Порочные игры взрослых (СИ) - Янтарная Регина

— Какой свадьбы? — Заорала я.

— После нашей свадьбы все будет ещё забавнее и слаще, — Никлас подмигнул мне синим глазом.

Красные стены, красное постельное белье, куча игрушек и непонятных приспособлений, похожих на пыточные.

«Я должна отсюда сбежать», — мысль прожгла меня насквозь.

6.7 Красная комната

В комнате пахло кожей, терпким мужским парфюмом и сексом! Комната явно не пустовала этой ночью. Кроваво-бардовый монстр был без окон, кондиционер был выключен. Яркий свет бил в глаза и раздражал. Я зажмурилась, и Ник тут же приглушил свет.

— Я сейчас вернусь. Детка, ты не скучай.

Точно не собиралась скучать! Я оглядывала красную комнату и думала о том, что эта комната исполняет любое заветное желание её хозяина. Комната пряталась в домах их игривых хозяев, никого постороннего не пуская в утробу. Никого, кроме хозяина и его рабыни-сабмиссив. И если хозяи-доминант мог покинуть комнату, когда захочет, то его девочка исчезала в пасти монстра до тех пор, пока не обслужит хоязина по полной программе.

Где-то в желудке забурлило. Походу я голодная. Потрогала своё тело.

— О боги! У меня уже рёбра торчали и живот прилипал к спине. Я похудела килограмм на пять. Ощупала грудь — пока не уменьшилась. Уже хорошо!

Несмотря на приглушенный свет, атмосфера кровавости и непонятных очертаний предметов и орудий угнетали мою психику. Я нервно сглотнула и загадала желание — выбраться из красного рая сладострастия (или ада).

Я понимала, что эта комната была схожа с живым похотливым существом — чертёнком и предлагала мне пари — я отдаю господину своё тело в полное распоряжение. Он использует меня как угодно его пенису и воображению. И только в этом случае, когда господин-доминант получит всё, о чём мечтал, и я обрету свободу.

Как выгляди красная комната, никто точно не знает, пока не попадёт в её лапы по доброй воле или по глупости, как я. Да, у нас есть лёгкое представление о сладком монстре сформированное фильмами. Но всё-таки в создании красного монстра всё слишком индивидуально и зависит от дьявольских замашек хозяина и наличия денег на банковском счету! Но всё сводится к одному — кроваво-красная цветовая гамма — стены, потолок, кровать, диван, кушетки, кресла, шёлковые подушки и балдахин, натянутый над кроватью. Черные вставки — плёток, розг и блестящие — наручников.

Кроваво-жадный цвет давит на психику рабыни, заставляет подчиниться, а у господина вызывает агрессию, прилив сил, бурную эрекцию.

Желания господина всегда нескромны, ибо ни один альфа-самец с «пустяковыми» желаниями не будет вбухиваться материально в серьёзный ремонт и приобретение реквизита.

Когда хозяин произносит четко желание, сабмисив четко исполняет его волю, в чем помогает красной комнате.

Вернулся Никлас. В руках он держал бутылку с виски, бокалы и короткую красную сорочку с красной ажурной маской.

— Надевай! — Он кинул мне маску и сорочку. Я не стала перечить по поводу одежды, но вот про спиртное сказала сама себе: — Нет. — Меня от одного вида мутило.

6.8

Мужчина подвёл меня к огромному кожаному креслу, бережно усадил. Сам упал в кресло напротив. Заиграла музыка. Все как я любила — лёгкий рок. Никлас показал мне рукой, что я должна раскинуть ножки. Перечить не стала — выполнила. Хотелось, чтобы эта бесконечная любовь закончилась. Резко захотелось упасть и уснуть навеки.

Абсолютно голый Никлас, приятно пахнущий мужчиной и мылом, и стремительно приблизился ко мне, коснулся моих губ рукой и выдал следующую тираду:

— Если сабмиссив готова играть с красной комнатой и доставлять главному игроку суперское наслаждение плоти, то комната становится раем для двоих.

Я закатила глаза в недоумении. Не помню, чтобы подписывала договор о доминировании с самцом.

— Да-да, Ликуся. Я твой господин, ты моя рабыня.

— Какого хре… Ник? Я не твоя рабыня и ты мне никто!

Глаза парня потемнели, думала, он меня ударит. Но он лишь громко рассмеялся:

— Если ты Киса будешь сопротивляться, то проиграешь пари с комнатой.

— Это как? — Уточнила я. Губы тряслись от напряжения.

Ник резко приблизился ко мне, захватил мою губу ртом, засосал её и чуть не прокусил губами насквозь. Затем отодвинулся и спокойно ответил:

— Умрёшь.

Я видела по его глазам, что Ник совсем не шутит. Он был серьёзен настолько, что я даже не поверила, что это тот же самый Ник, которого я знала. А знала ли я его? Похоже, ответ отрицательный.

Вся обстановка здесь красноречиво кричала о том, что сейчас будет происходить, что Ник будет вытворять со мной. И глядя на пышное убранство и инструментарий, я точно не хотела в этом участвовать!

В мгновение ока Ник поймал мой растерянный блуждающий взгляд и его глаза возбуждённо загорелись. Нездоровый блеск синих потемневших глаза заставил меня вздрогнуть. Сердце забилось словно птичка в клетке. Мне совсем не хотелось изучать причудливый мир Ника, мир доминирования и подчинения. Я начала стучать зубами.

— Ликусь, детка, послушай. Ты уже посещала эту комнату неоднократно и тебе понравилось! Мы с тобой уже кое-что опробовали. Ты была в неописуемом восторге.

Он сейчас серьёзно говорит или шутит? Сердечко подсказывало, что ответ положительный. Глаза вылезли из орбит. Я потянулась за бокалом и бутылкой. Такую новость насухую не принять.

Ник продолжал пялиться на меня как на свой реквизит. О боги! Я была для него таким же реквизитом, как всё в этой комнате. Ник меня никогда не любил. Впрочем, как и я его. Квиты!

— Ликусь, эта комната моя обитель. Я понимаю, что у тебя шок — впервые увидеть обитель на трезвую. До этого ты её только в дурмане видела.

— Обитель зла? — Выплюнула я.

— Обитель свободы! Только здесь я чувствую себя свободным. Оглянись милая. Тебе понравится.

6.9

Я итак уже всё здесь рассмотрела.

Огромная комната метров на сто была поделена на пять зон. Сейчас мы сидели в одной из них. Кожанная красная кушетка, на которой сидела я, верх и низ у ней поднимался и в изголовье даже было отверстие для лица. Ник сидел напротив меня в кроваво-красном кресле. Перед ним стоял небольшой столик. На нём расположились различные баночки, крема, смазки, гели.

Во второй зоне плюхнулась и развалилась огромная кровать с кожаным матрасом, кровавого цвета, как и вся мебель здесь, четырьмя столбами по углам от которых тянулись цепи с наручниками и палки, и красным шёлковым балдахином, натянутым сверху.

В третьей зоне висели качели. Весёлые качели с узкой перекладиной были прикреплены к металлической решётке на потолке. К стене примыкал странный «тренажёрный» аппарат в виде распятого креста, только вместо гвоздей там были цепи и наручники. На стене на полочке разместились розги, плети. Там же стояла тумба с выдвижными ящичками. Я точно не хотела знать, что в этих загадочных ящичках! Надеюсь, мне не будут показывать. Здесь же стояла раковина, на стене висело зеркало.

Третья и четвертая зоны были прикрыты красными портьерами, но когда мы вошли Ник их открыл. Прямо как благодушный хозяин позаботился о гостеприимстве гости.

В четвёртой зоне стояло кресло, похожее на гинекологическое. Здесь же расположился шкаф. Открытые дверцы шкафа давали возможность заглянуть в него — уйма ролевой одежды, женского белья, масок.

В пятой зоне стояла высокая красная кожаная кушетка на металлическом каркасе, с цепями и кандалами для рук и ног. Я нервно сглотнула. К кушетке подходил стержень, на который был натянут фаллоимитатор шоколадного цвета.

— Узнаёшь? — Ник нежно погладил меня по лицу.

— Это было на самом деле? Ник, ты болен! — Едва слышно выдавила я и попыталась встать с намерением покинуть дом садиста. — Я не буду играть в твои игры.

— Ещё как будешь!

— Кто сказал?

— Я сказал.

— Да пошёл ты на три весёлые буквы.

Ник тяжело поднялся на ноги, подошёл к двери и закрыл её изнутри на кодовый замок. Вернулся ко мне: