Командир - Павел Мамонтов

Таня вдруг забралась на Хрома, села на живот, упёрлась руками в грудь.

– Мужчина, вернее. Я и не думала, что может быть так круто. Просто… просто улёт, – Таня вскинула руки вверх так, что её грудки призывно дёрнулись, и добавила лукавым тоном: – А ещё хочешь?

– Твоя мама скоро придёт.

– Это да, нехорошо может получиться.

«Ты даже не знаешь насколько», – мысленно добавил Хром.

– Но ничего, я попробую побыстрее, – сказала Таня и взяла инициативу в свои руки.

В прямом смысле. Меньше чем через минуту она, чуть изменив позу, поднималась и опадала, грациозно изгибаясь на бёдрах Александра. Лицо её было блаженным, но сосредоточенным, губа закушена, глаза закрыты. Вскоре они пришли к финалу – вместе.

После всего, что случилось, одеваться и куда-то спешить не хотелось. Даже дышать получалось с трудом. Но им стоило поторопиться. Александру пришлось отнести Таню в ванную – у девочки подкашивались ноги. В тёплой воде из бойлера – не бедствовала, однако, семья при Баюне – Хром массажем быстро привёл девушку в норму, и она, источая энергию и задор, умчалась одеваться.

Они как раз вовремя успели привести себя в порядок перед самым приходом Натальи с прогулки. Если, конечно, она с сыном вообще гуляла. Хром отбросил мысль, что всё случившееся было платой за помощь. Со стороны матери, может, и имелся какой-то корыстный умысел, но Таня была искренней в своём желании. Уж в этом-то Хром за три с лишним десятка лет жизни научился разбираться.

Уже надевая куртку, он подумал, что Онегин у Пушкина поступил гораздо умнее. Впрочем, случилось то, что случилось.

4. Орудия труда

– Вы изменились, – сказала Ольга на следующий день, когда Хром завтракал.

– Да? Интересно, как же?

– Не знаю, жизни в вас стало больше, что ли.

– Разве? Хотя, может, так и есть.

Александр улыбнулся собственным мыслям, вспомнил о Тане.

– Вот видите, улыбаетесь часто. Глаза у вас прям горят. С детьми опять же играете, как и положено папе.

– Захвалила прям. Вот я сегодня ухожу, надолго. Возможно, ночевать не буду. Вы с Ниной сами знаете, что делать.

– Конечно, не волнуйтесь, Александр Михайлович.

Хрому предстояло выслушать доклад о первых результатах обследования нелюдей. Дело могло затянуться до вечера, а там – кто его знает. Изучением занимались несколько докторов и биологов Колонии, сотрудники Борисова. Ещё, как зоолога и мага, привлекли Анну Истомову. В связи с этим Хром ожидал очередного тяжёлого разговора с ней. И при этом обижать Истомову было нельзя – она человек почти незаменимый.

Сани уже стояли у подъезда, Хром запрыгнул в них, по пути отметив, что мороз ударил изрядный, может быть самый сильный за всю зиму. Повозка остановилась на пустыре недалеко от Восточного рынка у длинного, похожего на коровник здания. Там коменданта ждали.

– Здорово, Сэнсэй, и вам доброго дня, Анна Михайловна.

– Вам того же, Александр Михайлович, – язвительно ответила заклинательница.

– Борисов уже там?

– Да, вместе со своими вивисекторами, – буркнула Истомова.

– Ну, вивисектор – не таксидермист, верно я говорю, Слава? – сказал Хром и пихнул в бок друга.

– Не знаю, ни с теми ни с другими не сталкивался.

– А они что, правда их вскрывали? – спросил Хром, когда они уже вошли в здание. Оно оказалось внутри практически пустым – только пара длинных секций была отгорожена вдоль стен.

– Нет, – ответил Сэнсэй, – сказали, что для вскрытий им трупов достаточно. А живых они так изучали.

– Гуманисты, мля, – добавила Анна.

Тема разговора её явно не вдохновляла.

У двери в конце длинного коридора оказался караул, два солдата поглядели на удостоверения Хрома и Сэнсэя, отдали честь и пропустили внутрь. Помещение напомнило Хрому его штаб. Такое же яркое освещение, стол, заваленный бумагами, в углу комод, уставленный чашками с чаем. Вот только люди, находившиеся в помещении, не были похожи на военных, а выглядели типичными учёными. Среди них выделялся Борисов, но только потому, что был более опрятен. Он первым поздоровался с комендантом.

– О, Александр Михайлович, ждали вас. Вот не спали почти сутки. Роберт Владленович, прошу вас, озвучьте наши первые выводы.

– Добрый день, товарищ комендант, друзья, коллеги, – хорошо поставленным дикторским голосом поздоровался пожилой мужчина с густыми всклокоченными волосами, горящим взглядом и слегка отсутствующим выражением лица. – Пока рано строить какие-то окончательные гипотезы, но уже можно смело сделать некоторые выводы. Во-первых, снежные люди, как был назван этот биологический вид, разумны. Они более высокоорганизованы, чем любой из известных нам видов приматов на Большой Земле. За исключением Homo sapiens, конечно. Во-вторых, они обладают способностями к искусству и творческой деятельности. На оружии, одежде, предметах обихода мы обнаружили различные узоры и значки, которые могут нести не только декоративную, но и смысловую нагрузку. То есть речь идёт об использовании коренными жителями если не письменности, то определённой рунической каллиграфии точно. Одежда снежных людей: кожаные жилеты, изготовленные из шкур зубра, косули или носорога достаточно качественной выделки – могут использоваться не только для сохранения тепла, но и нести защитные функции.

Роберт Владленович промочил горло чаем.

– Это всё хорошо, – вставил слово Хром. – Одежда, оружие, организация. Хотелось бы поконкретнее. Как они живут, что они могут, чем добывают на пропитание, какие у них мотивы?

– Как они живут, я уже вам рассказываю. Социальная структура типичная родо-племенная. Несколько племён живут отдельно, но при необходимости могут заключать племенные союзы. Вот как раз в вашем случае, когда вы оба раза разбили нелюдей из разных племён. Живут в основном охотой и собирательством. С земледелием не знакомы. Однако есть одна примечательная деталь: у убитых были найдены бронзовые фигурки и наконечники копий. А это значит, что местные жители знакомы в определённой степени с металлами. Возможно, эти поделки несут какую-то культовую нагрузку, но точно сказать нельзя.

Исходя из того, какая площадь лесов с дичью необходима для пропитания охотника (а она, кстати, несколько больше, чем площадь, необходимая земледельцу), примерной площади нашего климатического пояса, ареалов обитания животных и ряда других факторов, мы можем с уверенностью заявить, что численность снежных людей и неандертальцев не превышает нескольких десятков тысяч особей. Возможно, около двадцати-тридцати тысяч. Вряд ли пятьдесят, по крайней мере в ареале, в котором находится наша Колония.

– А вот это хорошие новости. Я бы даже сказал, весьма, – улыбнулся Хром.

Выходит, его слова, сказанные перед постельными утехами Тане, отчасти оказались пророческими. Нелюди уже проиграли, как только колонисты появились на этой земле. Только Хром, как и любой опытный военный, знал, что между победой стратегической и победой окончательной порой лежат долгие годы и горы трупов.

– Я думаю, мы можем перейти к более интригующей теме. Валя?

Роберт Владленович взглянул на худого очкастого лаборанта, чем-то напоминавшего покойного Никодима, только ещё выше и ещё тоньше.

– Кхм, я постараюсь объяснить более доступным языком, – противным визгливым голосом начал лаборант.

– Каким-каким? – участливо поинтересовался комендант.

– Доступ… то есть я оговорился. Я хотел сказать, обычным, повседневным, бытовым, – Валя оттянул ворот рубашки на вспотевшей шее.

– Вот это другое дело.

– Так вот, речь пойдёт об эмпатии – способности передавать и внушать эмоции, которую мы наблюдали у снежных людей.

Истомова кашлянула.

– То есть в первую очередь вы – бойцы нашей армии – имели возможность наблюдать. Так вот эмпатия, как удалось выяснить, не является тем, что мы называем магией, – слово «магия» Валя произнёс с благоговением. – До конца непонятно, каким образом она развилась у снежных людей и механизм её воздействия, одно можно сказать точно, что одним внушением эмоций возможности снежных людей не ограничиваются. Они способны обмениваться между собой информацией, причём не только эмоциями, а довольно сложными по содержанию сообщениями. Наши подопытные, как выяснилось, могут общаться даже будучи полностью друг от друга изолированными. Передавать информацию как осознанно, так и нет. В том числе и воздействия негативного порядка…

– На самом деле они просто чувствуют друг друга, – шепнула Хрому Истомова. – Вроде как я своих собак, только ещё сильнее. Это ментальная связь, поэтому, когда вы взорвали световые гранаты, они не смогли сопротивляться. Они объединились в единое целое для удара по вам, а когда вы ответили, каждый ощутил то, что и снежный человек, ближе всех оказавшийся к шоковой гранате.