Первым делом самолеты! Истребитель из будущего - Александр Баренберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Встретились утром и Берия пригласил Андрея ехать с ним в машине, хотя один из охранников уже подогнал закрепленную за Вороновым "эмку" из правительственного гаража. Андрей уже хотел было сесть на заднее сидение надраенного до блеска черного наркомовского "Опель-адмирала", но тут-то все и началось. Спереди, кроме водителя, должен был сидеть телохранитель Берии и больше мест в машине не было. Охрана Андрея, естественно, сразу же воспротивилась этому, настаивая на необходимости беспрерывного сопровождения своего клиента в соответствии с инструкцией, полученной лично от товарища Сталина. Лаврентий Павлович тут же предложил своему охраннику пересесть в "эмку" Андрея, чтобы освободить место для телохранителя Воронова. Тот наотрез отказался, мотивируя это точно такой же инструкцией из того же источника. Недавно Сталин, получив "сигналы" о случаях пренебрежения Берией мерами личной безопасности, обязал его охрану сопровождать того, независимо от его собственного желания. Поэтому его телохранитель спокойно проигнорировал просьбу Генерального комиссара госбезопасности и не сдвинулся с места. Охранники Андрея, в свою очередь, продолжали настаивать, не особенно стесняясь в выражениях. Телохранитель Берии лениво огрызался в ответ.
Лаврентий Павлович некоторое время грозно взирал на происходящее через пенсне, но осознав, что его мнение здесь никого не интересует, предпочел не тратить времени:
— Товарищ Воронов, я считаю, что быстрее будет, если мы поедем каждый в своей машине, не так ли?
Андрей с радостью согласился прекратить этот бессмысленный спор и сел в свой автомобиль.
Ехать пришлось недалеко, и вскоре они уже были на улице Радио, около большого восьмиэтажного здания с зарешеченными окнами. Шедшему за Берией Андрею пришлось выслушать абсолютно невнятный доклад главного "надсмотрщика" ЦКБ-29 полковника Кутепова, слесаря-электрика по первой профессии. Впрочем, решением технических вопросов он почти не занимался, сосредоточившись на обеспечении режима. Затем Берия познакомил Воронова с Главным конструктором отдела "103" Туполевым. Андрей Николаевич не выглядел особо бодрым. Сказывалась напряженная, почти круглосуточная работа над проектом "103", впоследствии получившим имя Ту-2. Да и тюрьма остается тюрьмой, несмотря на несравнимые с лагерями, практически "тепличные" условия, созданные руководством НКВД для заключенных конструкторов. Но что поразило Андрея, так это манера общения Туполева с самым главным начальником. Никакого заискивания, как у Кутепова. На вопросы Берии, особенно технического характера, отвечал медленно, с какой-то ленцой и даже пренебрежением. "Да, смелости ему не занимать. И самомнения тоже." Одной из причин, приведшей в тюрьму этого, действительно выдающегося авиаконструктора, как раз и была неспособность признавать собственные ошибки и недоработки, которые могут случиться у каждого. При каждом разборе неудач он всегда находил виноватых в промышленности или в других местах, но только не у себя в КБ. Пока это не надоело Сталину.
Лаврентию Павловичу вскоре надоело вытягивать клещами ответы из Туполева и он проводил Андрея по отделам, знакомя с некоторыми известными конструкторами. Нельзя сказать, чтобы они светились от радости при виде Берии, но на вопросы отвечали охотнее и полнее, чем их руководитель.
— У вас сложилось мнение, что проект "103" действительно настолько близок к завершению, как нам пытаются тут продемонстрировать? — спросил Воронова нарком.
— Да, проектные работы кажутся практически завершенными, — подтвердил тот после небольшой заминки, имитируя глубокую мыслительную работу по анализу полученной во время визита информации. На самом деле он, естественно, просто знал о ходе работ по будущему Ту-2 из "прошлой" жизни. Неизвестно, поверил ли этому Берия, который небрежно обронил, внимательно разглядывая Андрея:
— Ну, значит, конструкторов можно переводить в статус вольнонаемных?
"Вот хитрец, хочет, чтобы я влез не в свое дело, а он потом будет ссылаться на меня у Сталина. Типа, переложить на меня ответственность за последующие события. Его можно понять, пока создатели машины являются заключенными, вся ответственность за результат их работы лежит на не особо компетентном в этой области наркоме, у которого и так слишком много важнейших дел. Вот и хочет избавиться хоть от одного. Но не за мой же счет!"
— Во-первых, такое решение выходит за рамки моей компетенции. А во-вторых, еще предстоят испытания, доводка и внедрение в производство. Не думаю, что в такой напряженный период стоит производить кардинальные перемены. А условия работы вы им создали здесь прекрасные, — отбрехался Андрей, помня, что Сталин и так считал освобождение Туполева преждевременным.
— Тем не менее, вы добились освобождения одного из конструкторов, — продемонстрировал свою осведомленность Берия, умело скрывая разочарование ответом.
— Этот человек крайне нужен для важнейшего стратегического проекта, который откладывать нельзя. Я, кстати, очень надеюсь на вашу помощь в его организации.
— Куда же я денусь! — устало проворчал Лаврентий Павлович. — Хотите, сейчас поедем ко мне и обсудим детали?
— Нет, в другой раз. Я еще не закончил дела здесь.
Попрощавшись с Берией, Андрей вернулся к уже вздохнувшему было свободней и не ожидавшему возвращения начальства Туполеву. Тот недоуменно уставился на на Воронова, не понимая, что еще понадобилось от него очередному "слесарю в штатском".
— Андрей Николаевич, я просто хотел бы пообщаться с вами в менее официальной обстановке. Во-первых, я не сотрудник НКВД, а во-вторых – авиаинженер по образованию, так что вам нечего меня опасаться, — поспешил успокоить его Андрей.
Особого успеха эти уверения не принесли, Туполев, как не раз уже битый волк, продолжал смотреть настороженно. Тем не менее, Воронову удалось кое-как разговорить того, продемонстрировав свою компетенцию в области авиастроения. В присутствии Берии Андрей больше помалкивал, вот конструктор и воспринял его как очередного, ничего не смыслящего в деле, начальника. Постепенно беседа приняла более теплый и даже в некоторой степени дружественный тон, чему способствовали как-бы невзначай подброшенные Вороновым в разговор похвалы Туполевским талантам.
— Вы не считаете, что в других условиях работа шла бы быстрее? — вдруг спросил осмелевший Туполев.
— Не знаю. Условия для работы и здесь неплохие, — осторожно ответил Андрей. — Я понимаю, конечно, что отсутствие свободы сильно удручает, но поверьте, на воле ваши коллеги сейчас тоже дома почти не бывают. Авиапромышленность мобилизована по нормам военного времени. А что касается судимости, то она будет снята в конце концов с вас и большинства ваших сотрудников. Потерпите еще немного. Главное сейчас – дать результат.
— А Петляков уже вышел! — обиженно пробурчал Туполев.
— Дал результат – и вышел! — отрезал Андрей, опасаясь дальше развивать эту тему, чтобы опять не навлечь гнев Хозяина. Охранники-то присутствовали при разговоре и все фиксировали в памяти.
— Вы лучше подумайте о том, как ускорить внедрение машины "103" в производство. "Наверху" считают необходимым начать серийное производство с января.
Лицо Туполева удивленно вытянулось:
— Как можно начинать подготовку массового производства, не проведя, хотя бы, неполных испытаний самолета? А если выявится необходимость значительной переделки конструкции?
— Не выявится! — с уверенностью ответил Воронов. Конструктор, не подозревавший об истинном источнике уверенности собеседника, посмотрел на того со смесью жалости и презрения.
"Да, не с той стороны я зашел!" — укорил себя Андрей. "Не рассказывать же ему правду!"
— Поймите, Андрей Николаевич! Война на носу! Эта машина нужна будет фронту, как хлеб, как воздух! — для пущей убедительности Воронов позволил себе процитировать еще не произнесенные слова Сталина. Хоть они и относились к совсем другой машине.
— Вы наверняка знаете, что внедряемый сейчас в нашей промышленности передовой плазово-шаблонный метод сборки самолетов, — продолжил он, — предполагает значительный объем предпроизводственной подготовки для изготовления всей необходимой оснастки. Поэтому прошу вас не откладывая выделить группу технологов для ее начала. Если что-то потом придется переделать, значит переделаем. Ответственных за ошибки искать не будем. Сейчас не время экономить. Главное – не потерять темп.
Туполев, видимо впечатленный прочувственной речью Андрея, согласно кивнул.
— Кстати, Андрей Николаевич, чем занимается в вашем коллективе конструктор Королев? — сменил тему Воронов.
— Начальник отдела проектирования крыла. А что?
— А то, что вам придется подобрать себе другого начальника отдела.