Однажды в Америке - Хэрри Грей

Лицемерный ублюдок самодовольно ухмыльнулся и произнес:

— Буду рад снова увидеть вас, ребята.

Перехватив мой насмешливый взгляд, он развернулся и вышел, едва слышно пробормотав: «До свидания» Макс ответил: «Пока». Остальные молча проводили его холодными взглядами.

Макс подсел к столу и с улыбкой посмотрел на меня.

— Что, руки чешутся зарезать курицу, несущую золотые яйца, да, Башка?

— Он — крыса, а не курица. Ему нельзя верить, — ответил я. — Он один может навесить на нас этот налет. Он — наша ахиллесова пята.

Макс собрал в кучу деньги, разложенные на столе, и глубокомысленно сказал:

— Да, ты прав, Башка. Он действительно крыса. Думаю, нам когда-нибудь придется избавиться от него. — Он достал деньги из кармана и присоединил их к куче на столе. — Двадцать семь осталось от денег Джона, четырнадцать — после выплаты Веселому и его ребятам из двадцати тысяч Натши, еще три тысячи за похороны этого дурака. Теперь подсчитаем… — сказал он и, нашарив в кармане карандаш, начал царапать цифры на стодолларовом банкноте. — Так, всего выходит сорок четыре тысячи. Разделить на четыре части… Ага, мои вычисления дают по одиннадцать на нос. Взгляни-ка на цифры, Башка. Все правильно?

Я был слишком пьян, чтобы считать. Взглянув на запись Макса краем глаза, я сказал, что все верно.

Раздавая наши доли, Макс с циничным видом заметил:

— Преступление не окупается. Я думаю, что нам придется устроиться продавцами в универмаг Макси или подыскать что-нибудь в том же духе.

— Кстати, этот универмаг — прекрасное место для налета, — произнес Простак. — Я слышал, что за день до Рождества у них в бухгалтерии было около миллиона долларов.

— Миллион долларов… — с глубокомысленным видом произнес Косой. — Да, Макс, это отличная мысль. Мы должны заглянуть к Макси и обчистить его заведение.

— Макси? Нет, ерунда. Я готовлю кое-что покрупнее и получше.

Макс покачивался взад-вперед в своем кресле, с мечтательным видом пуская к потолку клубы сигарного дыма. Я задумался. Налет больше чем на миллион долларов? Какого черта! Макс что, все еще мечтает взять в оборот Федеральный резерв? Неужели он не выбросил это из головы за столько лет?

— Макс, ты все еще думаешь о Федеральном резерве? — спросил я.

С видом абсолютного превосходства Макс посмотрел на меня долгим взглядом и ответил:

— Да. Я начал собирать сведения, и, когда получу всю необходимую информацию, мы выйдем на дело.

Я не мог решить, смеяться ли мне или вступать с ним в спор, а просто молча посмотрел на него. Все мы молча посмотрели на него. Все мы бесконечно верили в здравость его рассудка. Но ограбить Федеральный резервный банк? Это представлялось невозможным. Это была крепость, в которую нельзя проникнуть. Банк находился в самом сердце финансового района, и все знали, что любой человек с известным преступным прошлым берется на заметку, если появляется на достаточно близком расстоянии от этого места. Но кто может знать наверняка? С Максом возможно все. Вслух я сказал:

— У тебя есть кто-то, кто поставляет информацию?

— Да, есть кое-кто.

— И что известно? — спросил Простак.

— Его можно взять? — добавил я.

— Как вам сказать… И да и нет. Я пытаюсь разобраться. Нырнуть в подвал будет сложновато, но думаю, что можно составить план, чтобы ухватить то немногое, что ежедневно привозится на броневиках из филиалов. Эти деньги можно ухватить прямо возле платформы, где производится разгрузка.

— И сколько составляет это немногое? — ехидно спросил я.

— А, миллионов десять наличными, может быть, чуть больше, — ответил Макс и холодно улыбнулся мне. Он всмотрелся в наши лица, чтобы убедиться в произведенном впечатлении. «Боже ты мой! — подумал я. — Это я пьян, или это Макс упился до белой горячки?»

Глава 15

Было утро понедельника. Телефон звонил редко, и поступавшие сообщения не вызывали у нас интереса. В зале Толстый Луи и его бармены занимались своим старым добрым делом. Едва мы начали свою обычную игру в греческий рами, как к нам заглянул Мои:

— Там пришла Пегги. Она хочет поговорить с вами, ребята.

Мы были увлечены игрой и никак не отреагировали на его слова, лишь Макс на мгновение оторвал взгляд от своих карт и спросил:

— Пегги? Что за Пегги?

Толстый Мои подбоченился и прошелся по комнате, покачивая из стороны в сторону своими объемистыми бедрами. Макс бросил карты на стол и взволнованно заорал:

— Наша Пегги?! Какого черта ты сразу не сказал? Давай ее сюда!

Мы знали, что она вот уже много лет является профессионалкой, и я приготовился увидеть потасканную, — преждевременно усохшую, спившуюся и наводящую своим видом на грустные размышления проститутку со стажем. Мне заранее было жаль ее, и с теплым чувством умиления самим собой я подумал о том, с какой щедростью мы ответим на ее просьбу помочь ей деньгами. Я представил, как протягиваю ей пухлую пачку банкнотов и говорю: «На вот, держи, Пег. Этого тебе как раз хватит на заварные пирожные».

Однако когда она вошла, я был просто потрясен. Ее появление было столь же эффектно, как выход на сцену Мэй Вест в оперетте «Блистательная Лил». Вся в мехах и бриллиантах, она выглядела так же молодо и привлекательно, как много лет тому назад. Мы галантно встали из-за стола и склонили головы, и она по очереди обняла и поцеловала в щеку каждого из нас.

Косой обошел ее кругом, шумно втягивая носом воздух.

— Ох, ну и духи! Какими ты пользуешься, Пегги? «Фултонский рыбный рынок» номер пять? Ты выглядишь классной шлюхой во всех этих штуках.

Комментарий вызвал всеобщий смешок. Пегги ответила:

— А ты выглядишь так, будто болен той самой редкой гавайской болезнью.

— Что за болезнь? — растерялся Косой.

Пегти с улыбкой смерила Косого взглядом:

— Избыток энергии. Ты такой игривый, так кривляешься и танцуешь вокруг меня. Тебе просто необходимы хорошие кругосветные скачки, которые может устроить одна классная крошка — француженка из моего заведения.

Макс рассмеялся:

— Соблазняешь новых клиентов, Пег?

— Но вовсе не из-за денег, — весело ответила она. — Для вас, ребята, мое заведение бесплатно. Только не забудьте прихватить с собой заварные пирожные. — Она засмеялась.

— Что случилось? — спросил Макс. — Ты ведь не пришла сюда только для того, чтобы повидаться со своими старыми соседями, верно?

— Вообще-то я много раз собиралась проведать вас, мальчики. — Пегги села в кресло, высвободила плечи из-под мехов и потянулась за налитой рюмкой. — Но, по правде говоря, Макс, у меня есть работа, которую можете сделать только вы, мальчики.

Макс вопросительно поднял брови. Она не поняла и успокаивающе помахала рукой.

— Не беспокойтесь, я хорошо заплачу за ваши хлопоты.

— Пегги, — с улыбкой сказал я, — ты щедро и бескорыстно одаривала всех нас в прежние дни, и я думаю, что мы должны ответить тебе тем же. Мы поможем тебе бесплатно.

Макс пыхнул сигарой, стряхнул пепел на пол, отвесил вежливый поклон и сказал:

— Да, Башка прав, Пегги. Наши профессиональные навыки всегда к твоим услугам.

Я отметил галантное и уважительное поведение Макса. Этот урок мы получили от Профессора. Я хорошо запомнил его часто повторяемое высказывание: «Обращайся с девкой, как с дамой, а с дамой — как с девкой».

Макс вел себя как настоящий светский щеголь.

— Но брать деньги с дамы? Извини, Пег, мы так не поступаем. Оставь это сутенерам.

Пегги открыла свою сумочку и помахала толстой пачкой пятисотенных купюр.

— Брось, Макс. У меня все в порядке. Я не хочу ничего задаром и предпочитаю платить за сделанную работу.

Макс с задумчивым видом сделал затяжку, выдохнул сигарный дым и достал из кармана пачку свернутых в трубочку банкнотов. Отсчитав десять стодолларовых купюр, он положил их на стол.

— Поскольку ты непременно хочешь заплатить, я тебе предлагаю следующее, Пег. Раз уж ты настаиваешь — и имей в виду: только потому, что ты настаиваешь, — мы сделаем так. Добавь к этой тысяче ровно столько же, и мы пожертвуем деньги на летний благотворительный лагерь, а тебе я обещаю, что мы решим твою проблему, в чем бы она ни заключалась. Хорошо?

Пегги просияла.

— Отличная мысль, — сказала она и положила на тысячу Макса свою. Макс посмотрел на Косого.

— Эй, парень. Ты избираешься добрым самаритянином. — Косой взял деньги. Когда он уже открыл дверь, чтобы выйти, Макс прокричал ему вслед:

— И принеси обратно чек или письмо с выражением благодарности!

Косой остановился и, обернувшись, с обидой посмотрел на Макса.

— Ты что, перестал мне верить после стольких лет?

— Не будь ты таким мнительным. Чек пригодится при уплате налогов, — ответил Макс.

Я не мог понять, что побудило Макса сделать взнос на благотворительные нужды. С чего бы это? Какой странный поворот мыслей подсказал ему эту идею? Никто из нас в свое время не посещал летний лагерь. Мы считали его местом для маменькиных сынков. Нашим местом отдыха была улица. Может, он поступил так потому, что вдруг подумал, что мы лишили себя чего-то в молодости? Наверное, психолог смог бы оценить этот жест в духе Робина Гуда. Как говорят психоаналитики, на все есть саоя причина.