Неизвестный (СИ) - Алина Лескова

как на детской вешалке кофта шестидесятого размера. Видимо, когда-то она была большой. Ростом не больше метра с половиной и горбом, который было видно из-за головы. Волосы седые, жидкие, кое где проплешины, а на пальцах куча колец, которые держались благодаря узловатым суставам.

Вот это ужас! Такую встретишь в темном переулке и сердце остановится, как раз как у меня. Оно не билось до тех пор, пока незнакомец, что тащил меня, не дошел до ниши в стене и не скрылся там вместе со мной, прижав меня собой к стене лицом.

— Тихо, — прошептал и убрал руку с моего рта, а второй продолжал обнимать меня за талию, при этом поглаживая пальцами.

Я сглотнула и попыталась сосредоточиться на старухе, голоса больше не приближались, они остановились.

— Скоро будет собрание, ты должен там быть, — скрипел голос.

Мужчина уткнулся носом в изгиб моей шеи и с силой втянул воздух. По моей коже побежали мурашки.

— Нечего маленьким, хорошеньким девочкам подслушивать чужие разговоры и лезть куда не стоит, — прохрипели сзади и, сжав мои бедра, приподнял на носочки и ткнулся своим пахом в мои ягодицы. Крепким, твердым пахом.

Дрожь прошла по моим ногам и я с силой втянула воздух.

«ОН!», запищал голос в моей голове. Волчица?

Подумать я не успела, язык прошелся по моей шее и поиграл с мочкой.

— Сладенькая… — прохрипел он.

Да, точно, это он…

Сердце сорвалось на бешеный ритм, ладони вспотели, а дыхание перехватило. Он. Он. Он. Пульсировало в моей голове, первый раз я с ним рядом в нормальном состоянии.

Я сжала кулаки и попыталась сосредоточиться, я отвлеклась от чего-то важного. И в подтверждении своих мыслей я услышала старуху, она уже начинала повизгивать, видимо профессор ее разозлил.

— Мне без разницы как, ты должен!

Профессор промолчал.

— Ты отвлекаешь меня? — задушено поинтересовалась я и услышат на это тихий смех.

Зараза! Какой же сексуальный у него голос. А запах? Запах уже заполнил лёгкие и волчица урчала не где-то там внутри, а вполне себе рядом. Даже кажется от меня это урчание исходило. И от него. Оборотень!

«Наверное, он нереально красивый!», пищала волчица.

«Он нас отвлекает!», возмущалась я.

«Пускай и дальше отвлекает», урча, отвечала она.

— Мне надо придумать как… — профессор говорил нервно, а старуха не дала ему договорить.

— Думай… — дальше я не слышала, потому что Он двинул мои бедра на себя и, положив руку на поясницу, заставил прогнуться, а потом прошёлся своим твердым членом по моему ноющему клитору и вернул время на место. Как так-то?

Я издала тихий разочарованный всхлип, почему не продолжил? А в ответ получила ещё один смешок и одна рука с бедра, очерчивая талию, переместилась на набухшую грудь и сжала ее. Вторая рука стала задирать форменную юбку, поглаживая обнаженную кожу.

Шумное дыхание шевелило волосы на затылке, я чувствовала его дико колотящееся сердце и как трется об мною попку его ствол.

Мое дыхание в унисон с его, мое сердце с такой же скоростью. А в голове туман.

Мои любимые молнии уже вовсю правили в моем теле и потихоньку начинали собирается внизу живота, а моя влага пропитывала трусики.

Его рука уже расстегнула пуговицы на рубашке, рвать опасно, согласна, и пальцы играли с соском, а вторая рука уже подцепила трусики и стягивала их.

Неужели он хочет заняться сексом в тайном коридоре академии, когда рядом преступники.

— Стой, — ноль реакции, — да постой же.

Я попытала убрать его руки. Хоть я уже и была мокрая, а голова кружилась от возбуждения, но я понимала, как важно было хоть что-то узнать. Может назовут место собрания.

— Ты за них, да? Поэтому отвлекаешь? — а что, вариант. Если мы истинные, то выдать он меняхх может, но самому плохо будет. Сердце опять замерло, все внутри сжалось в тугую спираль, в этот раз в ожидании ответа.

Он сам замер.

— Конечно, нет, — прошептал он, — Просто не надо тебе туда лезть, не твое это дело.

— Не думаю, что это твое дело, куда мне лезть, а куда нет, — огрызаюсь я. Отлично, и он туда же, все против моего вмешательства. И если бы не запах хвои и мороза, если бы не его руки, нежно гладящие мою попку и если бы не его хрипловатый смех, то мое возбуждение давно исчезло, но это Он и я, как обычно, тут же забыла обо всем, стоило ему только поцеловать меня за ушком.

— Просто мы переживаем за тебя.

Они переживают, значит это кто-то из окружения императора. И этот кто-то живёт или жил здесь.

Нить разговора старухи и профессора давно потеряна, а сами они начали двигаться дальше. Мы замерли, когда они оба в задумчивости и молчании, прошли мимо, не то что бы я боялась быть услышана, просто не очень приятно стоять спиной к мужчине, со спущенными трусиками и юбкой на пояснице, да ещё и отзываться на его прикосновения, когда кто-то рядом.

— Я хочу увидеть тебя, — сбивчивым шепотом сказала я и попыталась развернутся или хотя бы повернуть голову.

— Нет, — твердо и сухо ответил он и я подчинилась, тело окаменело и не могло шевелится. А голос знакомый, не только по снам, а и в реальной жизни его слышала.

— Хорошо, — и меня отпустило, — Только я недавно решила, что больше не буду спать с незнакомцами.

Сказала и вскрикнула от шлепка, что обжёг ягодицу, услышала рык и между ягодиц снова уткнулся огромный член, что он горячий я чувствовала даже через его брюки. Он снова положил руку на поясницу, потом чуть отодвинулся и теперь укусил меня в тоже место, что и шлёпнул, а потом прошёлся языком.

За мурашками бегали молнии, словно иголочки. Пальцы сжались в кулаки, я попыталась свести бедра, что бы унять это натяжение в нижу живота и замычала, когда пальцы раздвинули складочки и большой палец обвел вход.

— Мокр-р-рая, — прорычал и подул, а у меня подкосились ноги.

Он ухватил ною ногу под коленом, поднял и придавил к стене, тем самым открыв себе полный доступ.

Кап…

Это моя смазка упала на каменный пол. Это нормально так течь? Тогда был гон, а сейчас? Или это реакция на истинного?

Я чувствовала, как мои соки потекли по внутренней стороне бедра. И чувствовала, как его язык начал слизывать их, ведя дорожку вверх и заканчивая прям на клиторе, щёлкнув по нему языком.

Я закусила ладонь, сжатую в кулак. Иначе мой крик преодолел бы все барьеры и добрался до столицы.

Голова кружится, не понимаю открыты глаза или