Сон в красном тереме. Том 2 - Цао Сюэцинь

очень доволен. Он стал расспрашивать приближенных о Бао-юе и, узнав, что Бао-юй приходится родным братом Юань-чунь, захотел повидаться с ним. Этому помогло еще и то обстоятельство, что Бэйцзинский ван расхваливал государю достоинства Бао-юя. Тогда сановники сообщили государю: «По словам Цзя Ланя, его дядя Бао-юй исчез, выйдя из экзаменационного помещения, и нынче его повсюду разыскивают». Тогда государь приказал разослать строгое приказание в ямыни, ведавшие охраной пяти дорог столицы, чтобы чиновники приложили все усилия к розыскам Бао-юя. Если государь столь милостив к моему дяде, госпожа, можете не беспокоиться – его непременно разыщут!

После сообщения Цзя Ланя никто в доме не скрывал своей радости, только Цзя Хуань ходил мрачный, разыскивая Цяо-цзе, – он ведь не знал, что Цяо-цзе вместе с Пин-эр и бабушкой Лю находятся в деревне.

Бабушка Лю, желая услужить Цяо-цзе, по прибытии домой предоставила для нее и Пин-эр свою лучшую комнату. Она постоянно приносила им пищу, и хотя эта пища была приготовлена по-деревенски, но чисто и вкусно. Пин-эр все время была здесь, и это особенно успокаивало Цяо-цзе.

Между тем деревенские богачи узнали, что в дом бабушки Лю приехала молодая барышня из знатной семьи. Кому из них не хотелось поглядеть на девушку?! И все в один голос говорили, что это – небожительница, спустившаяся в мир смертных, и поэтому старались умилостивить ее: одни присылали дичь, другие – овощи и фрукты, щеголяя друг перед другом.

Среди всех этих богачей самым богатым был Чжоу, достояние которого исчислялось десятками тысяч лян серебра, а земли – тысячами цинов. У него был четырнадцатилетний сын, красивый и способный юноша. Родители наняли для него учителя, и на последних экзаменах он получил ученую степень сюцая.

Однажды мать этого юноши, увидев Цяо-цзе, загорелась завистью и подумала:

«Как жаль, что мы, деревенские люди, не можем взять в жены нашему сыну такую барышню!..»

Но бабушка Лю, подглядывавшая за этой женщиной, поняла, в чем дело, и как-то сказала ей:

– Я понимаю, чего ты хочешь, и буду свахой!..

– Ты же знаешь, какие они люди! – возразила старуха Чжоу. – Лучше не морочь меня! Разве они согласятся отдать свою дочь за деревенского парня?

– Я поговорю с ними! – отвечала бабушка Лю.

Женщины разошлись.

Не зная, что происходит во дворце Жунго, бабушка Лю была очень обеспокоена и велела Бань-эру разузнать.

Когда Бань-эр пришел в город, он увидел возле ворот дворцов Жунго и Нинго много колясок и паланкинов и стал спрашивать, в чем дело.

– Семьям Жунго и Нинго возвращены наследственные должности и конфискованное имущество, – сказали ему, – и теперь они снова высоко вознесутся, только вот беда – их второй господин Бао-юй, сдав экзамены, не вернулся домой…

Бань-эр уже собрался уходить, но в этот момент к воротам дворца подъехало несколько всадников. Их встретили привратники, и до Бань-эра донеслись восклицания:

– Второй господин вернулся! Какая радость! Как чувствует себя старший господин?

– Он поправился! – отвечал старший из приехавших. – Государь оказал ему милость, и он скоро вернется! А что это за люди?

– Они присланы государем, который объявил свою милость и велел возвратить конфискованное у нас имущество.

Приезжий с улыбкой на лице вошел в дом. Бань-эр понял, что это Цзя Лянь. Не став больше ничего разузнавать, он поспешил домой и обо всем виденном рассказал своей бабушке.

Сияющая от счастья бабушка Лю побежала поздравить Цяо-цзе и передала ей слова Бань-эра.

– Спасибо тебе, бабушка, что ты нас спасла! – сказала старухе Пин-эр. – Иначе никогда бы моей барышне не дожить до такого счастья!

Нечего и говорить, что Цяо-цзе была вне себя от радости.

Пока происходил этот разговор, возвратился человек, ездивший с письмом к Цзя Ляню, и сообщил:

– Господин Цзя Лянь очень тронут, что вы так великодушно обошлись с его дочерью, и велел мне, как только я вернусь домой, сейчас же привезти девочку к нему. Кроме того, он дал мне в награду несколько лян серебра.

Бабушка Лю была довольна такой развязкой и приказала тотчас же запрячь две коляски – для Цяо-цзе и Пин-эр. Цяо-цзе уже успела привыкнуть к дому бабушки Лю и ни за что не хотела уезжать. Цин-эр тоже привязалась к девочке и плакала, не желая отпускать ее. Видя, как девочкам тяжело расставаться, бабушка Лю разрешила Цин-эр тоже съездить в город. Все сели в коляски и отправились во дворец Жунго.

А сейчас возвратимся к Цзя Ляню, который, узнав, что отец тяжело болен, поспешил к месту ссылки. Встретившись, отец и сын плакали и сетовали на свою судьбу, но присутствие Цзя Ляня успокаивающе действовало на Цзя Шэ, и вскоре он стал понемногу поправляться. Потом Цзя Лянь получил письмо из дому, в котором сообщалось об истории с Цяо-цзе, он рассказал об этом Цзя Шэ и поспешил обратно. В дороге ему стало известно о великой амнистии, и это заставило его ехать с удвоенной скоростью. Таким образом, он попал домой в тот момент, когда прибыли придворные сановники, чтобы объявить указ о высочайшей милости. Госпожа Син и другие очень сетовали, что в доме нет мужчины, который мог бы принять императорский указ. Цзя Ланя они считали слишком молодым для столь важного дела.

Цзя Лянь подоспел как нельзя более кстати. Поздоровавшись с госпожами и даже не успев с ними поговорить, он вышел в зал встречать сановников, прибывших из дворца, чтобы принять от них высочайший указ.

Старший сановник спросил у Цзя Ляня о здоровье его отца, а затем сказал:

– Завтра приходите во дворец принимать высочайшую награду! Все строения дворца Нинго передаются вам!

Когда Цзя Лянь вышел проводить сановников, он увидел у ворот несколько деревенских повозок, которым слуги не разрешили остановиться. Цзя Лянь сразу догадался, что приехала Цяо-цзе, и с бранью набросился на слуг.

– Дураки безмозглые! – кричал он. – Когда меня не было дома, вы обманывали хозяев, вынудили Цяо-цзе бежать, а сейчас, когда она вернулась, не хотите впускать ее! За что вы ненавидите меня?

Слуги с самого начала понимали, что вся история с Цяо-цзе не сулит ничего хорошего, но не ожидали, что Цзя Лянь, возвратившись домой, сразу узнает о ней, поэтому неожиданно резкие слова Цзя Ляня произвели на слуг должное впечатление.

– Когда вы уехали, второй господин, одни из нас болели, другие были в отпуске, – принялись оправдываться они, – и всеми делами в доме распоряжались третий господин Цзя Хуань, господин Цзя Цян и второй господин Цзя Юнь. Все, что они делали, нас не касается!

– Идиоты! – возмутился Цзя Лянь. – Я еще с вами поговорю, как только покончу с