Все приключения Шерлока Холмса - Джон Карр

Холмс приподнял руку, сделав нам знак молчать. Затем быстрым шагом пересек гостиную, распахнул дверь и втащил в комнату высокую сухопарую женщину, придерживая ее за плечо. Она дергалась и упиралась, вид у нее был испуганный и растерянный, как у огромного цыпленка, отбившегося от выводка.

– Отпустите меня! Что это вы делаете, а? – верещала она.

– В чем дело, Сьюзен?

– Я, мэм, пришла узнать, остаются ли джентльмены на ленч, а этот господин вдруг набросился на меня ни с того ни с сего…

– Я слышал, как она торчала за дверью добрых минут пять. Просто не хотел прерывать ваше занимательное повествование, – сказал Холмс. – Странно, что вы проявляете такое любопытство, вам не кажется, Сьюзен?

Сьюзен помрачнела и опустила глаза.

– Да кто вы такой и какое имеете право хватать и держать меня вот так? – огрызнулась она.

– Я хотел бы задать один вопрос в вашем присутствии. Скажите, миссис Мейберли, вы говорили кому-нибудь, что собираетесь писать ко мне и обращаться за советом?

– Нет, мистер Холмс, никому.

– Кто относил на почту письмо?

– Сьюзен.

– Так я и думал. А теперь, Сьюзен, кому вы сообщили, что ваша хозяйка обратилась ко мне за советом?

– Вранье это все! Никому я ничего не говорила!

– А известно ли вам, Сьюзен, что чрезмерно любопытные и лживые люди, как правило, живут недолго? Подло доносить на свою хозяйку! Кому вы рассказали?

– Сьюзен! – воскликнула миссис Мейберли. – Никогда бы не подумала, что ты способна на предательство! Теперь я вспомнила! Видела, как ты переговаривалась с кем-то через изгородь.

– Да, говорила, но о своих делах, – упорствовала служанка.

– А может, вы говорили с человеком по имени Барни Стокдейл? – спросил Холмс.

– Ну, раз знаете, так зачем спрашивать?

– Я не был уверен, зато теперь знаю точно. Что ж, Сьюзен, обещаю выдать тебе десять фунтов, если скажешь, кто стоит за этим Барни.

– Человек, который за каждую вашу десятку выложит целую тысячу, вот так!

– Так, значит, он богач?.. Ага, вы улыбнулись, стало быть, не богач, а богачка. Какая-то очень состоятельная женщина. Что ж, раз уж мы так далеко зашли, может, назовете имя и получите свою десятку?

– Прежде увижу вас в аду!

– Сьюзен, как ты смеешь? Что за выражения?

– Я ухожу от вас. Хватит, сыта по горло! За вещами пришлю завтра. – И служанка бросилась к двери.

– Прощай, Сьюзен! Мерзкая получилась история… – заметил Шерлок Холмс. – А теперь, – продолжил он, когда захлопнулась дверь за раскрасневшейся от злости служанкой, – скажу вам следующее. Эта шайка настроена решительно. И времени они даром не теряют. Ваше письмо ко мне было отправлено вечером, о том свидетельствует отметка на штемпеле. Однако Сьюзен успела перемолвиться словечком с Барни. А тот, в свою очередь, отправился к своему нанимателю и получил инструкции. Полагаю, план этот составила женщина; помните, на губах Сьюзен промелькнула улыбка, когда она решила, что я ошибся. И вот на помощь призвали чернокожего Стива, и на следующее же утро, в одиннадцать, я уже получил предупреждение. Так что действуют они очень быстро.

– Но чего именно они хотят?

– Да, это главный вопрос. Кто проживал в этом доме до вас?

– Фергюсон, удалившийся на покой капитан дальнего плавания.

– Было в этом человеке что-либо необычное?

– Нет, ничего такого о нем не слышала.

– Может, он спрятал здесь что-то ценное? Нет, разумеется, в наши дни люди предпочитают размещать свои сокровища в банках. Но всегда находятся чудаки. Без них мир был бы просто невыносимо скучен. Сначала я подумал, что он действительно закопал здесь клад. Но зачем в таком случае им понадобилась ваша мебель и все прочие предметы обстановки? У вас, случайно, не завалялся здесь Рафаэль или первое издание Шекспира?

– Сомневаюсь. Самая ценная вещь в доме – чайный сервиз «Краун дерби»[156].

– Ну, из-за сервиза они вряд ли стали бы затевать это дело. Кроме того, почему бы им открыто не заявить, чего именно они хотят? Если им приглянулся ваш сервиз, почему бы просто не предложить за него хорошую цену? Нет, вероятно, их интересует вещь, о существовании которой в доме вы не подозреваете. И которую ни за что бы не отдали по доброй воле ни за какие деньги.

– Я тоже так думаю, – заметил я.

– Вот видите, доктор Уотсон согласен со мной.

– Да, мистер Холмс. Но что же это может быть?

– Надеюсь, мы догадаемся путем логических умозаключений. Вы прожили в этом доме чуть больше года, верно?

– Почти два.

– Тем лучше. И на протяжении этого довольно долгого времени от вас никто ничего не требовал. А потом вдруг, три или четыре дня назад, поступило это странное предложение. Какой отсюда вывод?

– Это может означать только одно, – подхватил я. – Загадочный предмет, что бы это ни было, попал в дом относительно недавно.

– Не могу не согласиться с доктором Уотсоном, – сказал Холмс. – А теперь, миссис Мейберли, вспомните, какие новые предметы появились в вашем доме совсем недавно?

– Да никаких. В этом году я ничего нового не покупала.

– Вот оно что. Очень любопытно! Что ж, полагаю, нам следует сделать паузу и посмотреть, как будут развиваться события дальше. Скажите, а этот ваш адвокат – человек надежный?

– Мистер Сатро весьма надежный и опытный адвокат.

– А другая служанка у вас есть? Или всем заправляла Сьюзен, только что хлопнувшая дверью?

– Есть еще одна, молоденькая девушка.

– Попробуйте уговорить мистера Сатро провести в вашем доме ночь или две. Вам, возможно, понадобится защита.

– От кого?

– Пока не знаю. Непонятно. Если не удастся выяснить, за чем именно они охотятся, попытаемся подойти к этому делу с другого конца. Скажите, этот агент по торговле недвижимостью оставил какой-нибудь адрес?

– Обычную карточку. Там указано имя и род занятий: Хейнс-Джонсон, аукционер и оценщик.

– Едва ли мы найдем этого Хейнс-Джонсона в справочнике. Честные бизнесмены не скрывают своего места работы и адреса. Что ж, дайте мне знать сразу же, как только появятся какие-то новости. Я берусь за ваше дело и доведу его до конца, можете на меня положиться.

Мы проходили через холл к двери, и от внимательных глаз Холмса не укрылись стоящие в углу сундуки и коробки. К ним были прикреплены бирки.

– «Милан», «Люцерн». Вот эти из Италии.

– Это вещи моего бедного Дугласа.

– Так вы до сих пор не распаковали их? Давно эти вещи прислали?

– Неделю назад.

– Ну, вот вам, пожалуйста, и недостающее звено. Откуда нам знать, не хранится ли в них нечто ценное?

– Вряд ли, мистер Холмс. Мой бедный мальчик жил только на зарплату и небольшую ежегодную ренту. Что тут может быть ценного?

Холмс погрузился в раздумья.

– Знаете, миссис Мейберли, – сказал он, помолчав, – не стоит больше откладывать. Распорядитесь, чтобы эти вещи перенесли к вам наверх, в спальню. Просмотрите их самым внимательным образом, и чем скорее вы это сделаете, тем лучше. Я приеду завтра, и вы мне расскажете, что там нашли.

Вилла «Три конька» находилась под самым пристальным наблюдением, ибо едва мы с Холмсом обошли высокую живую изгородь в конце лужайки, как увидели притаившегося в тени кустарника негра-боксера. Мы появились неожиданно в этом уединенном месте и явно застали его врасплох. Шерлок Холмс выразительно похлопал по карману пальто.

– Никак ищете свою пушку, масса Холмс?

– Нет, флакон с одеколоном, Стив.

– Смешной вы человек, ей-богу, настоящий шутник, масса Холмс!

– Тебе будет не до шуток, Стив, если я возьмусь за тебя всерьез. Я ведь уже предупреждал тебя, не далее как сегодня утром.

– Вот что я вам скажу, масса Холмс. Я тут долго сидел и все думал, думал, ну и, короче, решил: мне вовсе ни к чему все эти разговоры о том, что стряслось с массой Перкинсом. Что, если я помогу вам, масса Холмс? Прямо сейчас, а?

– Хорошо. Тогда скажи-ка мне, кто стоит за всем этим?

– Господи, я ведь уже говорил! Не знаю. Мне отдает приказы мой босс Барни, вот и все.

– Тогда заруби себе на носу, Стив. Леди, хозяйка этого дома, находится под моей защитой. И все, что находится в ее доме, тоже. Помни!

– Как скажете, масса Холмс. Запомню.

– Я здорово его припугнул, Уотсон, – заметил Холмс, когда мы двинулись дальше. – Думаю, он выдал бы своего настоящего босса, если бы знал, кто он. Повезло, что мне удалось кое-что разузнать о шайке Спенсера Джона, в которую входит наш темнокожий друг Стив. А теперь, Уотсон, у меня есть еще одно дело, и я должен повидаться с Лэнгдейлом Пайком, причем безотлагательно. Когда вернусь, возможно, ситуация немного прояснится.

В тот день я Холмса больше не видел, зато хорошо представлял, где и как он провел его. Ибо Лэнгдейл Пайк был для моего друга своего рода живой энциклопедией всевозможных скандалов и происшествий. То был довольно странный и скользкий тип, проводивший большую часть времени в клубе на Сент-Джеймс-стрит. Он узнавал и передавал все сплетни, циркулировавшие по городу. Поговаривали, будто он зарабатывает четырехзначную сумму, еженедельно пописывая статейки в бульварные газеты, пользующиеся популярностью у людей с самыми низменными вкусами. Когда в грязных и темных глубинах лондонской жизни заваривалась какая-то каша, происходило нечто необычное или странное, Пайк отмечал это с автоматической точностью прибора, установленного на поверхности. В тайне от всех Холмс порой помогал Лэнгдейлу, подкидывая какие-нибудь горячие новости, а тот, в свою очередь, помогал ему.