Форма жизни - Артем Лукьянов

ни было, а снимать ее и трогать голой рукой Бьон почему-то не хотелось, хоть и давление и воздух, судя по датчикам и сенсорам, вполне это позволяли без вреда для здоровья. Дело омрачала лишь повышенная радиация. Внезапно «Эмбро», будучи где-то вдоль кабельной магистрали, уловил сразу множественные движения на корабле в направлении именно этого места. Вот теперь Бьон слегка занервничала. Ее дыхание участилось. Адреналин ударил в голову, застучав где-то в висках.

— «Спокойно, Бьон, спокойно. Сэм, впрысни мне что-нибудь, а то что-то мне жутковато».

— «Стареешь подруга. 3 цикла тому 3 наемника и 2 «Джингвея» уработала, а теперь дрожишь, как маленькая от какого-то чиха».

Бьон, немного успокоившись, догадалась, что ее прикосновение к веществу оживило или разбудило нечто. Она не теряя и секунды, ушла в сверхплотность, и сместилась в дальний угол зала, чтоб иметь обзор на то место, где коснулась вещества. Бьон понимала, что находиться в сверхплотности более 30 секунд чревато для здоровья, но страх перед неизвестным на время сковал ее разум. «Вот же, дура! Надо было тебе трогать эту дрянь! Пара-биолог что ли!». Не дождавшись ничего необычного, она вышла из сверхплотности, оставаясь там же в углу, который еще не поразило вещество. «Эмбро» молчал. Больше никаких движений не происходило. Бьон решила еще немного подождать тут и посмотреть по плану корабля. Та базовая схема не говорила ей ровным счетом ничего, кроме капитанского мостика, двигательного зала и энерго-накопительной секции. Все остальные многочисленные отсеки и каюты 550-метрового корабля могли быть легко перепланированы и переоборудованы, а попасть в комнату, где будет только это пористое вещество, ей не хотелось ни разу.

— «Бьон, смотри я тут подумал. На мостике этого нету. Тут в двигательной — только сам двигатель и перила с лестницей. Весьма возможно, бесхозные отсеки будут чисты, как и рубка».

Сенсор экзо-костюма уловил движение откуда-то сверху где-то в середине зала. По плану там была вент-шахта. Пористое вещество немного вздулось и разошлось на две половинки, будто некая молния на замке. Издавая странные потрескивающие и пощелкивающие звуки из жерла вент-шахты выплыло нечто совсем неказистое и уродливое.

Очень странное оно было небольшого размера около 20–25 сантиметров в длину со стекловидным шаром будто глазом и пористым брюхом с наростами, как трубками. Оттуда выбрасывались струи газа под давлением. Благодаря этому оно лихо развернулось на месте и поплыло в сторону того места, где совсем недавно стояла Бьон.

Та, как завороженная, «смотрела» на это нечто, которое как некая клетка то распухала, то сдувалась, выпуская струи прозрачного газа то в одну сторону, то в другую, и, тем самым, перемещалось вдоль пористого вещества, осевшего на двигателе корабля. По бокам существа она заметила сложенные перепончатые крылышки, что явно указывало в том числе и на гравитационную среду обитания.

— Мекело, Бьон на линии. Передаю тебе «картинку» … Лучше присядь перед просмотром.

В этот самый момент существо словно что-то учуяло. «Хрусталик» мертвого глаза мимолетно моргнул тусклым алым цветом и, повернувшись, поплыл точно к Бьон. «Вот дрянь мелкая!». Сердце снова бешено заколотилось. Конечно, ни размер существа, ни скорость его движения не могли вызвать страх. Его вызывала неопределенность того, что будет, когда оно приблизится, и как на него реагировать. Рука Бьон машинально потянулась к кобуре. Рукоять бластера немного успокоила ее. «Только попробуй коснуться меня, убью». Существо, неспешно плывя в пространстве, приблизилось к Бьон на расстоянии в пару метров и застыло. «Глазок» того, не моргая, был направлен прямо на Бьон. Рука крепко сжала бластер «Ну, и что тебе от меня надо?»

— Кэп, ты где? Ты это видишь?

Обратилась она через нейро-линк и тут же заметила, что в такт ее мысленных слов, стекловидное без-зрачковое око как бы мигнуло тускло-алым светом. «Мать моя! Да ты, похоже, нейро-сигналы считываешь!»

— Капитан! Ты куда пропал!?

В ответ была все та же гнетущая тишина. И тут сенсор ее костюма уловил набухание темной бугристой массы, что покрывала силовую установку звездолета. В какой-то момент выпуклость разделилась ровно по середине, как и недавно у вент-канала. Оттуда, чавкая, пощелкивая и посапывая, вылезло нечто гораздо более крупное.

Это нечто было круглое, около метра в диаметре и представляло собой утыканный шипами как иголками панцирь, с обратной стороны которого проступали такие же пупырчатые отростки-сопла. Из мягкой внутренней стороны тела исходили длинные щупальца с острыми иглами и крючками на конце.

Они потянулись в разные стороны, как бы тактильно изучая пространство вокруг. Существо, нащупав, ухватилось за выступы в потолке своими вытягивающимися лапами и резко подтянуло себя. Бьон едва успевала следить за ловкими и весьма точными перемещениями твари.

— «Мать моя Андромеда! А это еще что за дрянь такая!?» — подумала про себя Бьон.

— «Не тупи! Или сейчас или может быть поздно!» — вмешался Сэм.

Однако та лишь крепче сжала бластер. Маленькое глазастое существо не проявляло более интереса и, просто поддерживая себя в равновесии, висело в паре метрах от нее. Второе же более крупное, быстро освоившись в пространстве, начало очень неспешно приближаться к Бьон.

— Еще хоть на один метр, и я вышибу твои шипастые мозги!

На этот раз Бьон подумала «громко» в надежде, что Мекелдоно таки откликнется наконец. «Глазастик» словно все понял. Его мутный хрусталик совсем потемнел, и существо неспешно отплыло на пару метров назад. Левее же приблизилось второе более крупное и шипастое. Бьон прямо ощутила, как дрожит ее правая рука, сжимая бластер. Сердце колотилось так, что вот-вот выпрыгнет. Она, как будто курсант учебки, испытывала какой-то потусторонний страх, хотя попадала и в куда более опасные ситуации.

— «Сэм, вгони в меня что-нибудь!» — громко подумала Бьон.

— «Уже вогнал… И чего ты так испугалась-то? Фобия? … Если погашу весь твой адреналин — ты станешь медленная, как корова… Или вообще вырубишься».

Тем временем. Что-то внутри шипастого панциря зашевелилось и тот начал как бы вздуваться. Появившийся надрыв где-то по середке, ровно разделил его на двое. Обе половины разошлись в стороны и прямо на Бьон смотрело жуткое серое человеческое лицо с впавшими белесыми, но как будто живыми глазами. От увиденного в животе у Бьон забурлило и заурчало. К горлу подкатил неприятный ком. «А нечего было налегать на деликатесы! Бобов ей центаврских, видите ли, захотелось!». Она едва сдерживала приступы тошноты и рвотные позывы. Нырять в сверхплотность в таком состоянии было крайне опасно.