Сказания старой Праги. Чудеса и тайны древнего города - Адольф Вениг

Все с восторгом любовались прекрасным городом, его крышами, покрытыми снегом, остроконечными башнями храмов, серебряным поясом Влтавы, которая вилась через город, окутанная в то время года льдом. И добрый король, захваченный этим видом, начал хвалить свой город, говоря, что для него нет на земле города, равного Праге. И добавил, что собирается еще больше прославить его, чтобы и дальше была Прага первой среди городов мира. После этого обратился он к придворному звездочету, стоявшему неподалеку:

– Я предрекаю своему милому городу славную будущность, как возвестила праматерь моя, княгиня Либуше. А сейчас скажи и ты, что о том говорят небесные знамения!

Старый звездочет нахмурился и, помедлив, произнес:

– Мой высочайший господин и милостивый король, если ты велишь, я, слуга твой, повинуюсь. Но знай, у меня невеселые новости, и не отвечают они твоим горячим желаниям!

– Говори немедля! – приказал король. – Сообщи, что поведали тебе звезды, я должен знать, что бы там ни было.

– По звездам увидел я судьбу города, – промолвил звездочет, повинуясь велению короля. – Малу Страну постигнет губительный пожар и обратит ее в пепел, Старое Место загубит наводнение. Так что город будет уничтожен всеми этими пагубами.

Испугался король и вся дружина его, тяжелое молчание воцарилось в трапезной. Но вдруг король опомнился, пристально посмотрел на присутствующих и воскликнул:

– А не пропадет моя милая Прага, не исчезнет слава ее. Даже если и придут пагубы, как ты пророчествуешь, недобрый вестник, будет выстроено Новое Место Пражское, которое хочу я основать там, на другом берегу, чтобы примыкало оно к Старому Месту. Так преодолеет Прага испытания судьбы. Не погибнет!

После этого король, захваченный своей мыслью, начал говорить, как представляет он себе новую Прагу. От Поречья на влтавском берегу должна была она протянуться к деревне Рыбник с костелом св. Штефана, к Здеразу и Подздеразу, к Опатовицам. Стены тамошнего замка должны были быть продолжены от северного его конца в Поречье до южного под Вышеградом, то есть от реки снова к реке.

Что Карл IV решил, то и приказал исполнять без промедления. Тут же было установлено, куда пойдет крепостная стена, чтобы окружала она новую часть города, где в ней разместятся ворота, и так же немедленно приступили к строительству и разметке улиц и площадей в новом пространстве. Король подписал грамоту об основании новой части города 8 марта 1384 года, а 26 марта был торжественно заложен камень в основание новой Праги. Потом работы шли быстро. В грамоте было установлено и название – Новое Место Пражское, хотя многие считали, что называться оно должно было по имени своего основателя – Карловым Местом.

Об улице Неказалке

Когда приступили к строительству Нового Места, все улицы, площади, рынки, строения были точно вымерены и размечены на карте, чтобы ею руководствовались впоследствии строители. За каждый участок земли отвечал его владелец. На своей территории он мог делать все, что хотел. От него требовалось лишь одно: в течение месяца после вступления в права владения начать строительство, а через полтора года закончить все настолько, чтобы в новом жилище можно было жить. Тем, кто выражал согласие поселиться на Новом Месте, гарантировалась от Карла IV привилегия: полная свобода от всех налогов в течение двенадцати лет. В королевской грамоте также перечислялись ремесла, представители которых обязаны были переместиться со Старого Места на Новое: пивовары, далее все, кто занимался ковкой – кузнецы, замочники, изготовители ножей, оружейники и другие.

Новое Место Карлово росло не по дням, а по часам, к немалой радости своего основателя. Карл сам часто приезжал на строительство, чтобы посмотреть, как спорится работа, как растет дом за домом. Он любил поговорить с людьми, расспросить их, похвалить. Но он твердо настаивал на том, чтобы план, на котором размечены были улицы и площади, соблюдался неукоснительно.

Когда однажды Карл IV возвратился из Германии, куда он часто должен был ездить будучи императором, собрался, как только выдалась у него свободная минутка, на Новое Место, где вовсю шла работа. Он проехал туда через Старое Место Святогавельскими воротами – туда, где ныне находится улица Мустек. Новое Место заметно росло. Король продвигался по направлению к воротам св. Амброзия (ныне Прашна), внимательно глядя на ход работ повсюду, слушая их шум. Вдруг он придержал коня и посмотрел на улочку, которая тянулась по направлению к костелу св. Йиндржиха, тогда же строящемуся. Он не мог вспомнить, чтобы на планах Нового Места значилась такая улочка, а ведь он сам участвовал в составлении этих планов. Он подъехал к ближайшему строящемуся зданию, и когда появился зодчий, спросил его, кто проложил эту улочку. Испуганный выражением лица Карла зодчий сказал, что так велели королевские землемеры, которые как раз сейчас делают свое дело на другом конце улочки. Король пришпорил коня и помчался туда, где работали землемеры. Подъехав, он гневно спросил:

– Кто вам приказал проложить эту улицу?

И тут один из испуганных землемеров робко ответил:

– Никто нам не приказывал проложить эту улицу, Ваша Королевская Милость. Мы так сделали на свой страх и риск. Нам показалось, что она тут нужна. Но по приказу твоему мы все немедленно изменим.

Карл немного поразмыслил, но потом велел:

– Оставьте эту улицу так, как вы ее проложили. Но за то, что я ее делать не приказывал, называться она будет Неказалка (Бесприказная). И пусть это имя останется у нее навсегда.

Осталась улица, осталось по сей день и имя, только со временем претерпело оно маленькое изменение и сейчас звучит как Неказанка.

О доме «У цесарских»

На левом углу Вацлавской площади и Индржишской улицы стоял до 1895 года дом, который называли «У цесарских», потому что в XVIII веке он принадлежал Вацлаву Лхотке из Лготы, королевскому судье, высшему городскому чиновнику. На углу этого дома до самого его сноса торчала из стены железная корзина так, что ее было видно с площади.

Люди говорили, почему там была эта корзина. Что, мол, императорский судья имел право выносить смертный приговор. И тех, кто был осужден, казнили прямо перед домом судьи. Палач отрубал ему голову и вкладывал ее в железную корзину на углу для устрашения тем, кто собирается нарушить закон. Отрубленная голова оставалась в корзине до тех пор, пока ее не заменяли другой. Так и во время недоброго 21 июня 1621 года одна из голов казненных панов очутилась в железной корзине на углу Индржишской улицы, когда таким жутким способом король и его палачи душили чешских повстанцев.

Но все это только предание. Железные корзины торчали и на других уличных углах. В них помещали щепы со смолой, чтобы они освещали улицы. Это было очень слабое и ненадежное освещение. Обычно его использовали для ночного