Государственный мститель - Александр Тамоников

– Что, дядя? Позвонить надо?

– Надо!

– А жетонов, видать, нет?

– Может, у тебя есть?

– У меня есть, но дорого.

– Сколько?

– Стольник за четыре штуки.

– Ты с ума сошел!

– Днем дешевле, а сейчас попробуйте купить.

– Давай два!

– Четыре! За стольник! – Ответ пацана был категоричен.

– Черт с тобой! Давай четыре!

Сергей забрал жетоны, вручив предприимчивому пацану сто рублей. Тот тут же скрылся в первой подворотне.

Роенко набрал номер Гурама. Ответили сразу, но не Гурам, а незнакомый женский голос:

– Доброе утро! Я не ошибся номером? Мне нужен Гурам.

– Не ошиблись. А Гурам Гурамович сейчас в палате у своей дочери.

– У дочери? Тамары?

– Да!

У Сергея словно камень свалился с плеч. Девушку нашли!

– А как вас представить?

– Скажите, звонит Сергей, он поймет!

– Минутку!

В трубке послышался посторонний шум:

– Сергей? Ты?

– Я, Гурам!

– Ты в безопасности?

– В общем, да!

– Не можешь говорить? Ладно! Ты оказался прав, Сергей! Тамару спасли!

– Я рад за вас!

– Где ты находишься, я пришлю за тобой машину.

– Нет, Гурам! Сейчас еще не время встречи.

– Почему?

– Долго объяснять, Гурам, но выйти из игры я пока не могу.

– Тебе нельзя там оставаться.

– Почему?

– Ты не видел, что этот ублюдок Гофман сделал с моей дочерью и ее парнем. Понимаешь, сначала я не узнал собственную дочь. Представляешь?

– Представляю, но главное – она жива?

– Да. Жива, но я не прощу издевательств над ней. Поэтому и настаиваю, чтобы ты уходил. Скоро вокруг Гофмана начнется ад!

– Спасибо за предупреждение, Гурам. Вы, как я понял теперь, сами решили перейти в наступление?

– Ты бы видел Тамару!

– Ничего против не имею. Только схватка эта может оказаться последней для вас!

– Э, Сергей, я свое давно отжил. Меня ли смертью пугать? Я готов умереть, но чтобы эта жаба Гофман подох рядом со мной!

– Может, все-таки через архив?

– Теперь, когда Тамара на свободе, эта тварь Гофман поймет, ЧТО его ждет, и постарается скрыться. Черт с ним, с архивом. Тамару с Романом вывезут за границу, там они будут счастливы. А я здесь отомщу за их муки. Клянусь!

– Хреново это, Гурам. Придется мне и от ваших пуль теперь прятаться.

– Уходи, Сережа! Что же ты такой упертый?

– Не могу!

– Что ж, тогда запомни адрес. Если что, обратишься туда.

Гурам продиктовал адрес. Роенко запомнил.

– Найдешь Илью Дмитриевича. У него будет пятая часть твоего вознаграждения. Он же скажет тебе, что делать дальше, и поможет во всем! Но лучше уходи, Сергей!

– Хорошо, я подумаю! Извините, у меня жетоны кончаются. Счастья вашей дочери, а вам успеха, Гурам!

– Спасибо, капитан!

Сергей повесил трубку. Остался один жетон. Поговорить с Ольгой вполне хватит. Она ответила не сразу:

– Да?

– Это я, Оля! Здравствуй, родная!

– Господи, Сережа? Здравствуй! Ты жив?

– Жив и невредим. Ты вот что, Оля, собирайся потихоньку. Возможно, сегодня ночью все мои дела закончатся.

– Правда?

– Правда! Ты должна быть готова с утра сразу же покинуть и квартиру и город.

– Я буду готова вечером. Сережа! А тебе сегодня тяжело будет?

– Честно? Не знаю! Скорее всего, да!

– Я буду ждать тебя и молиться.

– Жди! И запомни адрес. Если что, там для тебя кое-что приготовлено. Только скажи, что от меня пришла.

И Сергей повторил Ольге адрес, услышанный от Гурама.

– Все, Оленька, мне пора. До встречи!

Он, не дав ей ответить, повесил трубку.

Вышел из будки, закурил. Тут же появился сопливый бизнесмен.

– Дядь? Может, еще жетонов возьмешь? Теперь за полцены.

– Звони-ка ты сам, дружок! А лучше иди в школу. Ученье, знаешь ли, свет!

Хан подъехал к дому адвоката без четверти девять. Из машины позвонил по сотовому телефону:

– Борис Иосифович? Доброе утро! Это Хан. Меня прислал Эдуард Генрихович передать вам кое-что! Войти позволите?

– А почему господин Гофман сам не позвонил мне?

– Так у него и спросите, мое дело маленькое!

– Жди!

«Вот высокомерная сука! – сплюнул на асфальт Хан. – Но ничего, сейчас ты попляшешь у меня. Исполнишь танец смерти, козел!»

Из трубки послышался голос Огаревича:

– Хан? Заходи. Я разблокировал дверь.

– Иду!

Поднимаясь на шестой этаж, Хан уже знал, как убьет адвоката. Гофман запретил брать с собой ствол. Хан и голыми руками порвет любого. Но в кармане, на всякий случай, лежал моток крепкой проволоки – удавка, а под курткой, в футляре, – остро заточенный нож.

Огаревич открыл дверь и пригласил гостя войти. В коридоре обернулся, спросил:

– Ну, что там у тебя?

Одет Борис Иосифович был в пестрый шелковый халат.

– Еще раз здравствуйте, Борис Иосифович!

– Здравствуй, здравствуй. Что у тебя там?

– Извините, я должен передать вам посылку, только убедившись, что вы в квартире один, таковы инструкции босса.

– Да один я, один! Или ты думаешь, я позволю тебе обыскать собственную квартиру?

– Зачем же, – как-то зловеще проговорил Хан, – я и на слово поверю.

Он расстегнул молнию куртки и достал объемный сверток, набитый газетными листами и перевязанный бечевкой.

– Что это? – удивился Огаревич и, отвернувшись, стал развязывать узлы.

Этим и воспользовался Хан. Он достал нож и дважды ударил адвоката в шею, перерезая позвонки. Тот вздрогнул всем телом, обернулся с искаженным параличом лицом. Борис Иосифович не смог закричать – кровь заполнила полость рта и лилась ручьем через подбородок на шикарный шелковый халат. Хан, глядя в глаза адвокату, вонзил лезвие по самую рукоятку ему в сердце, дернул нож в сторону и вверх, вытаскивая из жертвы. Подхватил падающее тело. Прислонил труп к стене.

Так! Господин Огаревич, с вами все! Посмотрим, говорил ли ты правду, что один в этой хате?

Огаревич обманул. В спальне, на широкой постели спала молодая смуглая девушка. Она открыла глаза тогда, когда Хан склонился над ней. Ужас охватил ее, страх парализовал. Хан же, схватив девушку за курчавые волосы и задрав голову вверх, одним резким отработанным движением полоснул ножом по туго натянутой коже девушки, перерезая горло. Тело забилось, глаза помутнели, из зияющей раны хлынула кровь. Хан брезгливо поморщился и набросил одеяло ей на голову.

Так! Посмотрим, что еще тут интересного! Больше людей в квартире не было.

Зато было много дорогих вещиц. Но Гофман запретил шмонать хату.

Хан вздохнул и, закрыв за собой дверь, вышел на улицу.

Сел в машину. Поехал по улице. У мусорных баков выбросил перчатки. Теперь путь его лежал в кафе «Под ивой», где должна состояться встреча с капитаном и каким-то неизвестным типом. И встреча эта должна стать для них последней в жизни.

Сергей торопился! Ему следовало опередить Хана, но, как назло, прокололось колесо, и он потерял время на его замене.

К кафе первым прибыл Хан. Он мыслил так: если того, кто будет в кафе, в любом случае надо убрать, то, пока нет капитана, лучше сразу покончить с ним. Хан оставил машину на стоянке у озера.

Подняв ворот куртки, он зашел со стороны товарного двора. Дверь и с этой стороны оказалась закрытой. Он постучал.

– Кто там? – раздался молодой мужской голос.

– Свои! Открывай!

– Кто свои?

– Да ты чего, в натуре? От босса я!

– Так и сказал бы.

Дверь открылась. Хан вошел. Спросил:

– Ты один?

– Да! Ваш друг еще не появлялся.

– Задерживается, значит. Ну, пошли, что ли? Выпить есть чего?

– Найдем!

Парень повернулся, и тут же Хан, выхватив нож, вонзил его в спину обитателя кафе. Под левую лопатку. Провернув лезвие, вытащил нож и вытер об одежду парня, который забился на полу в агонии. Хан перешагнул через него, осмотрел помещение. Нашел вход в подвал. Подтянув труп к нише, сбросил его вниз. Убрал следы убийства. Остался капитан. Он противник посерьезней, но поможет фактор неожиданности. Гофман наверняка придумал какую-нибудь легенду для капитана, чтобы тот не ожидал нападения.

Хан стоял у окна, ожидая появления Роенко. Тот появился, как и сам Хан, через двор. Двери были открыты, и, зайдя в кафе, Роенко оказался в коридоре. Как Хан ни старался скрыть следы своего преступления, Сергей увидел несколько кровавых капель на полу.

Сергей почти бесшумно вошел в комнату. По крайней мере, Хан его не слышал, так как продолжал пялиться в окно.

– Хан! – окликнул Сергей начальника личной охраны босса.

Тот вздрогнул, но тут же взял себя в руки:

– А?! Это ты наконец? Чего задержался?

– Колесо пришлось менять.

– Ну, проходи. Гостем, как говорится, будешь!

Но Сергей вдруг спросил:

– Хан! Того, кто открыл дверь, ты убил?

– Кого? – смешался Хан.

– Того, кто дверь тебе открыл, сука! – повысил голос Роенко.

– Ты словами-то не разбрасывайся, капитан, я тебе не Коротыш.

Но Сергей не слушал слов Хана, продолжая задавать вопросы: