Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она буквально пожирала его взглядом. Он побледнел, дыхание его участилось, и она торжествующе улыбнулась. Она знала о своих чарах и власти над мужчинами.
— Значит, решено! — прошептала она и коротко засмеялась. — Теперь, Дерек, ты закажешь мне ленч?
— Нет! — выдохнул он и встал из-за стола. — Сожалею, но я уже сказал тебе, у меня назначена встреча.
— Ты договорился с кем-то еще? Нет, не верю.
— Я договорился с одной леди.
И он стремительно пошел к даме в белом, которая только что поднялась по ступенькам. Он обратился к ней, слегка робея:
— Мисс Грей, не могли бы вы… не могли бы вы составить мне компанию? Вы встречали меня у леди Темплин, если помните.
Катарин долго смотрела на него своими задумчивыми серыми глазами, которые так много выражали…
— Благодарю вас! — сказала она наконец. — С большим удовольствием.
Глава 19. Неожиданный визитер
Граф де ла Роше только что закончил свой завтрак, состоявший из весьма изысканных блюд.
Вытерев салфеткой роскошные черные усы, граф встал из-за стола, прошел через салон, который украшали objets d'art,[291] расставленные в артистическом беспорядке: буфет Луи XV, шелковые туфли Марии-Антуанетты и другие редкости составляли mise en scene.[292]
Граф обычно объяснял своим гостям, что все это досталось ему от предков. Выйдя на террасу, он равнодушно взглянул на Средиземное море. Ему было не до того: до мельчайших деталей продуманный план провалился. Усевшись в соломенное кресло, он закурил сигарету и глубоко задумался.
Ипполит, его слуга, принес кофе и несколько напитков. Граф выбрал выдержанный бренди.
Когда слуга собрался уходить, граф жестом задержал его. Ипполит застыл — олицетворение почтительного внимания.
— Возможно, — сказал граф, — в течение ближайших дней этот дом посетят несколько человек. Наверное, они попытаются установить отношения с тобой и с Мари. И скорее всего, они зададут несколько вопросов относительно меня.
— Да, месье граф.
— Быть может, это уже произошло?
— Нет, месье граф.
— Сюда никто не приходил? Ты уверен?
— Никто, месье граф.
— Это хорошо, — сухо сказал граф, — однако они придут. Я знаю. И будут задавать вопросы.
Ипполит смотрел на хозяина со все большим вниманием.
Граф говорил тихо, не глядя на Ипполита.
— Как тебе известно, я приехал во вторник утром. Если полиция или кто-то другой спросит тебя об этом, не забудь: я приехал во вторник четырнадцатого, а не в среду пятнадцатого. Ты понял?
— Конечно, месье граф.
— В делах, где замешана женщина, надо быть осмотрительным.
— Я буду осмотрительным, месье.
— А Мари?
— И Мари. Ручаюсь за нее.
— Ну вот и чудесно, — пробормотал граф.
Когда Ипполит исчез, граф чуть не подавился черным кофе. Он нахмурился. Покачал головой. Кивнул.
В разгар его размышлений снова вошел Ипполит.
— Дама, месье.
— Дама?
Граф был удивлен. Не потому, что визит дамы был чем-то необычным для виллы «Марина», но сейчас граф не мог представить, какая из них пожелала его видеть.
— Думаю, эта дама незнакома месье. — Слуга как будто читал мысли своего господина.
Граф был еще более заинтригован.
— Проводи ее, Ипполит, — приказал он.
Через минуту очаровательное существо в чем-то оранжево-черном, сопровождаемое ароматом экзотических духов, появилось на террасе.
— Месье граф де ла Роше?
— К вашим услугам, мадемуазель. — Граф поклонился.
— Мое имя Мирель. Думаю, вы слышали обо мне.
— О, действительно, мадемуазель, кого может оставить равнодушным искусство очаровательной Мирель? Вы превосходны!
Мирель приняла комплимент с равнодушной автоматической улыбкой.
— Я не предупредила о своем приходе, — начала она.
— О! Присядьте, прошу вас, мадемуазель, — воскликнул граф, пододвигая стул.
За его галантностью таилось любопытство. Он знал о женщинах почти все. Правда, он никогда не общался с женщинами типа Мирель; она была такой же хищницей, как и он. В этом смысле он и танцовщица были птицами одного полета. Граф понимал, что его обаяние на Мирель не произведет никакого впечатления: она была парижанкой и знала толк в людях. Как бы там ни было, одно граф понял сразу же. Он понял, что перед ним разгневанная женщина, а разгневанные женщины, это граф знал, говорят больше, чем необходимо, и джентльмен, который при этом сохраняет спокойствие, может остаться в выигрыше.
— С вашей стороны весьма великодушно, мадемуазель, что вы посетили мой скромный уголок.
— У нас есть общие друзья в Париже, — сказала Мирель, — от них я и слышала о вас, но сегодня я пришла по другой причине. Я постоянно слышу ваше имя с тех пор, как приехала в Ниццу, но в связи с другим делом, вы понимаете?
— Что? — спокойно спросил граф.
— Буду откровенна, — продолжала танцовщица. — Но поверьте мне, ваши интересы я принимаю близко к сердцу. В Ницце говорят, что вы убили мадам Кеттеринг.
— Я? Убил мадам Кеттеринг? Ба! Но это же абсурд!
Однако сказал он это скорее вяло, чем возмущенно, провоцируя ее тем самым на дальнейшую откровенность.
— Да, — настаивала она, — это я вам говорю.
— Люди любят болтать, — равнодушно пробормотал граф. — Если все принимать всерьез…
— Вы не поняли. — Мирель подалась вперед, ее темные глаза засверкали. — Это не уличные сплетни. Так считают в полиции.
— В полиции? — Граф выпрямился и слегка насторожился.
Мирель несколько раз энергично кивнула головой.
— Да, да. Верьте мне. У меня везде друзья. Сам начальник полиции… — Она не закончила фразу, выразительно поведя плечами.
— От красивой женщины ничего нельзя скрыть, — проговорил граф.
— В полиции уверены, что именно вы убили мадам Кеттеринг. Но это неправда.
— Конечно, это неправда! — Граф был спокоен.
— Они считают, что это сделали вы, но они не знают правды. А я знаю.
Граф с любопытством посмотрел на нее.
— Вы знаете, кто убил мадам Кеттеринг? Вы это хотите сказать, мадемуазель?
Мирель закивала:
— Да.
— И кто же это? — быстро спросил граф.
— Ее муж. — Она подошла к графу и сказала тихо, но яростно и выразительно: — Ее убил муж.
Граф откинулся в кресле. Его лицо хранило непроницаемость.
— Позвольте спросить вас, мадемуазель, откуда вы это знаете?
— Откуда знаю? — Мирель прямо подскочила на месте и засмеялась. — Он заранее все обдумал. Он разорен, он банкрот, он прогорел. Только смерть жены могла его спасти. Он сам мне это сказал. Он ехал тем же поездом, что и она, но она этого не знала. Почему, я вас
