Боевик-универсал - Игорь Дравин

– С превеликим удовольствием, – усмехнулся магистр смерти. – Забери девчонок оттуда – и я тебе лично зажарю гуся с яблоками. Кстати, майонез у меня уже начал хорошо получаться.

– Только не с жареным гусем, – испугался я.

– А оливье ты уже не любишь? – изумился Жар.

Нет, лучшие поварихи – это повара. Ну, есть у Жара способность к этому действу. Счастливец! Кроме шашлыков, я ничего не умею готовить.

Храм Единого нисколько не изменился. А чего я ждал? Магия драконов, чтоб ее тридцать три раза об колено. Кстати, с ними я еще не успел поручкаться, да и с тритонами не общался, а если вспомнить еще и троллей, и других выкидышей бездны из новых рас, то вообще. Не получится из меня Ливингстона. Ба! А через двор храма быстро идет знакомое лицо. Здравствуй, мил человек! Я снял шлем. Расширившиеся глаза старого приятеля. Хм.

– Добрый день, отец Эстор, – склонил я голову и заступил дорогу святоше.

А почему, собственно говоря, ты попытался шарахнуться от меня? Остановил свое движение, но ведь оно было. Интересно девки пляшут. Ты меня боишься?

– Здравствуй, Влад, – улыбнулся падре.

Боишься. Легкое подрагивание левого века, испарина, выступившая на лбу, суетливый взгляд в сторону. Сильно боишься.

– Я решил проведать сестру и Арну, – сказал я.

– Тебе давно нужно было это сделать, – укоризненно заметил падре. – Им нужна вся поддержка, которую могут дать им родные и близкие.

А почему ты меня боишься? Теперь-то ты полностью контролируешь себя, но ведь это было! Ты, церковная шишка с большим весом, боишься меня. Так, значит, ты мне сделал нечто такое, что мама не горюй. Интересно, а что именно ты мне сделал? В чем ты провинился?

– Каюсь, отец Эстор, – сказал я, – но я сделаю все, чтобы загладить свою вину и чтобы девушки вновь почувствовали вкус к жизни.

Посмотрим, как ты отреагируешь на мой тонкий намек.

– Девушки и так счастливы, – улыбнулся падре. – И будут счастливы еще больше, когда станут на одну ступеньку ближе к Создателю. Слишком много им пришлось пережить. Слишком многое они смогли понять. Девушки решили отринуть суетливый, жестокий, мелочный, жадный и завистливый мир. В тишине и спокойствии они проведут остаток своих дней, вознося хвалу Создателю и моля Его о милости для своих близких и друзей.

Во как завернул, подлец! А моего намека не понял. Что ж, объясню тебе на пальцах. Кстати, ты на полном серьезе желаешь им добра. Я не понял – или я после занятий с Четвертым стал большим спецом в магии разума, или ты так выбит из седла встречей со мной, любимым? Я слишком легко улавливаю твои эмоции. Есть еще один вариант. С тобой я долго не общался, а вот с зубрами обмана приходилось, особенно в последнее время. Одна Эла чего стоит. Может, мое первоначальное мнение о тебе было неверным? Я тогда мало что знал и понимал. В последний раз я виделся с тобой после убийства клириков нехорошим мной. Хотя виделся – это громко сказано. Я видел твою рожицу, и ты юркнул по своим делам к отцу Анеру. Кстати, что-то я долго молчу.

– Полностью с вами согласен, отец Эстор, – медленно сказал я. – Вне стен монастыря существуют только грязь, кровь, насилие и подлость.

– Видишь, – вздохнул падре, – ты сам это понимаешь. Девушкам в монастыре ордена святого Ирдиса будет лучше.

И это возьму на заметку, вдобавок к твоему странному поведению, а пока я все прекращаю. Не за тем я сюда приехал.

– Понимаю, – кивнул я, – что в эти понятия входят также родные и близкие девушек.

– Нет, – покачал головой падре, – ты неправильно истолковал мои слова.

– Может быть. Я не привык много разговаривать и думать. Я привык молиться Создателю так, как учил меня епископ Анер. Я привык убивать тварей и слуг Проклятого, а не сотрясать воздух. Арна так молилась, моя сестра мечтала так молиться. Кстати, отец Анер, с которым я переговорил перед своим приездом в храм Единого, с неодобрением относится к выбору девушек. Да, а вы тоже присматриваете за ними? Такой занятой человек, и…

– Ты прав, – перебил меня падре. – У меня очень мало времени, и я спешу. Сегодня я уезжаю, и мы с тобой обязательно долго поговорим в следующий раз.

Я проводил уходящего клирика задумчивым взглядом. К черту все. Я здесь не ради разгадывания шарад, относящихся к поведению падре. Так, храм прямо передо мной, а богадельня налево. Все правильно. Я зашел внутрь двухэтажного здания и уткнулся в стойку ресепшена. Не понял – это почти монастырь или уже офис?

– Чего вы хотели? – поинтересовалась женщина неопределенного возраста и внешнего вида.

М-да. Бывает и такое.

– Я хотел бы увидеться с Арной Черной и Евдокией эл Тори, – признался я. – Я брат Евдокии и друг Арны.

– Подождите, – сказала серая мышка и, вильнув хвостиком, скрылась в коридоре.

Вот и я о том же. Подруги Чейты из ордена Ауны, которые прибыли в мой замок на следующий день после бойни, выглядели совсем по-другому. В прецептории этого ордена, расположенной в анклаве анархистов, проходили службу во имя святой Ауны: мать-симпатяшка, пять послушниц-милашек и десять сестер-куколок, последние – из бедных дворянок Декары. Вру, был еще один брат-куклец, бледный вьюноша со взором горящим – наверняка его пассия была среди сестричек. А так прямо выставка невест для лиц благородного происхождения и мужского пола. Знают, чертовки, как легко медсестре окрутить пациента. Девушки освободили Раду почти от всех обязанностей. Мол, у тебя уже срок немаленький, через неделю свадьба, сиди и отдыхай. Нечего тебе по лестницам бегать. Потом ауновки вылечили всех раненых, используя свои знания, мои эликсиры и запасы Рады, а затем закрутили несколько романов. Один из них закончился свадьбой – и опять в моем замке. Хотя политика этого ордена позволяет даже матери временно стать мирянкой и родить ребенка. Что уж говорить об остальных?! Ауна была умной женщиной и паству себе подобрала соответствующую. Больные, увечные, влюбленные и беременные. Практически один контингент, а на бумаге целых четыре. Налоговой полиции ничто не светит. Врачиха и медсестры-послушницы, пока вольнонаемные сестрички подвергались осаде, организованной многочисленными, пять на одну, благородными гостями моего замка, пытались прорваться и в мои покои, дабы отблагодарить меня за невероятно щедрое пожертвование ордену сеансом полного излечения от всего на свете. Но тут Рада, Карит и кошки встали насмерть. Хрен вам, а не комиссарское тело нашего сюзерена. Мы сами его лечим, лечим и вылечить не можем. А вы куда прете, дилетанты?! А ты, мама, вообще платье поскромнее надень, а то у тебя такое декольте, что пупок простудишь. Интересно, а я и не подозревал, что у гоблов есть атакующие плетения, которые приводят к импотенции! Не знал, не знал, а ведь наверняка от этого мать Эрита собралась меня лечить. Узелок на память.