У грани - Ден Травкин

когда переговорил с отцом. Наш первый не забываемый разговором, состоялся по «Скайпу», отец технично раскрутил меня, и я ему всё рассказал, показалось побывал на исповеди. Батя посмеиваясь выдал главное для меня тогда.

— Да перестань ты так накручивать себя Илья, бабы и не такое лепечут, их последний аргумент при расставании. Твоя мама, кстати мне похожее заявляла и Дюнина. Их бедненьких, насиловали, а потом типа дети то не твои! Главное сын — как ты лично к этому будешь относиться и что чувствовать при этом. Кровные узы самые сильные на свете.

И меня отпустило, я знаю, что у меня есть сын, а с остальным я разберусь со временем.

Мы через три дня выехали в Китай с Дюней.

В городе Урумчи я обосновался благодаря своему брату Андрею, поехать сюда трудиться не думал. Я старше его на два года, но нет во мне духа авантюризма.

Так неуловимо пролетело время и прошло уже два года, как я работаю в китайской фирме, у неё заводы в разных провинциях, выпускают солнечные панели любых размеров. Мне платили в первый год четыреста американских долларов в месяц, со второго года пятьсот, для Китая неплохо. Хозяевам фирм престижно, чтобы на них работал белый специалист, да ещё с красным дипломом, английский у меня на уровне уверенного разговорного, практически в общении проблем не было, хромала специфика инженерных терминов. Китайский язык пытаюсь учить, но даётся он мне с трудом, в фирме работают ещё два русских менеджера занимаются торговлей, английским владеют лучше меня, молодые парни из России, получаем одинаково, у китайцев оскорбительно интересоваться достатком. Рабочий восьмичасовой день по трёх летнему контракту, при заключении следующего контракта, зарплату существенно увеличат, но и налоги вырастут пропорционально, поэтому смысла в повышении зарплаты нет. Начало работы с семи тридцати утра, окончание в шестнадцать тридцать, обед в Китае длится один час, у китайцев всё по-другому, рабочая шестидневка по двенадцать часов. Принятие пищи в Китае ритуал, священное время, нельзя отвлекать во время принятия пищи, если он этого не захочет, в столовых они спокойно едят и разговаривают за одним столом. Помимо своей основной работы меня привлекал на халтуры и Андрей, он честно делился с заработанными деньгами, я намекал ему, многовато, но он махал рукой. Он вольная птица и старается работать на себя, хочет работает, хочет не работает, не любит начальство над собой, а временные подработки позволяют ему заработать гораздо больше чем я получаю на постоянной работе. Ещё у него с аренды двух квартир неплохо капает, и я через его знакомого начал сдавать своё жильё в наём, выслав ключи по почте. На жизнь с аренды квартир нам хватало снимать жильё в Китае и ещё питаться, мы по любили путешествовать по провинциям, и меня этим он заразил, ещё он оплатил разрешение на торговлю на один год и спокойно переправляет расходные материалы в Казахстан и Россию под заказ. Если бы у него не было достатка финансов с аренды своих квартир, он бы себя вёл по-другому. Китай с его огромным дисциплинированным населением и почитанием начальства, быстро развивается и захватывает международные рынки, становится всё больше корпоративных монстров, сбивающих цену мелким торговцам, а с помощью интернета изменились и правила торговли. Таким продавцам, как Андрей всё сложнее находить клиентов, приходиться регистрироваться на порталах, получать разрешения и играть по правилам торговых площадок, поэтому он планирует переезжать с Урумчи на Дальний восток и пытается сманить меня. Ещё он не жмот, понравилось или захотелось, купил, он транжира, а я нет.

Андрея я зову Дюня, подслушал однажды, как его называл батя по скайпу, он ниже меня ростом, на пять сантиметров, ну а у меня метр девяносто шесть, комплекция у меня обычная, нет я не худой, скорее поджарый.

Дюне мощь придают витые накачанные мышцы, они буграми катаются по рукам и торсу их хорошо видно под футболкой отчего он выглядит ещё больше. Он подвижный, у него быстрая реакция, учитывая его массу, вроде идёт в развалку туша, но в любой момент разожмётся, как пружина. Дюня в отличии от меня занимался разными видами спорта, но чисто для себя, не пытался стать настоящим спортсменом. Вначале кикбоксингом, потом железо тягал в качалках и дрался по любому поводу или плохому настроению, «мимо не пройду», какой-то мать его забияка, но ему удивительно везёт, меня бы, наверное, прирезали или пристрелили, или затоптали ногами. Он нарывался пару раз и был жестоко избит, но один фиг характер менять не хочет и в армию идти не хочет.

Когда он чего-то желает то у него всё получается. И ещё - Дюня везунчик — да, настоящий везунчик из тех, кого называют «рождённым в рубашке». Ему всё сходит с рук, выкручивается из безвыходных, безнадёжных ситуаций, я в этом убеждался, причём он не заморачивается, себя не накручивает, сделал или не сделал неважно, его не терзают сомненья. Решения принимает быстро на интуиции, ну типа — «да-так да, нет- так нет», «умерла — так умерла», и ещё я видел, как он при мне, выиграл в лотерею три раза подряд. Но у него есть свои неписанные правила, которые ему вдолбили с детства, не играть в карты, в дурака играть не сядет, не садиться пьяным за руль, не брать ни у кого денег в долг, и он их соблюдает, подыхать с голоду будет, а взаймы ни у кого не попросит.

Но жизнь, рано или поздно, преподносит нежданные сюрпризы, направляя нас не видимой рукой по нужному пути. И ему судьба всё же преподнесла неожиданный поворот.

Дело было в Алматы, когда он ещё не помышлял о Китае. Как-то в жаркую летнюю ночь он возвращался домой от клиента с халтуры решил пешком прогуляться до своей квартиры. И на перекрёстке по запарке нырнул в подземный переход, где его поджидали молодые ребята казахи и захотели его взять на гоп-стоп, их было трое.

Пытавшихся окружить его первых двоих джигитов, он вырубил с двух ударов молниеносно, одного ногой в пах, другого кулаком в горло. А вот третий оказался вёртким, он явно имел опыт уличных драк причём он был с ножом. Дюня уклонился от первых двух взмахов, но на третий раз не успел, джигит полоснул его по левому полушарию задницы с низу вверх, хороший шрам у Дюни остался. Отпрыгивая в сторону и одуревший от боли, он еле успевал увернуться от размахивавшего ножом озлобленного поганца потом додумался прикрываться как щитом своей сумкой