Его выбор (СИ) - Носкова Екатерина

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросила парня, когда мы ехали в такси.

— Терпимо, — тихо ответил Марк. Но я видела, как он кривится и потирает лоб, когда машина наезжала на яму или водитель кому-то сигналил. Но решила не говорить об этом, а просто тихо наблюдать за любимым. Если станет совсем плохо — утащу его домой.

Ресторан «Алладия» находился в центре города и имел шикарную входную группу. Яркая вывеска, растения похожие на кипарисы, только маленькие. Витиеватые перила радушно приглашали посетить это заведение. И весьма неожиданно оказалось, что внутри интерьер был хоть и дорогим, но выглядел весьма домашним и уютным.

Мы направились в самый конец зала. Маму Марка я видела только один раз, на благотворительном вечере. Тогда мне не удалось с ней пообщаться. Помню, как хотела им понравиться, волновалась перед знакомством. Сейчас мне безразлично на ее мнение.

— Мам, привет, — обратился Марк к женщине, и когда она повернулась — поцеловал ее в щеку.

— Дети! — мягко улыбнулась Валерия Михайловна. — Рада тебя видеть, Василиса. Марк, мы так давно не виделись. Совсем не звонишь, — последние слова она сказала не много осуждающе.

В этот момент подошел официант. Мы погрузились в изучение меню. Место хоть и было уютным, но цены были завышены.

— Мам, ты не знаешь, где папа? — спросил Марк, когда мы сделали заказ.

— А что? — спросила она, не глядя на Марка.

— Мам, — требовательно протянул парень.

— Ну что, «мам»! — воскликнула она. — Не видела я его. И не желаю видеть! Хватит с меня. Насмотрелась уже.

Я ничего не понимала. Марк тоже выглядел озадаченным.

— Мам, ты о чем?

К нам подошел официант, он молча поставил наш заказ и с еле заметным поклоном — удалился.

Женщина нервно теребила салфетку. Потом глубоко вздохнула и подняла на нас взгляд.

— Марк… — еще один глубокий вздох и она продолжила. — У нас с твоим отцом были не самые лучшие отношение. Скажем так, «семьей года» нас точно не назовешь, но я старалась… — Валерия Михайловна нервничала, она постоянно сбивалась и на Марка почти не смотрела. — Терпела все эти годы… И отношение его неуважительное, мягко говоря… Ты же знаешь своего отца — по его мнению, все женщины дуры, только для постели и нужны… А тут пришел не просто злой, а прям агрессивный… Поругались… Вот я и не выдержала.

— Мам, подожди, — остановил ее парень. — Я ничего не понимаю.

Несколько секунд она смотрела в его глаза, а потом на одном дыхании сказала:

— Я подала на развод.

За столом воцарилась тишина. Насколько я поняла, отец Марка не только к сыну ужасно относился, но и к жене. И я очень гордилась ей, что она не стала терпеть.

— Почему сейчас? — только и спросил Марк. Я посмотрела на него внимательно. Он выглядел спокойным и, кажется, даже немного радовался за маму.

— Марк, у нас с твоим отцом никогда не было любви. Возможно уважение, но не любовь. Но чем богаче становился Виталик, тем меньше уважения было в нашей семье.

Марк удивленно смотрел на маму, а я старалась сидеть тише воды. Потому что тема для обсуждения была очень личная, и я сомневалась, что она вообще предназначалась для моих ушей.

— У нас был договорной брак, — пожала она плечами. — Наши отцы были компаньонами. Тогда в девяностые, они, как и многие пытались подняться и у них получилось. И чтобы сотрудничество было надежным, нас решили поженить. Знаешь, я тогда была влюблена в мальчика, он тоже отвечал на мои чувства. У нас было все так нежно и невинно: взгляды, улыбки, прогулки… Он был из простой семьи: мама учительница, папа тракторист. Родители вначале ругались, были против нашего общения. А потом как-то сумели меня убедить, что он мне не пара, — ее лицо передавало множество эмоций: от приятной ностальгии до грусти. — Я прекратила наше общение и вышла замуж за Витю.

По ее щеке скатилась слеза, и она поспешила ее вытереть. Мы сидели тихонько и слушали историю отношений, не решаясь перебивать.

Марк казался спокойным. Только то, как крепко он сжимал мою руку, выдавало его волнения.

— Мы поженились, — продолжила Валерия Михайловна. — Думала, стерпится-слюбится. У нас действительно начинало получаться строить счастливую семью. Потом наши отцы открыли фирму, а директором поставили Виталика. Он крутился как белка в колесе. Ведь он должен был содержать не только меня, но и наших родителей. Потом ты родился… А Виталик стал одержим деньгами. Он хотел заработать как можно больше. Чему безмерно были рады наши родители.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Теперь понятно отношение Виталия Дмитриевича к Марку. Он хотел, чтобы Марк занял его место и посвятил свою жизнь, работая на отца. Ведь именно так поступили с ним.

— И только когда ты подрос, дедушки заметили, что он совсем не принимает участие в твоем воспитании. Что ему все равно на сына, жену и родителей. Только деньги были важны. Но перевоспитывать было уже поздно. Я видела, что деньги его портят. Но изменить ничего не могла. А со временем свыклась, как и наши родители. Прости меня, Марк — неожиданно сказала женщина и посмотрела на сына. В ее глазах блестели слезы.

— Прости за испорченное детство.

— Мам, я не виню тебя. И не считаю свое детство таким уж ужасным. Все случилось так, как случилось.

В этот момент я поняла насколько замечательный у меня парень. Его не испортили деньги, и в таком молодом возрасте он был гораздо мудрее взрослых.

— Почему ты решила развестись? — спросил Марк.

— Все как-то одно на другое… — невнятно ответила женщина. — Помнишь, около года назад я поменяла спортивный клуб? — Марк согласно кивнул, но промолчал, а Валерия Михайловна продолжила. — Директором этого клуба оказался тот самый мальчик в которого я была влюблена в юности. Мы начали общаться. Ничего такого, — поспешила она заверить сына, хотя сомневаюсь, что он ее осуждал. — Просто прогулки, кофе, пару раз в кино ходили, днем! — улыбнулась женщина. — И я поняла, что чувства к этому человеку у меня не прошли. Он тоже не смог за все эти годы забыть меня. Все завертелось так… Но я не изменяла твоему отцу. Наоборот, я старалась держаться подальше от Сережи. А он, наоборот, в этот раз решил не отступать. Так и продолжалось несколько месяцев. Я от него бегала, а он за мной. Пока, примерно две недели назад, Виталик не пришел домой в ужасном настроении — злой, агрессивный, нервный. Я решила спросить о причине его настроения… — женщина замолчала. Она делала глубокие вдохи и кажется старалась не заплакать. — Он накричал на меня, а потом ударил.

Она все-таки заплакала. Марк пересел поближе к матери и обнял ее.

Какой же мудак оказался отец Марка. Мало того, что сыну жизнь испортил, так еще и на женщину руку поднял. Урод, самый настоящий.

— Я потом дедушке твоему позвонила, — всхлипывая, продолжила рассказывать женщина. — Сказала, что подаю на развод. К моему удивлению, он согласился и даже дал контакты лучшего адвоката. И вот сейчас у нас идет бракоразводный процесс. А Виталика я больше не видела с того самого вечера.

Марк успокаивал маму, а я сидела шокированная от истории этой женщины. Это не жизнь — это целый сериал.

Я внимательно посмотрела на Валерию Михайловну. Она очень красивая и добрая женщина. Надеюсь, она еще будет счастлива… Хотя бы с тем же Сергеем.

Глава 25

Василиса

Еда давно остыла. Аппетит пропал. Валерия Михайловна перестала плакать и начала рассказывать Марку о разводе.

Насколько я поняла, вся трудность в делении имущества. За годы брака было нажито не мало. Да и компанию надо как-то делить. Ведь ее организовали обе семьи. И оба дедушки Марка были финансовой поддержкой во времена кризисов. Все могло бы решиться гораздо проще, если бы отец парня выходил на связь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Он назначил меня генеральным директором, — сказал задумчиво парень.

— Да? — удивилась его мама. — Я ничего об этом не знала. У кого теперь контрольный пакет акций?