Флот нашей родины - Коллектив авторов

кучу кораблей, спекулировал японский «герой» Того, называя его своим гениальным изобретением.

Хотелось бы посмотреть на этого горе-изобретателя, если бы до него удалось добраться «дедушке» Макарову; но этого случая не представилось. История обидела русского боевого адмирала, не дав ему приложить все свои накопленные силы в борьбе «за обладание морем».

Его дела и успех русских моряков, активность русской эскадры сильно встревожили Того, и он значительно сократил свои операции, так как боялся встретить Макарова в открытом море.

Однако, 31 марта 1904 года кипучей деятельности адмирала пришел неожиданный и нелепый конец. Возвратившись на рейд после выхода в море, Макаров дал уже последние распоряжения по эскадре, как вдруг броненосец «Петропавловск» коснулся мины, взорвался и затонул.

Погиб «Петропавловск», погиб личный состав, штаб Макарова и сам Макаров под своим боевым флагом.

Одним из способнейших и отличнейших флотоводцев России называла его английская газета «Таймс» от 1 апреля 1904 года. В той же газете писалось: «…своей энергией и примером неутомимой деятельности он вселил новую отвагу в личный состав».

«С кончиной Макарова Россия теряет вождя, которого трудно будет заменить». О нем было сказано, что он был «превосходным моряком, знатоком военно-морского дела и смелым флотоводцем».

Немецкая газета «Берлинер Тагеблат» № 189 от 1 апреля особо подчеркивала, что со времени его прибытия в Порт-Артур флот вновь воспрянул духом, и заметно было, как адмирал Того в той же мере умерял свои предприятия.

Итальянская «Трибуна» от 2 апреля писала еще сильнее: «… вы, сыны всех морей, моряки, служащие под всеми флагами, оплакивайте храбреца, бывшего вашим собратом, венчайте лаврами память его».

Только императорский прихвостень, наместник и главнокомандующий на Дальнем Востоке Алексеев обвинял Макарова в неосновательном выходе флота в этот день, в увлечении боевой обстановкой и т. д. и сожалел особенно слезно о гибели «вполне исправного сильного броненосца», да император всероссийский… ничего не понимая в обстановке, удивлен был этим неожиданным событием.

Тяжело переживал флот России и флот всего мира эту потерю. Особенно тяжело переживал ее русский народ, из которого вышел Степан Осипович.

В условиях гражданской и военной бюрократии самодержавного царизма; в среде царского кастово-ограниченного офицерства дарования Макарова никогда не могли найти себе достаточного размаха. Но большинство его работ сохранило свою ценность и по наше время. Долг каждого моряка — всесторонне использовать труды Макарова, обновлять, совершенствовать и дополнять их, создавая на их основе новые труды. Долг каждого моряка — изучать деятельность своего славного флотоводца, чтобы в будущих войнах так же бить врагов, как бил их Макаров на Черном море и на Дальнем Востоке.

★

III. Борьба моряков с царизмом

А. Питерский. Тридцатипятилетие восстания на броненосце «Потемкин»

Восстание на броненосце «Князь Потемкин Таврический» в июне 1905 года было одним из крупнейших событий первой русской революции — историческим шагом вперед в борьбе революционного народа против царского самодержавия.

От массовых политических стачек и демонстраций рабочих, от массовых волнений в деревне, через первые баррикадные бои и уличные сражения с полицией и войсками русская революция поднялась в июне 1905 г. к первому крупному восстанию в царской армии и флоте. В вооруженных силах самодержавия, являвшихся его опорой, образовалась революционная брешь. Крупная часть войск впервые перешла на сторону революции.

Исторический почин революционного броненосца сразу сделал мысль о переходе армии на сторону народа понятной и близкой для многих тысяч матросов и солдат. Восстание потемкинцев явилось попыткой создания ядра революционной армии. Оно вдохновило на борьбу против самодержавия широкие массы рабочих и крестьян царской России. Именно поэтому выстрелы «Потемкина» прогремели по всему миру, нагоняя ужас и страх на черные силы реакции, на царей, правительства и капиталистов, вселяя в народные массы надежду и уверенность в неизбежной победе революции.

Восстание в Черноморском флоте готовилось давно. Суровые крепостнические порядки на кораблях и постоянные издевательства над матросами способствовали росту революционных настроений в царском флоте. Среди моряков было много рабочих, так как команды кораблей комплектовались обычно из людей, привычных к машинам и технике. Большевистская работа во флоте находила благодарную почву. В Севастополе в начале 1905 г. среди моряков энергично действовала большевистская организация, во главе которой стояли луганский рабочий Волошин, Вакулинчук — будущий герой потемкинского восстания, Петров, казненный впоследствии царскими властями за организацию восстания на судне «Прут». Но Севастопольский комитет РСДРП находился в руках меньшевиков, и это сильно мешало организации восстания.

Решения III съезда РСДРП о вооруженном восстании и статьи Ленина в газете «Вперед» дали четкую ориентировку большевистской организации Черноморского флота. Она разработала план восстания эскадры. Восстание должно было начаться по сигналу броненосца «Екатерина II» во время летних маневров Черноморской эскадры около острова Тандр, недалеко от Одессы.

События, однако, пошли иначе. Броненосец «Екатерина II», вследствие демонстративного отказа команды выйти на вечернюю молитву, был оставлен в Севастополе, а «Потемкин», в целях испытания судовой артиллерии, послан вперед, — раньше выхода в море всей эскадры.

26 (13) июня 1905 г. «Потемкин» прибыл к острову Тендр. В то время, когда броненосец бросал якорь в заливе, в 120 километрах от него, в Одессе, развертывались большие события. Полиция и казаки стреляли в рабочую демонстрацию и убили трех рабочих. Немедленно на фабриках и заводах города началась всеобщая стачка, перераставшая в вооруженные столкновения с царскими войсками. Вечером 26 (13) июня к «Потемкину» прибыл из Одессы с грузом продовольствия прикомандированный к нему миноносец № 267. Матросы миноносца рассказали о революционных событиях и расстрелах в Одессе. Среди потемкинцев началось возбуждение. Раздались голоса о необходимости восстать, не дожидаясь прихода эскадры. Большевики, во главе с Вакулинчуком, призывали к выдержке.

Утром 27 (14) июня положение обострилось еще больше. Привезенное для экипажа броненосца мясо оказалось гнилым и с червями. Матросы отказались его есть.

Тогда командир броненосца Голиков приказал пробить сбор. К выстроенной на палубе во фронт команде вышли офицеры.

— За это вас, братцы, вон там повесят! — показывая на нок-мачту, сказал морякам командир. — Кто хочет кушать борщ, выходи сюда!..

Только боцман и несколько кондукторов вышли из строя. Голиков вызвал наверх вооруженный караул. Под угрозой расправы матросы стали выходить из строя. Но это было, очевидно, не в интересах начальства. Ему нужно было устроить кровавую баню, чтобы запугать матросов и раз навсегда покончить с протестами на корабле. Старший офицер Гиляровский и вахтенный начальник бросились к группе моряков, которая еще не успела выйти из строя, и приказали караулу оцепить ее. Была отдана команда принести брезент, чтобы накрыть оцепленную группу. Каждый прекрасно понимал, что это значит: группу матросов хотели расстрелять.