Кровавый Гарри (СИ) - Берг Ираклий

— Вот и я о том, — кивнула девушка с самым безмятежным видом, — ученику проиграл, со службы уволили (вы этого не знали, мой доверчивейший повелитель, но уступивший ученику на первом же занятии увольняется за профнепригодность), потом нанялись за деньги к излечившему вас, но отказались от первого же выступления в связи с опасностью оного… даже не знаю!

— Разве это было первое занятие? — Спросил я, слушая с проклюнувшимся интересом. Что делать я не знал, как одолеть группу магов, да еще, наверняка, сплоченную и не раз выходящую вместе — тем более, но терять Ивана не хотелось.

— На копьях первое.

Иван серьезно помрачнел. Я же вернулся к горожанам, начинающим проявлять признаки нетерпения.

— Скажите, уважаемые, когда оно состоится, выяснение Правды и торжество Справедливости?

— Через два часа, — впервые улыбнулся Надменный, — надеюсь, вам достаточно этого времени для подготовки.

— Еще бы! — Восхищенно подтвердил я. — Гладиатор ведь каков? Встал и готов!

— Прекрасно. Смотрите, не подведите же нас.

— За такие деньги я на вас даже женюсь, если пожелаете.

Шутку не приняли, и поспешно откланялись.

Тем временем Сафра допекла Ивана, он весь вспотел и стоял красный как рак. Я подошел.

— Черт с тобой, малохольный. — Казалось Иван даже рад моему появлению. — Выбор действительно между плохим и очень плохим, права твоя ведьма. Я в деле. Может и помогу завалить кого-нибудь. Вот ведь задница какая.

— Отлично! — Я хлопнул ено по плечу. — Все их задницы в твоем полном распоряжении. Надо все же подумать как воевать будем. Как по-вашему вести бой против группы магов?

— Никак, малохольный. Погибнуть поскорее и наименее болезненно, вот и весь план. Я побегу на них с мечом.

— Я осыплю их стрелами, после чего просила бы у моего благороднейшего господина разрешения присоединиться к Ивану.

— Э! Погоди, — до меня только сейчас начало доходить, что у эльфийки нет никаких планов на великую победу, — вы что, помирать собрались?!

Сафра подарила мне взгляд полный гордости за своего господина и повелителя, но ее губы подрагивали от с трудом сдерживаемого смеха.

— Нет, мы их порвем. Там магов десять, если не больше. Мой господин укокошит восьмерых, а мы с Ванюшей дорежем прочих. Делов то!

— Может не десять? Девять или восемь. пять?

— Скорее больше, чем меньше. — Рациональная эльфийка отвергла все мои надежды. — Десять это минимум. Скорее двадцать, а то и тридцать. Поймите меня правильно, господин. Отказаться мы не можем. Значит погибнем. Провинциальные дворяне не сильны, но их много. На такой куш слетятся все, и если есть нам на что действительно надеяться, так на то, что поубивают друг друга за право участия ради последующего дележе.

— Дааааа… — Протянул я. Умирать не хотелось, да и адреналин не сдавал позиции, но сердце чуяло серьезность ситуации. — За такие деньги что бы и не прихлопнуть кого-нибудь, я их прекрасно понимаю!

— Сколько? — Прозвучал негромкий голос. Я, вздрогнув, обернулся. Маг, так и не дождавшийся нашей сегодняшней тренировки, стоял скрестив руки и разглядывал нашу троицу смертников.

— Что "сколько", наставник? — Я ощутил как ладонь эльфийки сжала мою.

— Сколько эти твари решили украсть? — Уточнил он все тем же равнодушным тоном.

Глава 14

День 94. Продолжение.

Этот разговор я никогда не забуду.

— Двести тысяч. Серебром.

— Неплохо.

— Вы одобряете?

— Разумеется.

— Но справедливо ли это?

— Это законно. Тем более, что справедливость восторжествует в любом случае, и уже к вечеру. Не без вашего участия.

— Но… — Я недоумевал. — Почему вы тогда назвали их тварями?

— Разве это не так? Наглость и безнаказанность воровства. Даже вы догадались в чем дело. Как же мне называть людей разворовывающих казну, и ленящихся даже придумать что-то менее пошлое, чем подобная схема?

— Вам не нравится примитив?

— Мне многое что не нравится. Но воров не люблю особенно, это правда.

— Так почему вы их одобряете? — Я совсем запутался. Когда мастер маг обратился к нам, внутренее ликование было трудно сдержать. Вот оно, мелькнула мысль, опять мне везет! Сейчас этот монстр вступит в игру и поотрывает головы всем нашим врагам! Но что-то пошло не туда.

— Мне нравится их открытость. Когда враг прям, это уже не совсем враг. Это наполовину противник. Куда хуже если враг закрыт от вас.

— Так это ваши враги? — Мне не хотелось так просто терять показавшуюся было удачу.

— Да. Как и любого честного подданного его императорского величества.

— Но тогда вы бы могли присоединиться к нам и наказать этих "тварей", как вы выразились! — Я развел руки и обернулся к своей команде за поддержкой. Эльфийка стояла с непроницаемым лицом, а вот Иван закатил глаза к небу, словно я предлагал ему участие в глупом фарсе.

— Мне? Вы с ума сошли, юноша.

— Почему же?

— Потому, что только глупец будет пытаться с подобной грацией гиппопотама переложить свою проблему на чужие плечи. Только ненормальный будет думать, что у него это получится. И только сошедший с ума всерьез решится предлагать кому-либо погибнуть вместо него без причины.

— Да ведь есть причина!! Вот же она! — От непонимания и волнения я даже вскричал. — Вы же сами говорите!

— Я говорю? — Маг успехнулся. Это была первая эмоция отразившаяся на его лице за все время знакомства. — А что я говорю? Что они воры? Это так. Что они твари? Конечно. Это мое мнение. Ну и что? Это повод мне умереть вместе с вами? Тем более, что наша гибель лишь утвердит их в своей правоте.

— Да почему же гибель?! С вашими талантами..

— Ваш, с позволения сказать, "отряд" продержится несколько дольше, только и всего.

— Вы боитесь?!

— Нет.

— Но… Я задыхался. Этому магу и в разговоре удалось привести меня в "небоеспособное" состояние с пугающей легкостью. Казалось, что он видит меня насквозь, и увиденное ему нравится не сильно больше городских воров. Это бесило и не давало сосредоточиться одновременно.

— Тогда зачем вы вообще затеяли весь этот разговор? — С горечью очередного поражения спросил я.

— Из любопытства.

— Вот как. Любопытства?

— Именно. У каждого есть свой предел, после которого человек открывается полностью. Во время выступления вы можете погибнуть очень уж быстро, и я рисковал не рассмотреть все хорошенько.

— Но сейчас рассмотрели?

— Вполне.

— И что же вы там рассмотрели? — Я включил гордость уязвленного самолюбия.

— Вы подлец. И это замечательно.

— Продолжайте. Вам ведь есть что добавить.

— Да. Вы поняли, что вам грозит действительная опасность, и хотите вывернуться из нее. Но, в силу вышеупомяного мною свойства вашей сущности, вы желаете осуществить это чужими руками, в данном случае моими. Я же нахожусь в уникальном положении, вы считаете меня своим шансом. Последним шансом. Пусть вы переоцениваете мои скромные способности, но ведь вам и нечего больше оценивать, а утопающий хватается и за соломинку, как всем известно. А потому я имею редкую возможность рассмотреть человека, который внезапно ощутил дыхание смерти, и начинает мучительно отрывать от себя куски, лишь бы избежать ее. Предлагая части там, где боится потерять целое. Время идет и куски становятся все больше. Сколько же оторвете вы?

— Не вполне понимаю о каких частях, отрываемых от себя, вы говорите.

— Вам ничего не остается как попытаться меня купить. Это ясно как день. И вы уже думаете что же мне предложить, не правда ли? — Вот это да. Он улыбался.

— И сколько же вы хотите? Пятьдесят тысяч? Сто? Сто пятьдесят?

Маг расхохотался.

— Вы извиваетесь как червяк и живучи как крыса. Сейчас вам показалось самым правильным довериться интуиции и повести дело так, с внешней отстраненностью и некой усталостью, надеясь на то, что куплюсь на ваше мнимое оскорбленное благородство, то есть поверю, что оно у вас есть. Не на того напали юноша.