Питер Саржент. Трилогия - Гор Видал

с нами сотрудничать, — и он посмотрел на меня мутными, налитыми кровью глазами… «Если глаза у ирландцев могут быть мутными», — подумал я про себя.

— Как такое могло случиться? Я хочу сказать… ну, это просто невозможно.

— Такая у нас работа: заниматься невозможными вещами.

— Как человек мог оказаться в таком положении? Я не понимаю, — голос мистера Уошберна звучал довольно раздраженно.

— Вот это нам и предстоит узнать… Здесь медэксперт, — Глисон жестом указал на одного из мужчин, стоявших у двери. — Он говорит, Майлс мертв не меньше часа.

— Должно быть, это был несчастный случай, — предположил мистер Уошберн.

— Узнаем после вскрытия. Мы сделаем все необходимое, можете быть уверены. Если здесь что-то кроется, мы обязательно это выясним.

— Или самоубийство, — предположил мистер Уошберн.

Глисон презрительно покосился на него.

— Человек решил покончить с собой, зажег для этого газ и положил голову на горелку, словно это подушка? Ради Бога! Если бы он решил свести счеты с жизнью, то сунул бы голову в духовку и открыл кран. Возможно, он что-то готовил… мы нашли на полу сковородку.

— Может быть, кто-то специально бросил ее на пол… чтобы инсценировать несчастный случай? — предположил я, к явному неудовольствию мистера Уошберна.

Однако детектив игнорировал и меня.

— Мистер Уошберн, я просил вас приехать сюда, чтобы услышать, кто из вашей труппы был сегодня на приеме.

— Все ведущие артисты… Рудин, Уилбур… все.

— Кто именно?

Расстроенный мистер Уошберн перечислил все фамилии.

— А где проходил прием?

Когда мистер Уошберн ответил, Глисон присвистнул. Просто приятно было смотреть, как он складывает два и два… Все равно ничего не оставалось делать, лишь наблюдать, как он размышляет.

— Это всего в нескольких кварталах отсюда?

— Думаю, да, — кивнул мистер Уошберн.

— Так что любой мог прийти сюда и убить Саттона.

— Послушайте, вы же не знаете, что его убили…

— Это верно, но я не знаю и того, что это был несчастный случай.

— Но как можно заставить взрослого мужчину положить голову на газовую плиту? — спросил я.

— Можно, — заверил Глисон, — если предварительно оглушить.

— Есть какие-то признаки, что его ударили?

— Осмотр тела еще не проводили. Но, мистер Уошберн, хочу вас попросить, чтобы вот эти лица были готовы поговорить со мной в театре завтра после полудня. — И он протянул моему патрону список фамилий.

— Когда вы узнаете, что произошло… ударили его или нет?

— Утром.

— Утром… О Господи, газеты… — мистер Уошберн закрыл глаза. Меня удивило, с чего его встревожила огласка.

— Да уж, газеты, — раздраженно буркнул Глисон. — Вы только подумайте, что там напишут про меня! «Подозреваемый убит накануне ареста»… Вы только подумайте, как после этого я буду выглядеть!

Мне пришло в голову, что Глисон мог питать какие-то политические амбиции… Глисон — кандидат в законодательное собрание, бесстрашный следователь, лояльный американец…

Мои размышления прервало появление темноволосой растрепанной женщины, которая прошла мимо детектива, стоявшего у дверей, а потом, бросив взгляд на тело, вскрикнула и отпрянула назад. Последовало общее замешательство. Потом медэксперт отвел ее в спальню и попытался успокоить. Пока это не помогало — Магда билась в истерике.

— А она была на приеме? — спросил Глисон, поворачиваясь к мистеру Уошберну; прикрытая дверь несколько заглушила рыдания.

— Нет-нет… — Мистер Уошберн рассеянно огляделся вокруг, словно собираясь куда-то бежать.

— Она была больна, — попытался я прийти на помощь.

— Знаю, — отмахнулся Глисон.

Рыдания стихли, дверь в спальню открылась, и Магда, поддерживаемая врачом, присоединилась к нам. Видно было, что таблетка, которую ей дал доктор, подействовала. Теперь она полностью держала себя в руках… и, даже взглянув на закрытое простыней тело, осталась спокойной.

— А теперь скажите, — сказал Глисон голосом, который, по его мнению, был самым мягким, — зачем вы приходили сюда сегодня вечером?

— Чтобы повидаться с Майлсом, — голос Магды был лишен всяких эмоций, она продолжала смотреть на белую простыню.

— А зачем вы хотели с ним увидеться?

— Я… я боялась.

— Чего?

— Что его арестуют. Вы же собирались его арестовать, верно?

— Он был виновен.

Она медленно покачала головой.

— Нет, он не убивал… Но я уже говорила об этом, когда вы меня допрашивали.

— Что вы собирались делать сегодня вечером? Почему пришли?

— Я хотела… чтобы он уехал, со мной вместе… чтобы мы уехали. Мы могли бы отправиться в Мексику… или куда угодно. Я хотела… — но Магда не договорила и тупо уставилась на Глисона.

— Вы не смогли бы уехать, — тихо заметил Глисон. — Он не смог бы уехать. Понимаете, за ним постоянно наблюдали, вы этого не знали? Даже сегодня вечером за зданием следил наш человек.

Вмешался мистер Уошберн.

— Вы хотите сказать…

Глисон с весьма довольным видом кивнул.

— Я хочу сказать, мистер Уошберн, что в десять минут второго вас видели входящим в этот дом, а в час двадцать семь минут ночи вы поспешно его покинули. Что вы здесь делали?

Мистер Уошберн закрыл глаза, как страус, разыскивающий кучу песка.

— Так что вы здесь делали?

— Я приходил поговорить с Майлсом, — мистер Уошберн открыл глаза, его голос был тверд и спокоен; это все еще был неустрашимый Айвен Уошберн, наш бесподобный импресарио… Я решил, что он вполне сможет постоять за себя.

— И вы с ним говорили?

— Да, говорил… И если вы собираетесь утверждать, что я убил его, то вы, инспектор Глисон, совершите большую ошибку.

— Я ничего подобного утверждать не собирался.

— Даже не думайте об этом, — холодно сказал мистер Уошберн, словно собираясь заявить: «Если будете мне досаждать, кончите тем, что окажетесь в Бруклинской тюрьме». — У меня были дела, которые я хотел обсудить с Майлсом, вот и все.

— Что за дела?

— Его контракт, если вам нужно это знать. Я сказал, что он возобновлен не будет. Что в турне мы отправимся без него.

— И как он реагировал?

— Взволнованно.

— Почему вы сказали об этом именно нынче вечером? Почему не пригласить его завтра в свой офис? В конце концов, вы могли ему написать.

— Я хотел сказать сам. Мистер Глисон, он был моим другом… хорошим другом.

— И вы собрались его уволить?

— Да, это так.

— Почему?

— Потому что я подозревал, что раньше или позже вы его арестуете. И даже если бы вы этого не сделали, то очень многие считали его убийцей… Многие из тех, что нас поддерживают. С этим нельзя было не считаться.

— Понимаю… И вы ушли в разгар приема, чтобы все это ему сказать?

— Кажется, мы уже выясни ли, что именно так я и сделал, — фыркнул мистер Уошберн.

— А кто-нибудь еще мог вечером навестить Саттона? — спросил я, пытаясь снять патрона с крючка.

Но Глисон меня игнорировал.

— Ничего необычного в поведении