Граф Брасс - Майкл Муркок

- Будь вы с самого начала чуть повежливее, возможно, мы смогли бы договориться. Но вы оскорбили меня, барон Калан, и слишком часто выказывали мне свою враждебность.

- Хоукмун... - голос Калана сделался похожим на голос живых мертвецов, что окружали его. - Хоукмун... - Он глубоко вздохнул. - Как вы оказались здесь?

- А вы не догадываетесь, Калан? - граф Брасс с яростным ревом устремился на него. На губах его играла усмешка, впервые с того момента, как Хоукмун встретился с ним в Камарге.

- Так это какой-то заговор? Неужели он... Но нет, он никогда не предал бы меня, ставки слишком высоки как для него, так и для меня.

- О ком это вы?

Но Калан уже вспомнил "об осторожности. - Если вы убьете меня сейчас, то навлечете катастрофу на всех нас, - заявил он.

- Разумеется... Но если мы этого не сделаем, будет тоже катастрофа, возразил со смехом граф. - Так что нам нечего терять, барон Калан.

- Вам есть что терять, граф Брасс, - злобно отозвался колдун. - На карту поставлена ваша жизнь. В лучшем случае вы станете как эти живые мертвецы. Прельщает вас подобная перспектива?

- Нет, - ответил граф, сбрасывая одеяние Богомола и оставаясь в обычных своих медных доспехах.

- В таком случае не глупите, - придушенно зашипел Калан. - Убейте немедленно Хоукмуна.

- Чего вы добиваетесь, Калан? - вмешался герцог. - Возродить Империю Мрака? Неужто вы лелеете надежду восстановить ее во всем былом величии, воссоздать ее здесь, в этом мире, где никогда не существовали ни я, ни граф Брасс? Вы вернулись в прошлое, чтобы забрать оттуда тех, кто помог бы вам восстановить Лондру, но столкнулись со скудостью их воспоминаний. Их разум не смог принять противоречивых действий и ощущений, и они впали в состояние оцепенения. В их памяти не осталось и следа от деталей, казалось бы, мелких, но на самом деле столь существенных, и потому вещи, воскрешенные по памяти, оказались не естественными, привычными, а лишь грубыми муляжами... Взгляните лишь на те предметы, что вас здесь окружают. А фрески на стенах? Ведь это жалкое примитивное подобие, не более того. Ваша стража ни на что не годится, а солдаты отказываются сражаться. Их тела бесследно исчезают после смерти... И все потому, что ваша власть над временем отнюдь не так безгранична, чтобы заставить смириться с возможностью повторной смерти. Думаю, сейчас вы уже начали осознавать, что если вам и удастся возродить Империю Мрака, то все обитатели ее будут страдать умственной неполноценностью. Все, что вы создадите, будет распадаться с такой же скоростью. Любая достигнутая вами победа тут же обратится в прах. Вы будете править тенями людей в мире, лишенном реальности.

Калан пожал плечами.

- Но мы приняли меры, чтобы поправить это положение. Решение найдено, Хоукмун. Вполне возможно, что амбиции наши стали чуть скромнее, однако это не затронет окончательный результат.

- На что вы рассчитываете? - прорычал граф Брасс.

Калан разразился безрадостным смехом.

- О, это зависит от того, что намерены сделать вы. Уверен, вы это уже понимаете. Даже сейчас боковые течения поколебали мирный ход времени, и измерения сталкиваются друг с другом. Изначально я не хотел ничего иного, кроме как отомстить Хоукмуну, сразив его рукой кого-то из его друзей. Должен признать, что было безумием верить в то, что дело окажется простым. К тому же вы сами вместо того, чтобы оставаться в вечно грезящем состоянии, начали пробуждаться, мыслить здраво и отказались слушать то, что я вам говорил. Такого не должно было произойти, но я не понимаю, почему.

- Перенося моих друзей из временных промежутков, предшествующих времени, когда мы с ними встретились на самом деле, - заявил Хоукмун, - вы создали новый вероятностный поток. А от него уже возникли дюжины своих ответвлений. Полусформировавшиеся миры, неподвластные вашему контролю, которые смешивались с тем, из которого все мы изначально произошли...

- Верно, - и Калан качнул своей массивной маской. - Но остается надежда упорядочить весь этот хаос, если вы, граф Брасс, согласитесь уничтожить Хоукмуна, Как вы не понимаете, ваше дружеское расположение к нему приведет вас прямиком в объятия смерти... Точнее, приведет вас к гибели в вашем собственном будущем...

- Так, значит, Оладан и все остальные попросту вернулись в свой изначальный мир и теперь полагают, что все это им просто пригрезилось во сне? - прервал его Хоукмун.

- И даже воспоминание об этих снах рано или поздно сотрется, - подтвердил Калан. - Они даже не узнают, что я пытался спасти им жизнь.

- Но почему вы не убили меня сами, Калан, ведь у вас была такая возможность? Или логика сего деяния неминуемо повлекла бы за собой и вашу собственную смерть?

Калан не ответил, однако молчанием своим лишь подтвердил предположение Хоукмуна.

- Стало быть, - продолжил герцог, - лишь при условии, что я буду убит одним из моих друзей, появляется возможность избавить от моего присутствия все те потенциальные миры, что вы обследовали, те призрачные плоскости, в которых вы надеетесь воскресить Империю Мрака? После моей смерти вы сможете восстановить Гранбретанию во всей ее несокрушимой мощи, которой ничто не будет угрожать в ее собственной реальности... И вы станете править там посредством этих ваших марионеток, - широким жестом он обвел живых мертвецов. - И даже Флана застыла, ибо разум ее замкнулся перед потоком информации, способным ввергнуть ее в безумие.

- Эти призраки подлинных людей будут выдавать себя за великих полководцев, вернувшихся из мира мертвых, дабы взять в свои руки власть в Гранбретании. У вас даже будет собственная королева Флана, чтобы отречься от престола в пользу этого лже-Хеона.

- Юноша, вы наделены недюжинным умом для дикаря, - раздался вдруг у него за спиной томный голос.

Не отводя острия меча от горла Калана, Хоукмун посмотрел в сторону говорящего.

На дороге застыла странная фигура, сопровождаемая двумя стражниками Ордена Богомола. В руках солдаты держали огненные копья и чувствовалось, что они пустят их в ход без колебаний. Похоже, в этом мире теней были и другие живые люди кроме Калана, графа и самого Хоукмуна, Герцог узнал вошедшего по его маске. Она представляла собою действующий циферблат, отбивающий время каждые четверть, полчаса и час, а в полночь и полдень исполняющий первые восемь тактов "Временных антипатий" Шеневена. Циферблат был сделан из бронзы, покрыт эмалью и позолотой с перламутровыми цифрами и филигранными серебряными стрелками, которые приводились в действие золотым маятником, крепившимся на груди у мужчины.

- Так я и полагал, что вы должны быть где-то поблизости, лорд Тарагорм, промолвил Хоукмун, опуская меч под дулами направленных на него огненных копий.