Леди, которая слишком много знала (ЛП) - Раппольд Томасин

— Так, давай посмотрим. — Клара поставила галочку в мысленном списке у себя в голове. — Меню на неделю составлено, и Флоренс приготовила комнату Алекса сегодня утром.

Она сделала глоток вина.

— Лэнден, ты должен поставить бадминтонную сетку. Ты же знаешь, как твой брат любит бадминтон.

— Ты имеешь в виду, как ему нравится побеждать Денни в бадминтоне, — сказала Элис. Она повернулась к Джиа. — Они до смешного азартны.

— Мужчины, — сказала Клара.

— Виновен, — признал Лэнден. — Но да будет тебе известно, я каждый раз побеждаю его в стрельбе из лука.

— Будем надеяться, что у мальчика найдется время для развлечений, — сказала Клара. — Судя по последнему письму, он совершенно очарован этой мисс Ричардсон. Он снял для неё и её кузена номера в отеле «Лейксайд», так что, думаю, Алекс планирует проводить большую часть своего времени там.

— Уверен, Алекс проведёт в доме достаточно времени, чтобы угодить даже тебе, тётя Клара, — сказал Лэнден.

— Я хочу попросить мисс Ричардсон остаться у нас. Беа решила провести несколько недель в Саратоге, так что девушка может занять её комнату. А Алекс и этот кузен могут жить в одной комнате.

Она покачала головой и прищёлкнула языком.

— Мужчина, выступающий в роли компаньонки. Очевидно, нашей семье чужды условности. — Она снова покачала головой. — Слава богу, мы в провинции. Во всяком случае, мисс Ричардсон останется здесь, в доме. Мы будем вместе, и Джианна и я сможем должным образом сопровождать её.

— Два зайца одним выстрелом, — сказал Лэнден. — Находчива, как всегда.

Она отмахнулась от его поддразнивания.

— Вино просто восхитительное, Денни. Нам нужно заказать ещё.

Лэнден потянулся за бокалом.

— Будь уверена, что эта задача стоит на первом месте в моём списке.

Лэнден и Элис обменялись улыбками, потягивая вино из своих бокалов, пока тётя Клара продолжала болтать. Джиа восхищалась тем, как близко Клара принимает к сердцу дела семьи, и как она озабочена тем, чтобы братья и сестра поддерживали между собой хорошие отношения.

Ужин продолжался в приятной обстановке, и Джиа вдруг неожиданно осознала, что ей нравится эта семья и ей действительно не всё равно, что происходит. Теперь она действительно чувствовала себя частью Элмсвортов. Это ощущение росло в ней уже давно, но оно было таким странным, что ей потребовалось некоторое время, чтобы его осознать и, наконец, дать ему имя.

Счастье.

* * *

Позже той же ночью Джиа уютно устроилась в тепле своего самого любимого места в мире — в объятьях Лэндена. В них она чувствовала себя в безопасности и спокойствии. Но что ещё важнее, когда он был с ней, она была уверена, что он в безопасности. Уставшая от ласк, Джиа лениво водила пальцами по его груди, по лёгким завиткам волос, по твёрдым мышцам и ребрам.

— У меня кое-что есть для тебя, — сказала она.

Его левая бровь приподнялась в том порочно соблазнительном выражении, которое всегда заставляло её трепетать.

— Не уверен, что готов воспользоваться этим в полной мере, но постараюсь.

Она хлопнула его по груди, и он засмеялся, вздрогнув от игривого толчка.

— Я хочу сказать, что у меня есть для тебя подарок на день рождения. — Джиа наклонилась к прикроватному столику и выдвинула ящик. — Вот.

Улыбка исчезла с его лица, когда Лэнден сел, чтобы взять маленькую коробочку, которую она ему протянула.

— В этом не было необходимости. — Скромность в голосе Лэндена была очень милой.

— Конечно, была. Я не могла позволить, чтобы твой день рождения прошёл незамеченным.

— Незамеченным? Разве вы с Элис не задумали грандиозный ужин?

Она изумленно уставилась на мужа.

— Элис будет очень разочарована, если ты узнаешь об ужине. Тебе надо притвориться удивлённым.

— Я каждый год притворяюсь удивлённым. Смогу и сейчас. — Лэнден склонил голову набок. — Будем только мы, верно? Только семья?

Она кивнула, тронутая тем, что он включил её в свое определение семьи.

— Да, только семья. И гости Алекса, конечно. Элис говорила, что ты не любишь суеты и помпезности, так что мы просто поужинаем. — Она погрозила мужу пальцем. — Но о том, что приготовит на ужин Флоренс, я не скажу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А торт будет?

— Конечно, торт будет. Роскошный торт с вкуснейшим сливочным кремом. — Джиа прищурилась, заметив улыбку на лице Лэндена. — Что?

Он покачал головой.

— У тебя слюнки текут от одного только упоминания о торте.

Она тоже улыбнулась.

— Ну, мне нравится сладкое.

— Только нравится?

— Ну ладно, — согласилась Джиа, взбивая подушку. — Я просто ужасная сладкоежка.

Она растянулась на боку, наблюдая, как Лэнден открывает её подарок.

С усмешкой он потянулся к её голой ноге.

— Трудно устоять против соблазна. — Он дотронулся коробочкой до её колена и медленно провёл ею до бедра.

Она вздохнула от этого прикосновения, и в его глазах вспыхнуло пламя, когда он проследил взглядом за движением своей руки. Джиа почувствовала, как затвердели её соски, ощутила покалывание между бёдер.

Лэнден наклонился к ней, но она остановила его, приложив ладонь к груди.

— Прекрати сейчас же и открой коробочку.

Он отдёрнул руку, сдаваясь.

— Ладно, ты победила. — Лэнден открыл коробочку и снял с бархатной подложки серебряную цепочку.

— Это медальон, — сказала Джиа, выпрямляясь. — Святой Христофор.

Держа медальон в руке, Лэнден внимательно осмотрел выгравированное изображение.

— Святой Христофор… покровитель путешественников.

— Надев его, ты будешь защищён. — Джиа склонила голову набок. — Ты ведь наденешь его, правда?

Лэнден кивнул, взгляд его потеплел и стал мягче.

— Да. — Он надел медальон. Тот мерцал в свете лампы на его широкой груди, и Джиа улыбнулась, наслаждаясь эффектом.

— Спасибо. — Он смотрел на неё с нежностью, о которой Джиа и не подозревала. Сердце её сжалось.

— Пожалуйста.

Его взгляд скользнул вниз по её телу, и голос стал более глубоким.

— А теперь иди сюда. У меня есть кое-что и для тебя.

***

Джиа взглянула на часы на каминной полке.

— Уже почти полночь, — сказала она. — Почти наступил твой день рождения.

— Вообще-то я родился в два часа ночи.

Её мысли вернулись к собственному дню рождения — последнему, который она или кто-либо ещё когда-либо отмечали. Она потеряла братьев и сама чуть не умерла в тот самый день, в тот час, когда родилась. Это жуткое совпадение всегда мучило её. С того ужасного дня её день рождения стал для неё только днём скорби о смерти братьев, и ничем большим.

Джиа оттолкнула тёмные воспоминания о прошлом и вернулась к настоящему.

— В два часа ночи. Неудобно.

— Я был крупным ребенком. Весил почти десять фунтов (прим. — около 4,5 кг).

Он гордо улыбнулся, словно ставя себе в заслугу это достижение.

— О, боже, — сказала Джиа, широко раскрыв глаза. — Бедная твоя мама.

Улыбка Лэндена потускнела, он отвёл глаза.

Выражение его лица должно было бы предостеречь Джиа от дальнейших вопросов, но ей хотелось узнать больше о женщине, о которой он никогда не говорил.

— Расскажи мне о ней, — попросила Джиа.

Он повернулся к ней лицом.

— Что ты слышала о ней?

Воспоминания о мрачных словах Клары эхом отдались в ушах Джиа.

Упокой Господь её несчастную душу.

Джиа покачала головой.

— Честно говоря, я ничего не слышала о ней, — призналась она. — Именно поэтому я и хочу, чтобы ты сам рассказал мне о ней.

— Она была больна. — Лэнден провёл рукой по волосам. — Душевно больна.

Он пристально наблюдал за Джиа, словно оценивая её реакцию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— О, — пробормотала она, не в силах скрыть изумления.

— Сколько я себя помню, она всегда вела себя странно. Спокойная и безмятежная в одно мгновение, и беспокойная и агрессивная — в следующее.

— Должно быть, тебе было нелегко.