Твоя на 7 ночей - Ая Кучер

– Это. Личное.

Вскидывает голову и смотрит уверенно в глаза. Проявляет выдержку и стойкость, словно бросает мне вызов. Что же, девочка, ты сама сделала выбор, решив перечить. Резко дёргаю её, опрокидывая на спину и нависаю сверху, наслаждаясь эмоциями на её лице.

Страх, желание, переживания, злость.

Я добьюсь, чтобы всё это сменилось покорностью.

Глава 22. Мина

Язык за зубами, Мина! Всё что требовалось. Не перечить, не нестись по острию ножа навстречу обрыву. Когда я не позволяю ему лезть дальше в душу, глаза Эрика темнеют, моментально. Я понимаю, что зря так отвечаю и поплачусь за резкие слова.

Не успеваю среагировать, как оказываюсь прижатой к дивану, и Эрик опасно нависает сверху. Сердце сразу пускается в пляс от страха и предвкушения. Я дрожу от тьмы в глазах Дьявола.

– Личное? – он угрожающе рычит, сверлит меня. Разом вся лёгкость испаряется, выдавливается под его напором. – Сегодня нет ничего личного для тебя, Мио. Ты принадлежишь мне.

Его слова словно пощёчина, заставляют дёрнуться и закусить губу от обиды, чтобы не расплакаться. В его словах жёсткая правда, отрезвляющая и напоминающая.

Сегодня я шлюха Мафиоцци. С названной ценой и услугами. На какой-то момент я смогла забыть об этом, поддаться похоти, желанию, его ласковым рукам и алкоголю, который туманил рассудок.

Я позволила забыться, поверить в собственную ложь, что это просто ночь с красивым мужчиной. Эрик поспешил ткнуть меня носом в правду, чтобы не обманывалась.

Да, я продалась. Но продалась с условиями и буду их требовать, раз такой разговор пошёл.

– Мы не договаривались о том, что я буду пускать тебя в свою душу.

– Значит, в тело пускать можно, но не в душу? Хорошо, - от того, как он произносит это «хорошо», по спине ползут холодные мурашки. Резко, сухо, с издёвкой. – Разденься. Сейчас же.

Я до боли прикусываю щеку изнутри, стараясь собраться. Пальцы не дрожат, что уже победа, когда развязываю узел на поясе и сбрасываю халат на пол. От пронзительного взгляда мужчины мне хочется прикрыть, убежать, но только сжимаю кулаки и жду, что будет дальше.

– Перевернись.

Я выполняю приказ, упираясь коленями в подушку дивана. От потери возможности тонуть в его омутах мне становится легче. Но на смену приходит страх того, что он сделает дальше. Ничего не видно, не пойму, что он творит сзади, чего ожидать.

Лёгкое шуршание, тяжелое дыхание, звук прогибающегося дивана. Шлепок внезапно обрушивается на задницу, заставляя вскрикнуть от неожиданности, а не от боли. Эрик раздвигает рукой шире мои ноги и отвешивает ещё один удар, чуть больнее.

– Бесишь, Мио, так бесишь.

Меня трясёт от страха и от злости в голосе мужчины. Дьявола. Который получал, что хочет. А когда не получал – уничтожал всё вокруг, ломал. Он сейчас пытается сломать меня, заставить признаться, выдать то, что старалась утаить.

Нельзя поддаваться панике, показывать слабину. Просто выдержать, вытерпеть, пережить эту ночь. Если сейчас прогнуться – то он будет давить дальше и дальше, решив, что ему всё можно.

Но я прогибаюсь, когда поддаюсь навстречу бёдрами. Его пальца ведут по лону, поглаживают. Легко надавливают на клитор, пробуждая во мне желание. Будто новенькая машина, завожусь с полуоборота.

Не должна. Сейчас мне нужно бояться, опасаться, злиться. Но не получается, когда его губы касаются позвонков, а пальцы медленно входят в меня.

Дрожу от его прикосновений, едва различимого запаха мускуса и давящей энергии. Уверенности в самом ДНК этого мужчины, силы, знания, что он может всё, легко, просто, стоит только захотеть. Этой аурой он давит, припечатывает, заставляет подставляться и двигаться навстречу.

А затем медленно толкается в меня членом, вырывая из груди крик. Наращивает темп, сжимает мои бёдра. И не перестает гладить клитор, будто хочет показать насколько я сейчас готова впустить его.

Я возбуждаюсь от одного этого чувства. От того, как бешено он двигается, обхватывает поперёк груди, прижимаясь ближе.

– Блять, такая тугая, Мио.

Мне хочется съязвить, сказать что-то остроумное. Но все слова тонут в стоне желания и похоти. Как это возможно? Он зло, жестоко трахает меня, наказывает за упрямство, а я возбуждаюсь. Задыхаюсь от сильных толчков и жаркого шепота. Он тянет за волосы и у меня всё сводит внутри.

Мурашки бегут по коже, когда он опаляет дыханием шею. Кусает, целует и зализывает отметины, словно зверь. Он впивается в выемку под челюстью, самое сокровенное местечко, и у меня всю подкашивается.

В груди образуется вакуум. Всё сметает туда, все чувства, страхи, мысли. Совершенная порочная пустота, которая трясёт и выворачивает. Меня бьёт дрожью и пальцы сжимаются от грани удовольствия.

– Кончаешь, Мио?

Я стараюсь сжаться, чтобы не подпустить разрядку, чтобы не дать этому самодовольному дьяволу то, чего он хочет. Но это движение только подталкивает к краю, заставляя выгибаться со стонами.

Мир перестаёт существовать, засосанный в той же вакуум. Я перестаю слышать, видеть, дышать от того, как всё внутри сжимается и взрывается яркими красками. Громко. Долго.

Мысли путаются и накатывает усталость. Может из-за стресса и переживаний, или из-за того, что секс с этим мужчиной настолько сильно выматывает. Или всё вместе.

Но суть в том, что я буквально растекаюсь по дивану, измотанным телом, в то время как Эрик выглядит так, будто ночь только начинается.

Глава 23. Мина

Я утыкаюсь лбом в подлокотник, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Без понятия, сколько времени приходит перед тем, как мысли перестают быть похожими на кисель. Эрик давно отстранился и что-то говорил, но я никак не могла понять, что он хочет.

– Порядок? – его ладонь надавливает на мой подбородок, щеки касается дыхание. – Мио, не слишком?

– Порядок.

Отвечаю рвано, потому что не порядок. Как-то слишком, много. Не больно, а скорее… Интенсивно. Подбираю под себя ноги, стараюсь