Гармония желаний - Лесли Мэримонт

— Послезавтра будут похороны матери Джины.

— Давай пойдем на них вместе.

— Нет.

— Не хочу, чтобы ты прятала меня от посторонних глаз. Я слышал, как ты сказала матери по телефону, что отдыхаешь на острове с мужчиной. И она, как мне показалось, этому не обрадовалась.

— Потому что я обманула ее, объявив, что поехала с Джиной!

— Странно, она тебя совершенно не ценит. Ведь ты прекрасная женщина. И я, признаться, самый удачливый парень на свете, раз мне посчастливилось встретить тебя. Ты такая подруга, о которой можно мечтать. И, клянусь Богом, самая лучшая дочь. Кто-то должен рассказать об этом твоей матери, и пусть это буду я.

— Очень мило с твоей стороны, Марк, спасибо. Но ты попусту потеряешь время. Моя мать в два раза старше тебя. Она живет прошлым. Устои того времени для нее все еще живы. Узнай она, чем занималась ее дочь на Гран-Антарино с едва знакомым мужчиной, с ней будет просто шок.

— Кажется, твоя матушка страдает от завышенных моральных стандартов, — слегка раздраженно заметил Марк.

— Можно, конечно, и так сказать. А по-моему, ей тяжело уживаться с моральными принципами молодежи и новыми правилами игры, которые диктует жизнь. Маме ведь уже семьдесят лет!

— Это не оправдание.

— Согласна, но все же ее можно понять. Через некоторое время она успокоится, а пока тебе лучше не попадаться ей на глаза.

— Мелани, — продолжал убеждать он, — тебе уже тридцать лет. Ты уже не девочка, за которой нужен глаз да глаз и которую можно отчитывать. Ты собираешься строить свою жизнь так, как тебе этого хочется. Вперед, действуй! Но твоя мать должна понимать все это или, как минимум, знать.

— То, что ты говоришь, верно. Но сам не живешь по этим правилам. Ты признался, что кормишь свою мать бесплодными надеждами о возможной женитьбе, чего делать совсем не собираешься. И как это понимать?

— Это все в прошлом. Я не буду ей больше врать.

Да и необходимости в этом больше нет, подумал он. Ведь ему теперь хочется жениться на Мелани!

— Правильно. Жаль, не смогу увидеть тебя в амплуа жениха. Представить только — Марк Гирр у алтаря дает брачный обет!

Ошибаешься, милая, именно ты и будешь стоять рядом со мной, подумал он и сказал:

— Решено. Я поеду с тобой на похороны. И никаких дискуссий.

Мелани внимательно посмотрела на Марка и поняла, что того бесполезно переубеждать.

— Тогда я умываю руки. Сам будешь есть кашу, которую заварил, — сказала она, сохраняя тон нотации. На самом деле она пыталась скрыть бешеную радость от того, что представит его матери. — И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Он поначалу все же сильно пожалел, что не послушался ее предостережений. На самой церемонии и на поминках он постоянно чувствовал на себе пронзающий взгляд миссис Коулди. Народу пришло не много, спрятаться за спинами было не у кого.

Джина и Мелани тихо разговаривали с какой-то женщиной, сидя на диване в углу гостиной. Габариты их собеседницы никак не позволяли Марку присоединиться к этой маленькой компании. И он оставался предоставленным самому себе.

Недоброжелательное отношение миссис Коулди к нему было слишком явным. Она, похоже, не одобряла серебряную серьгу, поблескивающую в мочке его правого уха. Одному Богу известно, что подумала бы о нем старая леди, явись Марк сюда, как это принято было в богемных кругах, с трехдневной щетиной на подбородке. И какой смысл было наряжаться в классический черный костюм с жилетом и строгим черным галстуком? Это не добавило никаких дивидендов на его счет. Он чувствовал себя здесь белой вороной. Вся обстановка в доме Коулди, где проходили поминки, казалась настолько неприятной и насыщенной отрицательными эмоциями, что в какой-то момент захотелось бежать отсюда со всех ног.

Присутствующих пригласили в гостиную, где был устроен шведский стол. Марк наполнял свою тарелку, стараясь не придавать значения неприязненным взглядам хозяйки дома. Убедившись, что Мелани и Джина все еще беседуют с женщиной, занимающей добрую половину дивана, молодой человек направился в холл. Там он приметил стул в уголке, где надеялся спрятаться ото всех и спокойно поесть. Надежда на то, что старая леди не достанет его тут своими пронзительно осуждающими взглядами, слабо забрезжила, как рассвет в сырое туманное утро.

Однако попытка уединиться оказалась тщетной. Не успел он удобно устроиться и начать есть, как рядом вновь возникла миссис Коулди. Марк перевел взгляд с тарелки, которую держал, на мать Мелани. Изо всех сил он пытался сохранить невозмутимое выражение лица. Его сердце бешено билось, и мурашки бегали по спине.

Грозная — вот именно то слово, которое великолепно подходило для описания этой женщины. Черты ее лица были довольно резкими. Возможно, в молодости она и была привлекательной, теперь же выглядела ходячим анахронизмом. Седые волосы, собранные в тугой пучок, давно вышедшее из моды платье с поясом — все это говорило о том, что старушка жила прошлым. И не хотела иметь ничего общего с тем, что происходило в современном мире.

— Мистер Гирр… — сказала она. Потом чуть помедлила. Однако совсем не потому, что не знала, что говорить дальше, а из желания вселить в собеседника чувство неловкости и неуверенности.

— Да, миссис Коулди… — холодно ответил Марк, поднимая бутерброд с тарелки и откусывая от него.

— Я бы хотела объясниться с вами с глазу на глаз.

Марк пожал плечами, вежливо ответив:

— Нам здесь никто не мешает. Думаю, вы можете приступать.

И ей это его движение плечами представилось лишним подтверждением ее отрицательного мнения о современной молодежи, которая совсем не умеет себя вести.

— Насколько я понимаю, ваше поколение теперь так самоутверждается: еду, куда хочу, делаю, что хочу?

— А вы предпочитаете, чтобы все делалось с оглядкой и опасением, как бы кто чего не сказал?

— Как вы смеете? — в гневе воскликнула она, ее глаза наполнились яростью.

— А вы, миссис Коулди, всегда так гостеприимны?

— Вы, мистер Гирр, нечестно поступили по отношению к моей дочери и теперь говорите о гостеприимстве!

— Вы считаете, что я обманываю вашу дочь?

— Да, именно так я считаю! Мелани никогда не поехала бы в путешествие с мужчиной, с которым она совсем недавно познакомилась. Вам было известно, что у нее тяжелый период в жизни: расстроилась ее свадьба с Джоем Беккером, девочка очень страдала… Но вы не остановились, не правда ли?

В этот момент Марк подумал, что терять ему уже нечего. И решил выложить все так, как есть.

— Совершенно верно. — Он поднялся со стула, поставил на него тарелку и, как обычно, отряхнул крошки с рук. — Это меня не остановило, миссис Коулди. Потому, что я люблю вашу дочь с того дня, когда мы познакомились, и хочу жениться на ней. — И тут же увидел, как брови его собеседницы полезли вверх, а глаза чуть не выскочили из орбит, но продолжал говорить. — Мелани о моих намерениях пока не знает. Я не сказал ей, поскольку она не готова это услышать. Пусть сперва оправится от шока, вызванного поведением Джоя. Это из-за него она теперь не верит мужчинам. Ей, как и вам, кажется, что мне от нее нужен только секс. Но это не так, клянусь!