Эдем 7 (СИ) - Афинский Владислав

— СЕЙЧАС!!! — над полем боем пронёсся рёв главнокомандующего.

В один момент бушующий ураган сжался и ускорился до максимума. Резко вступили в бой и другие подразделения, уже успевшие достичь успеха на других направлениях. В один момент всё вокруг магического круга взорвалось, заставляя всех сражаться в самом аду. Отвлёкшиеся на бой вражеские сотрудники Гильдии оставили часть позиций, после чего единой волной навалились матросы, готовые выполнять роль мяса во спасение своего мира. Дуговой разряд перевезённых ящерами орудий разорвал энергетический барьер единым залпом и лишь Делсираан теперь преграждал путь до победы.

— Вот как… — улыбнулся эльф и закрыл глаза.

В этот же момент прямо из навесь откуда взявшегося тумана появился Орлойд, обрушивая вихрь ударов по сухожилиям остроухого воина. Сквозь шторм и бурю резко рванул и главнокомандующий, обрушая абордажную саблю на гигантский щит, который задрожал от мощи адмирала. В этот момент попытались прорваться и другие, но их жизни оказались оборваны вражескими сотрудниками Гильдии, некоторые из которых оставили своих товарищей сражаться в меньшинстве, чтобы помочь Делсираану. Обряд почти завершился, нужно ещё чуть-чуть времени.

Но Лансемалион Бальмуар уже стал молнией и воплотился прямо в центре магического круга, где стоял открытый ларец. Сабля подобное комете сверкнула в лучах пожарища безумия, в отражении клинка можно было заметить рывок эльфа, который ещё не сдался, пусть разум и понимал тщетность своего рвения. И в следующее мгновение случилось нечто, что заставило Повелительницу Судеб снова переписывать свою картину.

В одном месте собралось так много не просто сильных смертных, но ещё и удивительно волевых. Каждый из них ковал самих себя в жерле пламени постоянных и крайне жестоких испытаний. Все они сражались здесь ради целей, что важнее собственных жизней и жизни любых смертных. И эта готовность идти на самые чудовищные цели рождало легенды и позволяло достичь невиданных высот, пусть и в единственный, последний раз. Вопреки здравому смыслу разрывались даже самые точные планы стратегов, которые не в силах предсказать предел силы души.

Прыгнувший прямо в центр магического круга Лансемалион Бальмуар увидел бессчётное количество узоров, хоть и не хотел этого. Столь сильное магическое заклинание, созданное группой паресисов слепило, даже если закрыть глаза. Сабля уже неслась и вскрывала глотки, но обряд было уже не остановить. Смерть же магов вызвала магическую ошибку, что обернулась вспышкой, укутавшей всё в радиусе трёх километров. Колоссальная мощь потоков концентрированного хара вызвала мгновенную смерть от разрыва сердца почти всех, оставив в живых лишь тринадцать сильнейших. Но в один миг десять из них подумали о том, что быть может лучше было умереть… Ведь в своём посмертии группа паресисов внутри круга успели нанести последние штрихи.

На мгновение битва остановилась, но к её эпицентру уже мчались силы, что находились в безопасном радиусе. В основном это были храбрые матросы, ведь почти все пираты уже мертвы, либо сбежали.

Первым от шока оправился Лансемалион Бальмуар, чей взгляд ни капли не изменился. Есть приказ, а значит остальное остальное неважно. Резким движением он захлопнул книгу внутри распечатанного ларца, достал её и прижал к себе левой рукой, намереваясь умереть, но передать её обратно в руки духовенства.

В этот же момент действовать начал Делсираан. Воспользовавшись промедлением врагов, он нанёс удар щитом по Орлойду, который пришёл в себя третьим. С переломанными руками всё ещё ошеломлённый гоблин выжил лишь благодаря рефлексам и своей же алчности, хранившейся рассудок. А вот главнокомандующий не успел ничего сделать и с пустым взглядом полного отчаяния от осознания тленности бытия и бессмысленности всей собственной жизни он встретил смерть от удара булавы.

После этого эльф повернулся к аристократу и посмотрел прямо тому в глаза. В этот же момент всё стало понятно. Руны, свитки и книги по периметру с инструментами — всё это было украдено, как и прочая информация. Ларец же находился всегда здесь, об этом говорят древние надписи и привкус морских глубин, следовательно левиафан является хранителем. С пробуждением чудища был открыт ларец, внутри которого оказалась магическая книга, содержимое которой бесценно, однако которое нужно расшифровать, что и требовало проведение мессы с применением Литургии Слова. Эти маги не успели перевести всего содержимого, но добрались до самого главного, ведь понимали, где искать нужную информацию. И это знание в процессе повреждения магического артефакта, книги… оно считанные мгновения проецировалось в тени Кихариса, заставляя всех к нему прикоснуться.

И это в глазах Деслираана Венхидора видел его янтарноглазый ученик. Он видел сожаление, собственную судьбу и будущее всего Эдема. А в следующее мгновение рядом с эльфом появились ещё шестеро вражеских сотрудников Гильдии, которые в миг скрылись под землёй, унося с собой тайну.

— Вот же срань… — тихо прошептал Орлойд, глаза которого ещё были удивительно широко открыты.

Через один удар сердца в тумане исчез и алчный наёмник. Давненько гоблин так сильно не переживал за свою задницу. А затем прямо к месту произошедшего прибыли те самые трое, что не подумали о собственной смерти в момент прикосновения к знанию. Три епископа, за спинами которых уже двигались волны: левиафан услышал их слова, принял извинения и теперь готовился снова заснуть.

— Господин Бальмуар, — могильным голосом произнёс служитель Этия, стоящий в центре. — Верните то, что украли враги Эдема.

Без слов, аристократ протянул книгу, смотря в глаза епископа и размышляя: сколько времени ему отведут. Ведь из тринадцати, кого коснулось эхо знания, десять обязаны уйти, чтобы тайна осталось тайной. Хотя уже девять, ведь главнокомандующий уже убит.

Глава 14

Вот уже сколько дней Лансемалион Бальмуар лежал на шезлонге, расположенным на вершине небольшой прибрежной скалы. И всё это время он наблюдал за вечно молодым морем, которое продолжало рассказывать самые удивительные истории. Вместе с гуляющим ветром полным запахов к берегу приходили и волны, иногда они могли буйствовать подобно дракону, но сейчас лишь ласково мурлыкали где-то внизу. Оно действительно говорило, но только со смертными, которые умеют слушать. Какое несчастье, что детей принято учить только говорить.

Так аристократ и лежал, наблюдая как грусть ложится на эти воды. Во время штиля всё будто замолкает, моряки сразу начинают бесится, достают воздушные кристаллы, на пляж вылезает всякая тропическая живность, чтобы погреться под ярким солнышком безоблачного неба. А затем голубое покрывало начинает темнеть и появляются звёзды, все как одна прекрасные и холодные, вечно наблюдающие за мирской и ничего не значащей в масштабах природы суетой всякой живности.

Птиц правда что-то маловато на этом острове. Всё из-за того, что недалеко находится ещё одно поселение с гуда большим населением, а следовательно, и пищей. Легендарная Защищённая Бухта, хотя так её больше никто не называет. Но когда-то давно, в эпоху исследования морей и борьбы с теми же левиафанами, там находилась военная база флота Эдема, который постоянно сражался и боролся то с монстрами, то со Свободным, то просто с штормами. Сейчас же Защищённая Бухта является туристическим местом с зелёным песком. Да, именно зелёным, из-за хризолита — минерала вулканического происхождения.

— Хотели бы прямо сейчас съездить в дом Солнца? — внезапно и неожиданно, даже для себя, спросил Ланс трудящегося мастера.

— Нет, не очень люблю вулканы, — прямо ответил целитель, продолжая возиться с четырёхтактовым кубом. — Кажется, я закончил. Где-то через восемь-девять недель навещу вас ещё раз, для проверки самочувствия.

— Заполните его ещё на четверть, пожалуйста.

На некоторое мгновение лекарь смутился, но сделал всё, чтобы не подать виду. Все раны клиента он уже залечил, ментальное и физическое тела как новые, так что особой нужды в реагентах и зельях уже нет, как и куб можно отключить. Однако имелась и другая проблема, да и отговаривать человека, который старше и, возможно, мудрее тебя в разы как-то глупо. Наверняка он знает о чём просит.