя - Нора Робертс

Добравшись до верха, Слейд вытащил револьвер и бросился к деревьям. Конечно, шорох сухих листьев может его выдать. А с другой стороны – и помочь. Это отвлечет внимание стрелка от Джессики. Зигзагообразными перебежками он двинулся к тому месту, где впервые заметил подозрительное мелькание. Едва Слейд успел скрыться за дубом, как вновь услышал тот же глухой звук. Он бесстрастно смотрел, как от выстрела, всего в нескольких дюймах от его плеча, разлетелись щепки.

"Близко, – подумал он. – Очень близко». Но сейчас он был вполне хладнокровен. Так или иначе, но снайпер хотел выполнить контракт.

Слейд терпеливо ждал. Пять минут, тянувшиеся как вечность. Ни один человек на свете не в состоянии двигаться совершенно беззвучно, так что никто из них не шевелился, оба сидели в засаде. Птица, которую Слейд спугнул, перелетев в рощу, опять уселась на ветке и завела веселую песенку. Белка охотилась за желудями менее чем в десяти шагах от него. В голове у Слейда не было ни одной мысли, он просто ждал. Штормовые облака сгустились над головой, закрыв солнце. В роще стало холодно и мрачно. Ветер раздувал рубаху.

Раздалось сдерживаемое чиханье и шорох листьев. Слейд мгновенно прыгнул на звук. Увидев человека с винтовкой, он в одно мгновение упал на землю и перекатился в сторону, а потом выстрелил три раза.

Джессику сковал ледяной страх. Он был холоднее, чем студеный ветер с залива. Только это она и слышала – шум ветра и волн. Когда-то она любила эти звуки – завывание ветра и неистовый грохот волн, разбивающихся о прибрежные скалы. Глядя в небо, она видела, как бешено мчатся тучи. Одной рукой она вцепилась в кожаный пиджак Слейда, еще хранящий его запах. И она сосредоточилась на этом. Если она может чувствовать его, значит, Слейд жив. Он сказал, что вернется. И она хочет в это верить. Кончиками пальцев она тронула свои губы. Холодные. Его тепло давно улетучилось.

"Я должна была ему сказать, что люблю его, – подумала она в отчаянии. – Я должна была ему сказать об этом, прежде чем он ушел. Что, если?..» Нет, она не позволит себе об этом думать. Он вернется. Она немного переменила положение, чтобы видеть ступеньки.

Раздались три выстрела, один за другим. В груди возникла такая боль, что она забыла о холоде. Легкие жаждали воздуха. Теряя сознание, она приказала себе дышать глубже, неловко поднялась на четвереньки, а потом побежала. От страха ее движения были неуклюжи. Она дважды споткнулась на ступеньках и только усилием воли заставила себя взобраться. Она вбежала в рощу, поскальзываясь на листьях и спотыкаясь о ветки.

Слейд оглянулся. Он действовал быстро, но недостаточно быстро, чтобы не дать ей увидеть нечто, не предназначенное для ее глаз. Джессика, мчавшаяся в его объятия, вдруг остановилась. Шок от увиденного был так велик, что ее охватила дрожь.

Слейд выругался и встал перед нею, мешая ей смотреть.

– Ты будешь когда-нибудь меня слушаться? – крикнул он и прижал ее к себе.

– Он.., ты его… – не в силах закончить фразу, Джессика закрыла глаза. Нет, ее не стошнит. Она не упадет в обморок. Пуговица на его рубашке больно впилась ей в щеку.

– Ты не ранен?

– Нет, – отрезал он. Как это он не подумал, ругнул он себя, что она за него может бояться, именно за него. Надо было бы и это предусмотреть. – Почему ты не осталась на берегу?

– Я услышала выстрелы. И решила, что он тебя убил.

– И ничего лучшего не придумала, как броситься в самое пекло?

Слейд отодвинул ее от себя, внимательно вгляделся в ее лицо и снова прижал Джессику к себе.

– Ладно, все в порядке.

Впервые за все это время голос его стал нежным и ласковым, и это взволновало ее гораздо больше, чем крики и злость. Она разрыдалась, цепляясь одной рукой за его рубашку, другой все еще держа его пиджак.

Слейд молча отвел ее к роще. Он опустился на траву, посадил ее к себе на колени и дал выплакаться. Не зная, чем еще помочь, он тихо покачивал ее и гладил по голове, что-то приговаривая.

– Извини, – сказала она с усилием, все еще в слезах, – не могу остановиться.

– Ничего, Джесс, все правильно, плачь сколько влезет, – и он коснулся губами ее горячего виска. – Тебе не обязательно быть все время сильной.

Прижавшись лицом к его груди, Джессика плакала, пока слезы не иссякли. Потребность помочь ей давно перестала у него быть профессиональной. Если бы он знал, каким образом можно стереть из ее памяти все события этого утра, он сделал бы это. Потом куда-нибудь увез, где ее не касались бы уродливые, темные стороны жизни.

– Я не могла оставаться на берегу, когда услышала выстрелы.

– Да, наверное. – Он поцеловал ее в волосы. – Наверное, нет.

– Я думала, что ты погиб.

– М-м, – и он поцеловал ее с такой нежностью, которой они оба не ожидали, – ты должна больше верить хорошим парням.

Джессика крепко обняла его за шею. Объятие лишний раз должно было убедить ее, что он цел и невредим.

– О, Слейд, наверное, я больше не смогла бы пережить такое. Но почему? Почему кому-то надо было меня убить? Это же бессмыслица какая-то.

Он отодвинул Джессику немного от себя, так, чтобы посмотреть в глаза. Ее глаза были красные и распухшие от слез, его – холодные и пронзительные.

– Может быть, тебе известно что-то важное, но ты сама об этом не подозреваешь. Идет борьба. Кому-то, стоящему во главе всего предприятия, ты стала помехой.

– Но я же ничего не знаю, – возразила она, сжимая руками виски, – кто-то хочет меня убить, а я даже не знаю, кто это и почему. Ты сказал, что.., что этот человек профессионал. Кто же ему заплатил, чтобы он убил меня?

Она снова беспомощно расплакалась, и в рыданиях послышались уже истерические нотки.

– И сколько же я могу стоить?

– Хватит, Джесс. – И он легонько встряхнул ее за плечи. – Хватит. Сейчас пойдешь, сложишь вещи, и я увезу тебя в Нью-Йорк.

– Никуда я не поеду.

– Черта с два – не поедешь, – пробормотал он и потянул ее к дому.

Джессика снова вырвалась:

– А теперь послушай меня. Это моя жизнь, мой магазин и мои друзья. И я останусь здесь, пока все не кончится. Я буду слушаться тебя во всем, Слейд, но я не сбегу.

Он смерил ее взглядом с головы до ног:

– Я должен доложить о случившемся. Иди прямо к себе в комнату и жди меня там.

Она кивнула, не слишком поверив в то, что он так легко сдался.

– Хорошо.

Он посмотрел ей вслед, не вполне доверяя.

Едва войдя к себе, Джессика начала срывать одежду. Стало почему-то делом величайшей важности смыть с себя каждую песчинку, а заодно и каждое мгновение, которое она провела на берегу. Она включила горячую воду на полную мощность, пока всю ванную не заполнил пар. Быстро опустившись в воду, она едва не вскрикнула, так показалось горячо ее намерзшемуся телу. Взяла мыло и намыливалась снова и снова, пока не исчез соленый, потный запах пережитого страха.