Великолепная модель - Мэри Бердон

Пьетро нахмурился и отправил в рот пару долек апельсина.

— У многих приемные родители.

— Конечно. Но я не знал этого, пока мне не исполнилось двадцать пять. Тогда умер мой отец. — В его улыбке не было тепла, к которому так привыкла Аманда. — Наверное, моя мама, то есть моя бабушка, чувствовала себя виноватой. А может, она просто решила, что мне пора узнать правду. В любом случае единственное, что я знаю, — моя прежняя жизнь, жизнь того, кем я себя представлял, перевернулась с ног на голову всего за несколько мгновений.

Аманда молча пила сок и смотрела на Пьетро, не отводя глаз. Из того, как он это сказал, она поняла, что его душевная рана еще не зажила.

Пьетро ел апельсин, не говоря ни слова и глядя в окно на улицу. Через некоторое время он продолжил:

— Узнать, что женщина, которую я считал сестрой, на самом деле моя мать… Я был потрясен — они так долго скрывали от меня правду! — Он повертел в руках кофейную чашку. На его губах блуждала странная полуулыбка. — Может быть, я принимаю это слишком близко к сердцу, но чувствую себя так, будто меня предали.

Он выглядел таким несчастным, словно все это произошло вчера, а не много лет назад. Аманда сидела не шелохнувшись, боль и смятение в его глазах, казалось, пригвоздили ее к месту.

— Знаешь, я даже не знаю, кто мой отец, — продолжал он. — И я повторяю себе, что это не имеет значения. У меня было чудесное детство и замечательные родители. Но в глубине души я понимаю: это мучит меня. Вот только не представляю почему. — Он покачал головой. — Может, если бы я вырос, зная правду, это было бы сейчас не так важно.

Аманда сглотнула комок в горле и ощутила тяжесть внизу живота. Если его так задело это предательство и он так много пережил, то… Ее охватило странное, леденящее душу предчувствие. И все-таки она собиралась заставить его пройти через это снова.

Ее пальцы дрожали, когда она вытирала их салфеткой. Теперь она была уверена, что заблуждалась. Она полагала, ему будет нетрудно пережить ее обман. Но ведь, узнав правду, он снова почувствует, что его предали! Во всем виновата лишь она одна. Не было пути избежать этого. В тот день, когда ему станет известно ее настоящее имя, она навсегда уйдет из его жизни.

Аманда старалась избегать его взгляда, притворяясь, будто смотрит на улицу, на снующих там людей. Она не может сказать ему сейчас. Это в любом случае положит конец их отношениям, но она по крайней мере спасет карьеру Эми. Аманда рассчитывала, что Пьетро ее простит. Как бы не так, это невозможно. Значит, она подождет. Сначала они закончат съемку для каталога и отправят фотографии в Англию. Тогда уже ничто не будет угрожать Эми.

Она бы отдала все, чтобы ничто не угрожало и Пьетро, но это было не в ее силах.

Они молча доели завтрак, и Пьетро, извинившись, отправился в ванную комнату. Аманда же пошла в спальню паковать свой чемодан. Внезапно она застыла над открытым чемоданом, держа в руках сложенные шорты. Ее глаза остановились на двери ванной. Он, ее любимый, был там.

В груди поднялась тупая боль, на глаза навернулись слезы. Все пропало, все ее планы разрушены в мгновение ока!

Как бы она ни оправдывалась, это разбередит в душе Пьетро старую рану, которая только начала заживать. Почему Аманда была столь эгоистичной? Ее расчеты не предполагали, что признание в обмане способно сильно ранить Пьетро. Она волновалась лишь за себя, даже не допуская мысли, что может потерять любимого. Из-за этого она слишком увлеклась своей «блестящей» идеей.

Значит, она заслужила боль, которую ей придется пережить, но Пьетро здесь ни при чем. То, что она нанесет ему этот страшный удар, мучило ее гораздо больше, чем собственные страдания. Аманда хотела броситься на кровать и зарыдать. Но она лишь судорожно вцепилась в шорты и стала мять их до боли в руках, пока слезы не отступили.

Наконец она бросила шорты в чемодан и подошла к окну. Непролитые слезы застилали глаза, и она видела пышные зеленые сады, окружавшие отель, словно в тумане. Подумать только — всего несколько минут назад она мечтала проскользнуть за ним в ванную комнату! Теперь ей хотелось лишь заползти в маленькую темную норку и умереть там.

Повезло, нечего сказать! Надо же было найти такого мужчину, который не переживет ее признания! Тяжесть внизу живота Аманды сменилась болью, а горло горело от сдерживаемых рыданий. Почему она не выяснила это раньше? Прежде чем узнала, как восхитительно и прекрасно заниматься с ним любовью?

Аманда потерла глаза, отчаянно пытаясь взять себя в руки, пока Пьетро не вышел из ванной. Легкий ветерок колыхал занавески, будто указывая на открытую балконную дверь. Она приняла приглашение и вышла на балкон, стараясь восстановить самообладание.

Перед ее взглядом раскинулся залив, на одном из берегов которого красовался Везувий. В какой бы части города ты ни находился, гора была видна отовсюду. Мысль о том, что они оказались так близко к развалинам древней Помпеи, добавила силы ее чувствам. Было нечто мистическое в том, что расстояние между ней и античной метрополией, похороненной под тысячами тонн лавы, исчислялось всего лишь милями.

У нее в голове промелькнули фрагменты фильма, который она смотрела много раз, будучи еще ребенком. Люди бежали по улицам города целыми семьями, ища укрытия, а гора позади них извергала пламя. Руки Аманды задрожали, и она ухватилась за холодный железный поручень. Она знала, какие чувства должны были испытывать эти люди из далекого прошлого, когда весь мир вокруг них взрывался и рушился, поглощенный огнем и лавой.

Когда они возвращались на машине во Флоренцию, Аманда смотрела в окно. Она боялась заговорить с Пьетро, чтобы все не стало еще хуже, и поэтому притворялась, будто занята созерцанием пролетавших мимо домиков и фруктовых садов. Аманда надеялась, что Пьетро объяснит ее молчание желанием побыть в тишине, пронизанной атмосферой интимности.

Она провела пальцем по приборной панели.

— Ты хорошо ладишь с сестрой? Ты никогда не говорил об этом.

Она украдкой взглянула на него и увидела, как его улыбка растаяла и он сосредоточенно нахмурился.

— У нас теплые отношения. — Он снял одну руку с руля и поднял, как будто хотел схватить пальцами подходящие слова, витающие где-то рядом, в воздухе. — Прежде всего мы никогда не были особенно близки из-за разницы в возрасте. Мне было всего четыре, когда она вышла замуж. После этого она больше не жила с нами. Забавно, — сказал он со смехом, который глубоко ранил Аманду, — но у нее больше не было детей. Меня всегда волновал этот вопрос.

Его плечи слегка дернулись, словно он хотел пожать ими.