Женщины викторианской Англии: от идеала до порока - Катя Коути

2. Жены рабочих, которые торговали для дополнительного дохода.

3. Вдовы, причем обычно вдовы уличных торговцев, которые после смерти мужа переняли его дело.

4. Одинокие женщины, например, дочери торговцев.

Согласно статистике Мэйхью, в 1861 году в Лондоне насчитывалось от 25 до 30 тысяч уличных торговок, а их средний доход составлял от 2 шиллингов 6 пенсов до 4–5 шиллингов в неделю.

В уличные торговки часто шли те женщины, которые не могли найти никакой другой работы, не хотели попасть в работный дом и очень нуждались в деньгах, однако не опустились еще настолько, чтобы заняться проституцией. Типичный сценарий: молодая ирландка поехала в Лондон, чтобы найти там брата, эмигрировавшего раньше. Но брат не нашелся, видимо, умер, а девушка не смогла отыскать себе лучшего занятия, чем торговля овощами. Уровень образования у торговок был очень низок, едва ли одна из двадцати умела читать, а одна из сорока — писать, и на более высокооплачиваемую работу они претендовать не могли. Да ее, в общем, и не было.

Цветочница. Рисунок Густава Доре в книге «Паломничество», 1872

Среди прочих торговок самым знакомым является образ цветочницы. Вспомним хотя бы пьесу Бернарда Шоу «Пигмалион», в которой речь идет о бедной необразованной цветочнице Элизе Дулитл, из которой профессор Хиггинс берется вылепить настоящую леди. Какой же мы видим нашу героиню впервые?

«(Фредди) Раскрывает зонтик и бросается в сторону Стрэнда, но по дороге сталкивается с уличной цветочницей, которая спешит укрыться от дождя, и выбивает у нее из рук корзину с цветами. Ослепительная вспышка молнии, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, служит фоном для этого происшествия.

Цветочница. Ты что, очумел, Фредди? Не видишь, куда прешь!

Фредди. Виноват… (Убегает.)

Цветочница (подбирая рассыпанные цветы и укладывая их в корзинку). А еще называется образованный! Все мои фиялочки копытами перемял.

Усаживается у подножия колонны справа от дамы и начинает приводить в порядок цветы. Привлекательной ее не назовешь. Лет ей восемнадцать-двадцать, не больше. На ней маленькая матросская шапочка из черной соломки, с многочисленными следами лондонской пыли и копоти, явно скучающая по щетке. Ее давно не мытые волосы приобрели какой-то неестественный мышиный цвет. Поношенное черное пальто, узкое в талии, едва доходит до колен. На ней коричневая юбка и грубый фартук. Башмаки тоже знавали лучшие дни. Нельзя сказать, что она не старается быть по-своему опрятной, но по сравнению с окружающими ее дамами выглядит настоящей грязнулей. Черты ее лица не хуже, чем у них, но кожа оставляет желать лучшего. К тому же девушка явно нуждается в услугах зубного врача».

Цветочницы торговали саженцами деревьев, цветами (как в горшках, так и готовыми к посадке и просто срезанными садовыми), семенами и ветками (например, падубы, омелы, плюща, тиса, лавра, пальмы, сирени). Цветами было принято украшать свои дома как у представителей высшего и среднего классов, так и у простых рабочих: букетик цветов на столе отличал приличного человека от опустившегося бедняка и пропойцы. Мужчины покупали цветы не только женам по большим праздникам, но и для себя, например, чтобы вставить цветок в петлицу. Как писал Генри Мэйхью, «лондонские рабочие и лондонская беднота, сошедшие на берег матросы просто обожают цветы».

Цветочницами становились молодые девушки, иногда и вовсе дети. Сколько их было на улицах Лондона, трудно сказать, но по воскресеньям, когда торговля шла особенно бойко, можно было встретить от 400 до 800 торговок. Девушки-цветочницы делились на две категории: для первых торговля цветами была лишь предлогом для близких контактов с мужчинами: «Они часто выходили на крупные улицы и предлагали букеты господам, совершавшим вечерний променад в таких оживленных местах, как Стрэнд. Дамам же они редко навязывали свой товар. Их возраст в среднем от четырнадцати до девятнадцати-двадцати лет, а на улице они остаются порой до самой поздней ночи, когда вся лаванда и фиалки уже давно завяли». Другая категория — это девушки, полностью или частично жившие на доходы от продажи цветов. Некоторые из них — дети уличных торговцев, другие — сироты или дети безработных. Эти девушки торговали на главных улицах Вест-Энда, а также на окраинах. Они часто ходили по улице вдоль домов, предлагая цветы тем, кто случайно выглянет из окна, и бывали весьма настойчивы.

Цветочницы ютились в маленьких съемных квартирках, грязь и убогость которых контрастировала со свежестью и красотой цветов, расставленных в ведрах. До чего же унылой кажется квартира, где проживали две сестры-торговки (11 и 15 лет): «Они жили на одной из улиц возле Друри-лейн в доме, который населяли уличные рабочие и торговцы. Комната, которую они занимали, была большой и из-за скудного освещения казалась еще просторнее. Стены — голые и выцветшие от влажности. Из мебели только шаткий стол и пара стульев, а в центре большая старая кровать. Ее занимали по ночам две сестры и их тринадцатилетний брат. Дети должны были платить арендатору-ирландцу по 2 шиллинга в неделю за комнату, кроме того, жена арендатора стирала их вещи, чинила одежду и т. д.».

Но продавщицами были не только кроткие девочки со спичками, замерзающие на глазах у равнодушного мира. У продавщиц в магазинах был совсем другой статус. Они выглядели прилично, работали в тепле и зарабатывали значительно больше, чем уличные торговки. «Продавщица в магазине — подходящая работа для крепкой девушки. Высокая фигура считается преимуществом, как и способность стоять много часов подряд. Сначала девушки устают, но потом вырабатывается привычка, и после нескольких недель стоять для них также естественно, как сидеть», — писала Эмили Фейтфул в статье «Выбор работы для девушки» (1864).

Родители, которые хотели отдать своих дочерей в продавщицы, должны были озаботиться тем, чтобы те хорошо овладели арифметикой. Чем выше разряд магазина, тем более образованной и воспитанной должна быть продавщица. Любая жалоба клиента, особенно богатого и влиятельного, послужила бы причиной для увольнения или перевода в другой магазин. Но и зарплаты у девушек были соответствующие: от 20 по 50 фунтов в год с питанием и проживанием. К примеру, работницы универсама «Уайтлис» ночевали в общежитии, по две-три девушки в спальне, а обедали в подвале магазина. Перерыв на обед был коротким, глотать суп приходилось на бегу. По воскресеньям общежитие и столовая запирались, и в этот день продавщицы скитались по знакомым и сами искали себе пропитание. Для своих работников мистер Уайтли организовал драмкружок, хор, атлетический клуб и библиотеку, хотя деньги на покупку книг ежемесячно вычитывал из зарплат. За нарушение правил, коих в магазине насчитывалось 176, продавщиц нещадно штрафовали. Время работы определялось владельцами магазинов, и продавщицы работали столько, сколько их работодатели считали нужным, иногда по 16–17 часов в день в постоянном шуме и суматохе.

Секретарши и телеграфистки

Если уличные торговки и проститутки существовали во все времена, то одной профессии женщины обязаны коммерческому процветанию Великобритании. Уже во второй половине XIX века возник хорошо знакомый нам «офисный планктон», у женщин появилась возможность работать в конторе (где они, конечно же, страдали без пасьянса «Косынка»). Общество по содействию занятости женщин, основанное Барбарой Лей Смит и Джесси Бушеретт в 1859 году, «помогало женщинам благородного происхождения и воспитания сохранить привычки, манеру одеваться, поведение и уровень дохода на том уровне, к которому они привыкли с рождения». Общество продолжило работу и в XX веке, предлагая курсы повышения квалификации для бухгалтеров, машинисток, копировальщиц и телеграфисток.

Почта и телеграф стали одними из первых организаций, предложивших работу прекрасной половине человечества. Разумеется, сотрудницы могли рассчитывать на меньшую зарплату, чем мужчины, но карьерных перспектив было раз, два и обчелся, так что телеграфистки не жаловались. В свою очередь, начальство не могло нарадоваться на трудолюбивых, чистоплотных, сообразительных и, главное, грамотных работниц с хорошим почерком. Мужчины-клерки, нанимавшиеся за те же деньги, писали коряво и с ошибками, ведь образованные и амбициозные господа предпочитали что-нибудь поинтереснее, чем сидячая работа от 8 утра до 8 вечера.

К концу века немногочисленная группа офисных сотрудниц выросла в целую армию. Они осваивали стенографию, а когда в 1880-х годах была изобретена печатная машинка, женщины бросились на ее покорение и скоро достигли больших успехов. «Я усиленно занимаюсь стенографией, так как хочу впоследствии помогать Джонатану в его работах», — радовалась Мина, героиня романа «Дракула», и лихо стучала по клавишам. Впрочем, Мина не разделяла устремления «новых женщин», так что служба в конторе ее вряд ли бы прельстила. Хотя такая служба считалась достаточно «благородной», поскольку требовала навыков работы с документами и умения прилично одеваться, условия в конторах не отличались комфортом, а рабочие часы были длинными.