Гений войны Суворов. «Наука побеждать» - Арсений Замостьянов

Нет сомнений, что победы добились именно войска Суворова, ведомые своим генералом. Приказы Суворова, его вера в испытанных офицеров, наконец, суворовская тактика прицельного огня — вот причины славной победы при Козлуджах. Вся инициатива принадлежала Суворову: и первоначальная разведка Козляинова и Арцыбашева, и брошенные им на помощь войска, в составе которых сам Суворов возглавил сражение. О каком же «равном» участии войск Каменского и Суворова можно говорить, если в восьмичасовом бою Каменский попросту не принял участия?

Из Шумлы навстречу русскому корпусу выступила сорокатысячная турецкая армия (в её составе было до 15 000 конницы) под командованием рейсэфенди Абдул-Резака. 25-тысячный пехотный корпус возглавлял Янычар-ага.

В реляциях заслуги Суворова преуменьшались. Как-никак редактировал документ «старший» генерал Каменский. Он отметил «ревностные труды и оказанное мужество генерал-порутчика Суворова в сей победе, коим, яко бывшим впереди, управляема была атака и неприятель был трижды опрокинут».

Победа при Козлуджах оказалась решающей в кампании 1774 г. для всей нашей армии, наконец, для подписания славного Кючук-Кайнарджийского мира: для русской армии открывался путь к Шумле, к последнему турецкому бастиону. Но заслуги Суворова снова были недооценены, лишь с годами, в лучах новых побед Суворова, историческая справедливость восторжествовала. Итак, в июле 74-го был подписан Кючук-Кайнарджийский мир, по которому Турция признала независимость Крыма, на который Россия уже имела виды — как дипломатические, так и военные. По договору Россия получала возможность свободного плавания по Чёрному морю, которое снова начинало оправдывать древнее прозвание «Русское море». Россия приобретала важные приморские крепости — Азов, Керчь, Кинбурн, ставшие оплотами империи на южных рубежах. В пределы империи были включены долины Кубани и Терека, пространство между Бугом и Днестром. Султану пришлось выплатить и немалую контрибуцию. На вновь приобретённых землях и в Крыму начинался этап ответственных фортификационных работ. Окончив одну войну с Портой, Россия не переставала напряжённо готовиться к грядущим сражениям на юге.

Главнокомандующий, фельдмаршал П.А. Румянцев писал императрице: «Удар пехоты и артиллерии нашей, учинённый наступательно, решил победу». Но за чёткими строками победной реляции был скрыт конфликт генералов. Войска Каменского не приняли участия ни в первоначальной атаке, ни в длительном бою, ни в преследовании отступавших турок… В автобиографии Суворов не забыл сообщить, что по болезни «не отвечает» за реляцию Каменского Румянцеву, в которой Михаил Федотович всё-таки отметил «ревностные труды и оказанное мужество генерал-порутчика Суворова в сей победе, коим, яко бывшим впереди, управляема была атака и неприятель трижды был опрокинут». Любопытный факт: нередко в канун самых важных баталий Суворов попадал в конфликтную ситуацию или же ему изменяло физическое здоровье. Полководец как будто намеренно превращал ситуацию в критическую — и преодолевал себя молитвой и полководческой триадой (быстрота, глазомер, натиск).

Против речёного Емельки

Иногда история прошлых веков нам кажется тихой заводью по сравнению с бурной современностью. Но и в счастливом, победном XVIII в., который был для России временем расцвета молодой энергии, временем энтузиазма просветителей и богатырской славы воинов, общество не раз оказывалось лицом к лицу со смертельной опасностью. Государство в лице военачальников и дипломатов было вынуждено идти на жёсткие меры, действовать чётко и предусмотрительно, чтобы сохранить единство империи и упрочить её международное влияние. И Суворов — гений натиска — был убеждённым защитником интересов централизованной империи.

Екатерининская империя не была монолитом ни в культурном, ни в идеологическом смысле. Императрице удалось установить прочную по тем временам вертикаль административного управления. Но единство элиты и народа окончательно распалось. После Петровских реформ элитарная часть европеизированного дворянства и так разительно отличалась от народных масс, прочно связанных с русской крестьянской традицией. А после Указа о вольности дворянства и Жалованной грамоты поколебалась петровская система равенства всех перед государем и государством. Дворяне получили возможность не служить, не заслуживать свои привилегии. Права аристократии увеличивались, а обязанности — сокращались. И хотя Екатерине удалось реализовать управленческие и полководческие способности лучшей аристократической плеяды, в которую входили Румянцев, Панин, Потёмкин, Суворов, Безбородко, — получился ослепительный расцвет перед закатом. Начиналось разложение дворянства. Теперь между дворянином и крепостным, между барчуком и солдатом пролегла непреодолимая пропасть, им всё труднее было ощущать себя по одну сторону баррикад. Сплачивало ли православие? Лишь отчасти. Аристократ и мужик, по существу, не были братьями во Христе. Церковь в XVIII в. должна была либо подчиниться интересам государства и элиты, либо терпеть репрессии, как это было в годы правления Анны Иоанновны, и секуляризацию собственности, как это происходило на протяжении всего столетия. Сам принцип существования крепостнической аристократии, замкнутой в мире сказочных усадеб и рафинированных увлечений, был глубоко антихристианским. Можно ли вообразить картину, более чуждую евангельской идее, чем роскошный бал столичного крепостника? Как много лицемерия и лжи таилось за золочёными фасадами золотого века Екатерины! Русский бунт, так ужасавший Пушкина, в этих условиях был неминуем. Так что же, вслед за историками школы Покровского, мы должны, не скрывая возмущения, наречь реакционной суворовскую миссию в борьбе с Пугачёвым? Нет! В XVIII в. интересы народного большинства в большей мере были связаны всё-таки с укреплением империи, а не с движением самозваного императора Петра III. Империя несла начатки Просвещения и защищала народ от иноземных поработителей. Крестьянская страна не могла сделать шаг к социализму. В России было недостаточно пролетариата для своего Бабёфа… И Суворов был истинно народным вождём, защищавшим интересы народного большинства. Крестьянского и солдатского. Для их просвещения, для их существования в лоне родной культуры, русского языка была необходима рука империи, а не пугачёвская смута. Путь Пугачева — тупиковый, хотя и пользительный как предупреждение изнеженной и безответственной элите.

Борьба с пугачёвщиной. Схема боевых действий