Вкус к убийству. Сборник детективных произведений английских и американских писателей - Роберт Блох

— Не вижу никакого смысла, — произнес он.

Уолтон сказал:

— Эдгар, я бы посоветовал вам…

— Держите при себе свои советы. Я сыт ими по горло. — Фаррис криво усмехнулся. — Не думаю, чтобы у меня когда-нибудь снова возникло желание заняться политикой. Это обходится очень дорого.

— Это вы убили Джеймса Томаса? — спросил я.

— Да. Он вынудил меня к этому.

— Позвольте, его же убили позже полудня, — оторопело пробормотал Уолтон. — Все это время до того момента, как Дорс Пендер нашел нас, вы были у меня на виду.

— Позвольте мне рассказать все самому, — прервал его Фаррис. — Томас вцепился в меня мертвой хваткой. Когда мы учились в университете, мы жили в одной комнате и были хорошими друзьями. В то время я был близок с одной девушкой. Джимми уже тогда знал ответ на любой вопрос. Когда у нее случилась неприятность, он пообещал устроить ей хирургическую операцию. Операция прошла успешно, но пациент не выжил.

Фаррис замолчал и закрыл лицо руками. Потом он все-таки продолжил:

— После того как я получил диплом, я приехал сюда, где меня никто не знал, и принял адвокатуру. Прошло достаточно много лет, чтобы я забыл все неприятности. Тяжело помнить о своей вине в убийстве глупой девушки. Разумеется, по вполне понятным причинам я держался подальше от Джимми Томаса. До тех пор, пока не выставил свою кандидатуру на выборах окружного прокурора. Тогда я снова услышал о Джимми. Письма, звонки, тысячедолларовые подарки от его компании.

— Потом Томас закрутил гайку покрепче? — понимающе спросил Карсон.

— Да. Он позвонил мне вчера ночью, сказал, что он уже в городе и хочет поговорить со мной. Я знал, чего он добивается. Но я назначил ему встречу на сегодня в его номере. Я поднялся по пожарной лестнице. Постучал к нему в номер и, как только он открыл дверь, ударил его ножом. Он зашатался и упал на постель. Я забрал у него бумажник, чтобы было похоже на ограбление. Знаете, сколько у него было денег? Всего четыре доллара.

— Что было потом? — спросил я.

— Я взял деньги — все четыре доллара, спрятал бумажник за унитазом в уборной в конце коридора и спустился опять по пожарной лестнице. Было около десяти минут первого. Оттуда я прошел прямо в редакцию. Остальное вы знаете. Кроме…

— Кроме чего?

Фаррис посмотрел на меня. Он нетерпеливо повысил голос.

— Неужели вы не понимаете? Этот подонок шантажировал меня, добиваясь крупных заказов на цемент для компании, если я стану окружным прокурором.

— Я все понимаю, — сказал я.

Фаррис яростно тряхнул головой:

— Черт побери, теперь вы видите, что я должен был убить его?

— Почему?

Фаррис с достоинством выпрямился.

— Потому что я честный человек!

Чарльз Гилфорд

С мыслью об убийстве

Черил Ройс вспоминала как все начиналось: салонная забава, чуточку опасная игра, имевшая отношение к чему-то темному и непознанному, но именно ощущение опасности, соприкосновение с непознанным и придавали ей своеобразие.

Гипноз.

— Разумеется, я могу гипнотизировать, — заявил Арнольд Форбс.

Собравшиеся, за исключением хозяев вечеринки — Каннингэмов Форбса не знали и, естественно, принялись, упрашивать его продемонстрировать свои способности, при этом несколько сомневаясь в них, пока наконец в разговор не вступила очаровательная Лиз Каннингэм:

— Арнольд выступал с этим в ночном клубе. Арнольд, милый, пожалуйста, покажи им.

Форбс согласился. Он был невысокого роста, круглолицый, очень подвижный, веселый, а своим острым, приказующим взглядом он мог буквально пронзить насквозь любого. То ли она показалась ему хорошенькой, то ли Форбс распознал в ней недоверчивую насмешницу, но выбор его пал именно на Черил Ройс.

Под взглядом его голубых глаз, устремленных ей прямо в переносицу, Черил заснула уже через тридцать секунд. Правда, это был не настоящий сон. Веки ее сомкнулись, но до полного забытья было далеко. Она ясно слышала голос Форбса. — Ваши веки налиты тяжестью… руки тяжелели… все тело стало тяжелым… расслабленным… вы опускаетесь… ниже… ниже… погружаетесь в глубокий сон…

«Ничуть не бывало, — безмолвно возразила она ему. — Я не засыпаю, потому что слышу вас. Кроме того, я знаю, что не сплю. Я сижу в кресле, а вокруг собрались люди и…»

Тем не менее Черил пришлось признать, что состояние, в котором она пребывала, действительно оказалось необычным. Собственное тело казалось ей очень грузным, и в тоже время почти невесомым. Ей не хотелось закрывать глаза, и все-таки она закрыла их. Потом попыталась открыть, но не смогла.

Черил была целиком во власти гипнотизера. Он отдавал ей приказы — прочитать книгу, отпечатать письмо, выпить воды — и она подчинялась, выполняя все, как в пантомиме, изо всех сил стараясь ослушаться приказа, не делать этих глупых движений. Форбс провел пальцами по ее запястьям, как бы привязывая ее к подлокотникам кресла, — и Черил не могла даже пошевелить руками, хотя прекрасно осознавала, что на самом деле никаких веревок нет. А игра все продолжалась, продолжалась, и все это время она чувствовала себя обманутой и совершенно беспомощной.

Тем не менее, когда Арнольд Форбс наконец разбудил ее щелчком пальцев, Черил весело рассмеялась и постаралась перевести все в шутку, словно происходившее с ней минуту назад было приятной забавой. Форбс отыскал себе новую жертву, и Черил отошла в сторону, довольная тем, что перестала быть в центре всеобщего внимания.

К ней приблизился Уинт Мэррон, красивый темноволосый мужчина лет тридцати пяти, женатый на очаровательной блондинке. Черил встречалась с ним раза три-четыре на вечеринках.

— Скажите, что вы чувствовали под гипнозом? — обратился он к Черил.

— Мне было весело, — ответила она.

— Как бы не так, — усмехнулся он. — Вам было ненавистно это состояние. И вы каждую минуту сопротивлялись гипнотизеру.

— С чего вы взяли? — Она внимательно посмотрела на него.

Он улыбнулся, обнажив прекрасные зубы.

— Я немного знаком с гипнозом. Под гипнозом иногда обостряются телепатические способности человека. Возможно, у нас с вами одна волна. Как бы то ни было, когда вы находились в гипнотическом сне, я знал, что происходит у вас в мозгу. Вы постоянно твердили Форбсу: «Нет, я не стану это делать… У меня в руке нет никакого стакана с водой, а у вас веревки, чтобы привязать мои руки…» И все это время вы были крайне рассержены.

— Вы заметили это по моему лицу, — пробовала возразить Черил.

Он покачал головой, продолжая улыбаться.

— У вас было безмятежное выражение лица. Спросите кого хотите. — Он ждал ответа, но она молчала. — А ведь это забавно, не находите?

— Не знаю…

— Не беспокойтесь насчет того, что я смогу читать ваши мысли. Я не буду. Так просто не получится. — Он наклонился к ней. Они были одни: остальные наблюдали очередной номер Форбса. — Как я сказал, телепатические способности могут стимулироваться гипнозом. Но и в обычном состоянии я иногда смогу улавливать некоторые ваши мысли. Точно также и вам нетрудно перехватывать какие-то мои мысли. Иными словами, это двусторонний процесс. То есть, повторяю, мы с вами настроены на одну волну.

— И о чем же я сейчас думаю? — спросила Черил.

— Вам не нравится все, что я только что сказал, — глядя ей прямо в глаза, наконец проговорил Уинт. — Вы считаете, что я вторгся в вашу интимную сферу. А теперь давайте попробуем наоборот. Скажите, о чем, по-вашему, думаю я?

Против своей воли Черил продолжала пристально смотреть на него. Пыталась ли она определить, что кроется за выражением его темно-карих глаз? Прочитать его мысли?.. Затем Черил нехотя признала:

— Вы хотите меня поцеловать.

Уинт мягко рассмеялся и подмигнул.

— Не знаю, дорогая, чем вы сейчас пользуетесь, — сказал он. — Не могу поручиться, что это телепатия, но вы почти угадали. Почти…

После вечеринки у Каннингэмов Черил не встречалась с Уинтом Мэрроном несколько месяцев: возможно, подсознательно она даже старалась избегать встреч с ним. За это время она, пожалуй, раза два вспоминала о нем, однако определенно не получала от него никаких телепатических посланий, чему была искренне рада. Сама она и не пыталась что-либо сообщить ему. Во всяком случае, так ей казалось.

Однажды в баре она увидела жену Уинта. Очаровательная Паула Мэррон сидела в одном из темных уголков вместе с каким-то мужчиной, прижавшись плечом к плечу, и Паула вела себя так, словно была незамужней женщиной.

Увиденное потрясло Черил. Во-первых, отвратительной была сама по себе очевидная неверность Паулы, а во-вторых, она просто не могла представить, что толкнуло Паулу изменить столь обаятельному мужчине, как Уинт. В придачу ко всему Уинт преуспевал в рекламном бизнесе. Чего же еще недоставало его жене?