Удар в сердце - Алексей Живой

— Ну хотя бы одну эскадру можно выводить в море, — вздохнул с облегчением спартанец, хотя нехватка экипажей для всех кораблей его по-прежнему беспокоила.

Иксион, который и так уже передал ему всех свободных людей, крепко озадачился, где набрать еще бойцов. Под командой Тараса, если считать гребцов, теперь находилось войско почти в полторы тысячи человек.

— Я могу отдать тебе еще часть своих солдат, — нехотя проговорил он однажды, когда они стояли в порту и наблюдали за тренировкой матросов, учившихся поднимать и опускать парус, еще стоя в бухте, — из тех, что составляют ядро моего войска. Но ты должен дать мне обещание, что вернешь мне их назад, как только у меня возникнет надобность в них. — Помолчав, Иксион прищурился на солнце и добавил: — А она может скоро возникнуть.

Тарас бросил короткий взгляд на вождя.

— Собираешься воевать с соседями?

— На Итаке еще не все согласны с моей властью, Гисандр, — туманно ответил Иксион, погладив бороду, — я не тороплю события. Но все может произойти.

Теперь Тарас призадумался. От него требовали по сути заверения, что спартанцы и вверенные им войска примут участие во внутренних конфликтах на стороне Иксиона.

«С одной стороны, — рассуждал он, посматривая, как споро матросы справляются со своим делом, — до сих пор эти люди и так считались его бойцами. Они и без моего разрешения ввязались бы в любую драку, на которую послал бы их вождь. Но сейчас другое дело. Если я выучу их и создам боеспособный флот, отпускать их обратно станет большой глупостью. Вдруг поступит приказ куда-нибудь передислоцироваться? И что тогда, оставлять корабли здесь?»

— Сколько ты можешь дать еще людей? — уточнил Гисандр, закрыв ладонью глаза от солнца и вновь посмотрев на Иксиона.

— Хватит еще на три корабля, — ответил тот, — да отдам приказ согнать сюда всех свободных крестьян с окрестных земель. Пасти стада будет некому, но зато у тебя появятся бараны, из которых ты сможешь сделать гребцов и, может быть, солдат для оставшихся кораблей. Твой царь будет доволен.

Тарас заметил самодовольную ухмылку, игравшую на лице вождя пиратского воинства. Тот явно хотел втянуть Гисандра и его спартанцев в какую-то аферу, но у Тараса уже созрело решение. Спартанцам было не привыкать вмешиваться в чужие дела силой оружия. Не побоится он и сейчас. Но на своих условиях.

— Хорошо, — кивнул он наконец, — если вдруг что-нибудь случится, то я помогу тебе. Но эти люди уже будут обучены как моряки, и мой царь будет на них рассчитывать. Так что я помогу тебе воевать, но людей не отдам. Тебе неплохо заплачено. А кроме того, победив, ты наберешь себе новых. Даже силой, если захочешь.

Иксион некоторое время молчал.

— У меня воинственные соседи, а мое пешее войско ослабнет, если я отдам тебе своих лучших солдат, — произнес Иксион наконец, но так, что было не ясно, отказывается он или принимает условия Гисандра, — но если ты обещаешь мне поддержку спартанского царя, я согласен.

«Хитрая сволочь, — ухмыльнулся Тарас, у которого еще не было точных сведений о врагах Иксиона, — да если укомплектовать все корабли, с таким войском мы наверняка перетряхнем весь этот островок. А ведь он еще и не представляет, какое оружие у меня есть кроме этих кораблей».

— Я обещаю тебе свою поддержку, — ответил Гисандр, и по лицу собеседника понял, что тот иного и не ждал.

Глава тринадцатая

Море зовет

После нескольких дней тренировок на берегу и в районе гавани Ватхия, где солдаты Тараса чувствовали себя как дома до такой степени, что он уже про себя окрестил это место первой в истории военной морской базой спартанцев, Гисандр решился выйти в море. Советники Иксиона, с помощью которых он набирал команды и особенно капитанов триер, его не подвели. Капитанами назначили самых бывалых моряков из тех, которым приходилось командовать кораблями не меньше биремы. Тарас всерьез рассчитывал, что они справятся и с кораблями побольше. Другого выхода у него просто не было. Еще никто до него в Спарте не создавал военного флота. И ни у кого не было опыта подготовки гребцов и моряков, не говоря уже о морских пехотинцах. Да и у него самого, надо сказать, такого многогранного опыта не было. Впрочем, с пехотой как раз все было проще, их-то он мог натаскать и сам. А вот по морской части приходилось пока довольствоваться опытом людей Иксиона.

Тарас долго откладывал этот день, но наконец решился. Когда-то надо было проверить в деле все теории последних дней. Гребцы вроде бы неплохо проворачивали весла, заставляя двигаться триеры взад-вперед вдоль берега, но еще ни разу корабли не поднимали паруса и тем более не выходили на открытый простор. А без этого флоту никак.

— Завтра мы выходим в море, — объявил он Темпею накануне, когда находился вместе с ним в мастерской, где уже вовсю кипела работа по производству каменных ядер и порошка для взрывчатой смеси.

Темпей, весь в пыли, даже всплеснул руками от неожиданности.

— Как завтра, господин Гисандр? У меня же ядер наберется не больше чем на пару баллист, не говоря уже о горшках.

— Ничего, — успокоил его Тарас, проходя мимо сложенных рядком у стены ядер, уже заботливо вытесанных руками прикомандированных к Темпею подмастерьев, — завтра мне много не понадобится. Я беру с собой лишь две баллисты. Так что можешь спокойно готовить боевой запас еще несколько дней. Помощников тебе хватает?

Тарас скользнул взглядом по спинам подмастерьев-точильщиков, которые содрогались от ритмичных движений. Сейчас в мастерской находилось еще шестеро греков, отправленных сюда Иксионом в помощь спартанскому оружейнику. Половина из них прибыли из его мастерской.

— Ну, — призадумался Темпей, размазав пыль по лицу, — двоих, самых толковых, я посадил перетирать порошок для огненных горшков. А работать с камнем могли бы и другие.

Тарас перевел взгляд в другой угол плохо освещенной мастерской, устроенной в одном из домов у скалы, но никого больше не увидел. Только каменотесы скрежетали по своим заготовкам специальным точилом.

— Они в другой лачуге, на краю, — подтвердил его догадки Темпей, — смесь мы изготавливаем отдельно от ядер.

— Молодец, — похвалил его Тарас, вспомнив о пожаре в царском темене, — делаешь выводы.

— Далеко от кузницы, — еще больше «прогнулся» алхимик.

Тарас довольно усмехнулся. Чумазая физиономия врачевателя, почти позабывшего про свои снадобья в пользу оружейного дела, изрядно веселила его.

— Давай-давай, работай, — проговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал построже, — когда горшки изготовишь в достаточном количестве на все баллисты?

Темпей испуганно развел руками.

— Пока есть только по одному на каждое орудие. Может, дней через десять-пятнадцать смогу сделать по три. Я еще не все окрестные склоны обследовал. Горы здесь высокие, особенно вокруг бухты Ватхия. Лес дремучий. Нелегко нужные растения разыскать.

— Торопись, — приказал Тарас, надевая шлем и останавливаясь уже в дверях лачуги, — не ровен час, скоро нам понадобятся все твои горшки.

Темпей вновь просиял. Он был рад оттого, что его работа пользовалась таким спросом, и ничуть не переживал о своих былых успехах на поприще медицины. Теперь он пользовал разве что Тараса, хотя тот почти не болел. Более того, согласно спартанскому воспитанию, он сносил все хвори стойко или вовсе не обращал на них внимания.

На первый раз Тарас решил рискнуть лишь пятью кораблями. Но оборудовал артиллерией лишь одну триеру, а остальные баллисты держал в разобранном виде. Большую часть арсенала на той биреме, что привезла его из Спарты. А остальное на вновь созданном складе в предгорьях, недалеко от лаборатории Темпея и подальше от любопытных глаз. Там же, подальше от посторонних глаз, Гисандр собирался проводить пробные стрельбы на суше. Место было тихое, вокруг действительно ни души, — тут Темпей был прав, — лишь поросшие густым и почти непроходимым лесом отроги. Хотя там имелись тропы, по которым пастухи иногда гоняли свой скот. А из соображений секретности Тарас даже прикидывал, не перебазировать ли ему свой секретный полигон куда-нибудь еще подальше. Но решил отложить это дело до возвращения из пробного плавания.

Островок Тарасу сразу показался почти нетронутым цивилизацией, а при ближайшем рассмотрении это мнение лишь подтвердилось. Побережье вокруг бухты Ватхия и ближайшие окрестности вплоть до горных лагерей Иксиона, — вот и все, что пока было известно спартанцу, вынужденному по воле судьбы стать первым в истории Лакедемона адмиралом-самоучкой. Места эти были гористы и обильно поросли лесом. Несмотря на относительно небольшой, как показалось с моря, размер острова, здесь было где затеряться. Особенно если знать местность.

В то утро погода стояла прекрасная, ветер был слабый, что благоприятствовало планам Тараса пройтись на веслах вдоль восточной, малозаселенной оконечности острова и вернуться обратно, не слишком мозоля глаза окрестным рыбакам и соглядатаям других вождей, которые здесь, судя по всему, имелись.