Тейлор XVII - Виталий Хонихоев

глаза на происшествие с мисс Барнс и гарантировать некие преференции в отношении вашей дочери. – говорит Маккалистер и поднимает свой бокал, смотрит сквозь него: - удивительный оттенок, не так ли? Напоминает летнюю Андалузию. Как-нибудь обязательно посетите, очень мирный и тихий уголок, даже в наше неспокойное время.

- Я… прошу прощения, мистер Маккалистер… - начинает было Дэнни, но тот тут же перебивает его:

- Генри, прошу вас. Генри. Мистер Маккалистер – мой отец.

- Прошу прощения, Генри. Боюсь у нас не хватит денег, чтобы нанять такого специалиста как вы. Я благодарен за то, что вы сделали в участке и если вы пришлете мне счет – обязательно оплачу его, как только смогу. Однако сейчас я испытываю некоторые финансовые сложности и боюсь, что мне придется привлечь юриста профсоюза.

- Что вы такое говорите, Дэнни? Я с вами до конца и вам это не будет стоить ни цента. Моя адвокатская контора взяла на себя обязательства на десять дел в течении года, которые мы ведем на безвозмездной основе, или как говорят специалисты – «pro bono». Ради общественного блага. Ваше дело – как раз такое. Моя контора и я лично будем вести вас бесплатно, потому что подобное манкирование своими обязанностями должностными лицами школы – грозит всему обществу. Поймите, Дэнни, самые важные профессии на свете — это не юристы и даже не портовые рабочие, самые важные – это врачи и учителя. Первые отвечают за здоровье и жизнь людей сейчас, а вторые – за здоровье всей нации. Потому что учителя формируют наше будущее в школах. А чему учит школа Уинслоу и ее директор с педагогическим коллективом? Тому, что можно безнаказанно травить слабого? Извините, Дэнни, но это дело и мое личное тоже. Глядя на меня этого не скажешь, но … меня тоже травили в школе. Я знаю это острое чувство беспомощности и слабости. И в моей школе тоже не нашлось никого, кто бы вступился за меня, ни ученика, ни взрослого. И мои родители были бессильны, мне пришлось перевестись. Именно поэтому я и решил стать защитником. А у Тейлор ситуация еще хуже – в ближайшее время ей все же придется ходить в школу.

- Что? – вскидываюсь я. Я не собираюсь ходить в школу! Хватит уже. А если я буду ходить в школу, то возможно самой школы не будет… будет катастрофа и куча трупов на развалинах. Идти в школу – это тратить время. И нервы. А последних у меня не так много осталось, эти мелкие школьные разборки отвлекают меня от исследований моей собственной силы.

- Тейлор, это необходимо. – увещевает меня Маккалистер: - недолго, клянусь. Я добьюсь твоего перевода в Аркадию, но пока – буквально неделю-другую тебе нужно сделать вид, что ты примерная ученица. О твоей физической безопасности я позабочусь, тебе не следует ни о чем беспокоиться. Просто – ходи в школу и старайся выглядеть примерной ученицей, все остальное оставь старому ирландцу, я играл в эти игры, когда тебя еще и в чертежах не было.

- Но…

- Это сыграет нам на руку. Барнс будет пытаться доказать, что ты – угроза обществу и тебя следует изолировать. Если ты запрешься дома и не будешь показываться в школе – ты подкинешь им нужные факты, вот, мол, посмотрите – она асоциальна и агрессивна. Однако если в течении этой недели ты, как и прежде будешь ходить в школу, у них не будет такой возможности. Мы всегда можем указать что ты в состоянии себя контролировать и что тебя спровоцировали.

- Ну… - приходится признать, что в словах Маккалистера есть доля правды. В конце концов я повела себя необдуманно, среагировала крайне агрессивно, обострила конфликт, однако в случае со школьным буллингом иначе вести себя невозможно. Любая дипломатия возможна только тогда, когда за спиной у дипломата стоят пушки, «Ultima ratio regum», последний довод королей. В противном случае никто не станет вести с тобой переговоры. Кошки не ведут переговоров с мышами. Хищники не торгуются с жертвами. Так что я до сих пор считаю, что поступила верно. Хотя, конечно, была опция не ходить больше в школу, а прятаться в библиотеке или там свое гнездо оборудовать, снять квартирку на окраине и обманывать Дэнни, говорить, что хожу в школу. Всем все равно и о том, что я – не хожу в школу он бы узнал только через полгода. И я серьезно рассматривала эту возможность… пока Эмма не вылила мне на голову сок.

- Ладно. – говорю я: - я постараюсь. Но если эти курицы продолжат меня провоцировать…

- О, я позабочусь о том, чтобы этого не случилось. – отвечает мистер Маккалистер и я смотрю на него, сомневаясь. Что может сделать взрослый мужчина в школе? Да его дальше школьной раздевалки не пустят. Но он говорит так уверено…

- Тейлор. – вздыхает Дэнни: - скажи мне… Эмма – она из тех, кто устроил все это… со шкафчиком?

- Папа? – я смотрю на него вопросительно. А Дэнни не дурак, далеко не дурак, так почему все это время он вел себя так, словно бы на антидепрессантах с утра до вечера? Все-таки большая любовь – большая уязвимость, после смерти Аннетт он словно бледная тень самого себя.

- Тейлор, хватит, умоляю. Не надо больше спектаклей. – говорит он: - просто кивни. Я так и знал. Так и знал. Ты… сделала все правильно. За себя нужно уметь постоять. Ты… очень похожа на свою мать, она тоже никогда бы не простила такого… и поступила бы по-своему… извините, мне нужно отойти. – Дэнни отвел покрасневшие глаза в сторону и встал из-за стола. Маккалистер проводил его взглядом. Повернулся ко мне.

- Пока твой отец вышел в уборную. – он кладет на стол мобильный телефон. Новенький, последней модели.

- Это от моего нанимателя. – объясняет он: - она велела передать «чтобы в следующий раз не нужно было набирать мой номер в чужом кармане».

- Спасибо, мистер Маккалистер. – я прячу телефон в карман.

- И еще… она велела передать что ты ничего ей не должна. И что ты вольна выбирать свою «форму сотрудничества» – говорит он и отслеживает движения моих зрачков.

- Скажите, мистер Маккалистер…

- Генри, прошу. Мистер Маккалистер – мой отец.

- Скажите, Генри… вы высокооплачиваемый специалист?

- Очень. А за это дело я выставил тариф в тройном размере. Во-первых,