Библиотека современной фантастики. Том 12 - Курт Воннегут

— Да черт с ним, Финнерти можно пропустить и без охраны, сказал Пол. — Он на особом положении — айлиумский старожил.

— В директиве сказано, что исключений не должно быть, сказала Катарина. Все директивы, а их были тысячи, она знала назубок.

— Пусть идет.

— Слушаюсь, сэр.

Полу показалось, что Бад следит за их разговором с намного большим вниманием, чем разговор этого заслуживал. Будто перед ним разыгрывалась какая-то захватывающая драма. Когда Катарина повесила трубку, она по ошибке приняла этот его взгляд за взгляд возлюбленного и ответила ему точно таким же.

— Шесть минут, — сказал Бад.

— Что шесть минут? — спросила Катарина.

— Шесть минут впустую, — сказал Бад. — Столько времени ушло на то, чтобы пропустить человека в ворота.

— Ну и что?

— Вы трое были связаны шесть минут, двое вас и третий охранник. Всего восемнадцать человеко-минут. Черт побери, да ведь пропуск его обошелся в два доллара. Сколько народу проходит в ворота за год?

— Человек десять за день, наверное, — сказал Пол.

— Две тысячи семьсот пятьдесят восемь в год, — сказала Катарина.

— И по поводу каждого пропуска обращаются к вам?

— Обычно этим занимается Катарина, — сказал Пол. — В этом и состоит большая часть ее работы.

— Если считать по доллару на каждого человека, это составляет две тысячи семьсот долларов в год, — укоризненно сказал Бад. Он указал на Катарину. — Если существуют такие железные правила, то почему бы не предоставить машине решать этот вопрос? Полиция ведь не думает, здесь это просто рефлекс. Можно даже сделать приспособление, допускающее исключение для Финнерти, и это все равно обойдется не больше чем в сотню долларов.

— Но существуют ведь и особые решения, которые мне приходится принимать, — попыталась защищаться Катарина. — Я говорю, что, бывает, сталкиваешься с массой вопросов, которые нельзя решать общим порядком, согласно заведенной рутине, — намного больше, чем в состоянии решить машина.

Но Бад ее не слушал. Он раздвинул руки, показывая размеры машины, которая уже зародилась в его воображении.

— Любой из посетителей является либо ничего не значащим типом, либо другом, либо чиновником, либо небольшим начальством, либо крупным начальством. Охранник нажимает одну из пяти кнопок в верхнем ряду ящичка. Понятно? Посетитель либо пришел посмотреть, либо нанести личный визит, либо с инспекционной целью или просто по делу. Охранник нажимает одну из четырех кнопок в этом ряду. У машины есть две лампочки: красная запрещающая и зеленая — разрешающая проход. И какие бы там ни были правила — трах! — и загорающаяся лампочка говорит охраннику, что нужно делать.

— А еще мы могли бы вывесить у охранника на стенке правила, — сказал Пол.

Это Бада озадачило.

— Да, — медленно проговорил он, — вы могли бы сделать и это. Было совершенно очевидно, что в его представлении только уж очень серый человек мог додуматься до такого решения.

— Вы меня с ума сведете, — дрожащим голосом проговорила Катарина. — Вы не имеете права рассуждать здесь о том, что любая машина может делать то, что делаю я.

— Ну, что ты, милая, я ведь вовсе не говорю именно о тебе.

Она расплакалась, и Пол тихонько шмыгнул в свой кабинет, затворив за собой дверь.

— Ваша жена у телефона, — сказала Катарина по интеркому.

— Хорошо. Да, Анита?

— Есть что-нибудь новое от Кронера?

— Нет. Я дам тебе знать, если что-нибудь услышу.

— Надеюсь, что он остался доволен вчерашним вечером.

— Доволен или твердо верит в то, что доволен.

— Финнерти там?

— Он где-то на заводе.

— Посмотрел бы ты на ванную комнату!

— Я видел, как это делалось.

— Он закуривал четыре сигареты и забывал о каждой из них. Одна на аптечке, одна на подоконнике, одна на умывальнике и одна на полочке для зубных щеток. Я не могла завтракать… Ему пора уезжать.

— Я скажу ему.

— Что ты собираешься сказать Кронеру?

— Еще и сам не знаю. Я не знаю, что он сам мне скажет.

— Представь себе, что я Кроне? и тебе говорю эдак мимоходом: «Знаешь, Пол, место в Питсбурге все еще свободно». Что ты говоришь тогда?

Эта игра никогда не надоедала ей, а Полу для этой игры приходилось собирать в кулак все свое терпение. Она всегда ставила себя на место какого-нибудь важного и влиятельного человека и заставляла Пола разыгрывать с ней диалоги. Затем его ответы критически оценивались анализировались, редактировались и отшлифовывались. Настоящие диалоги никогда ни капельки не были похожи на ее фантазии, которые только доказывали, насколько примитивное у нее представление о влиятельных людях или о том, как вершатся дела.

— Ну, давай, — поторопила она.

— Питсбург, да? — сказал Пол. — О, это чудесно. О!

— Нет, Пол, я говорю серьезно, — строго сказала она. — Что ты скажешь?

— Дорогая, я сейчас занят.

— Хорошо, ты это хорошенько продумай и позвони мне. Знаешь, что ты должен сказать, по-моему?

— Я еще позвоню тебе.

— Хорошо. До свидания. Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, Анита. До свидания.

— Доктор Шеферд у телефона, — сказала Катарина.

Пол опять снял все еще теплую трубку.

— В чем дело, Шеф?

— Недозволенное лицо в здании № 57! Пришлите сюда охрану.

— Это Финнерти.

— Недозволенное лицо, — упрямо повторил Шеферд.

— Ну, хорошо. Это недозволенный Финнерти?

— Да, но это не относится к делу. Совершенно безразлично, какая у него фамилия. Он шныряет здесь без сопровождающего, а вы знаете, как к таким вещам относится Кронер.

— Это по моему разрешению. Я знаю, что он там находится.

— Вы этим ставите меня в неудобное положение.

— Я вас не понимаю.

— Я говорю, что за эти здания отвечаю я, а теперь вы предлагаете мне игнорировать совершенно недвусмысленный приказ Кронера. А когда дойдет до дела, все шишки на меня будут валиться?

— Да плюньте вы на это. Все в порядке. Ответственность я беру на себя.

— Другими словами, вы приказываете мне разрешить Финнерти ходить без эскорта?

— Да, именно так. Я приказываю вам.

— Тогда все в порядке, я просто хотел убедиться, правильно ли я понял. Беррингер тоже никак не хотел верить, поэтому я и дал ему параллельную трубку.

— Беррингер? — спросил Пол.

— Да! — сказал Беррингер.

— Держите это про себя.

— Вы начальство, — тупо сказал Беррингер.

— Значит, теперь все в порядке, Шеферд? — сказал Пол.

— Пожалуй. Следует ли понимать, что вы также разрешили ему делать чертежи?