Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной [litres] - Евгений Юрьевич Лукин

теперь – выше не придумаешь: завуч по ролевым играм. Выше только директор… Или просто дело в том, что Славику в школьные годы всё было по барабану? Возможно, возможно…

– Кончай глодать! – процедила Кристина, невесть когда вновь возникшая у монитора. – До локтей уже скоро сгрызёшь! И ещё удивляется, в кого пацан пошёл!

Славик вздохнул и, сохранив работу, поднялся со стула. Комната на миг дрогнула, поплыла. Саурон в углу колыхнулся, будто выпимши. Вот он, переход из виртуала в реал, пропади оно пропадом – и то и другое!

– Двоечники вы, – с мягкой язвительностью молвил Славик, переждав краткое это головокружение. – Ну что может быть неясного во «Властелине Колец»? Добро – светлое, зло – чёрное. Добро – раздроблено, зло – монолитно. Мораль: хочешь одолеть зло – объединяйся…

– Да? – вспыхнула Кристина. – Умный какой!

«Где были мои глаза?» – удручённо думал Славик, вглядываясь в остервенелое личико жены. Вроде бы и не толстомордая, но такое впечатление, будто за каждой щекой держит по некрупному яблоку. Подбородка как не было, так и нет… Зато наметился зобик. А ведь каких-нибудь десять лет назад, когда шли к венцу, он находил в её чертах нечто манящее, необычное, чёрт возьми…

Впрочем, судя по выражению лица Кристины, при взгляде на унылую физиономию мужа её тоже одолевали весьма похожие мысли.

Славик вздохнул вторично и, сопровождаемый супругой, направился к дверям малой комнаты, где корпел над домашним заданием их единственный отпрыск.

– А что же с ним будет в старших классах? Там ведь Сапковский пойдёт, Перумов с Еськовым…

– Иди-иди, – сказала жена и подтолкнула в спину. Чисто конвоир.

Несчастный Борька (Боромир Святославович) сидел за столом и с привычным равнодушным горем смотрел в раскрытую тетрадку. Шеёнка у отпрыска была тоненькая, уши – оттопыренные, губёшки – надутые.

– И что у нас сегодня? – бодро осведомился отец, беря тетрадь. Прочёл задание, моргнул, прочёл ещё раз… Нет, наверное, надо вслух. – Концептуальный аспект нравственного выбора… хоббита Фродо… – озадаченно огласил он. – Действительно, дурдом!

– Дурдом, не дурдом, а задали!

Кристина массировала виски кончиками пальцев.

– Хм… – Глава семьи задумчиво взялся свободной рукой за узкий подбородок и зачем-то взглянул в окно. За чёрным стеклом шуршал дождь. Концептуальный аспект… Надо же, концептуальный… В некстати опустевшей голове крутились одни лишь заповеди со стенда: «Юный хоббит – храбр, юный хоббит – честен». – Взяли бы и надёргали из Интернета! С той же «Арды-на-куличках»…

– Ага! А про борьбу со списываниями ты слышал? С «Арды»… Как раз по «Арде» сейчас и проверяют! Одна фраза совпадёт – тут же оценку снизят…

– То есть требуют сочинение ручной работы?

– В том-то и дело! Дожили…

Славик мыслил.

– Н-ну… – сказал он наконец, досадливо тряхнув тетрадкой. – Наверное, так: если бы Фродо не принял решения отправиться к Ородруину, чтобы бросить в него Кольцо Всевластия, то событий, описанных в романе, просто бы не было…

– Нравственного! – сухо напомнила Кристина и презрительно поджала губы. – Нравственного выбора…

– А! Ну да… Нравственного! – С каждым новым словом Славик чувствовал себя всё уверенней. Сказывался опыт редакционной работы. – А чтобы принять такое решение, хоббиту Фродо была прежде всего необходима храбрость, которой он изначально не обладал. А храбрость, Кристиночка, это понятие нравственное… – Славик запнулся, потому что рожицу отпрыска внезапно перекосило восторженной шалой улыбкой. С такой физией детишки обычно решаются на неслыханную шкоду. – Боря, я сказал что-нибудь смешное?

– Храбрость состоит из самолюбия и деревянных нервов! – брякнул тот и, кажется, сам испугался собственной выходки.

Родители остолбенели. Во-первых, это было неожиданно, а во-вторых, совершенно не похоже на их тихого Борьку.

– Ты смотри на уроке так не скажи! – опомнившись, закричала мать. – Вот уж с кем нервы нужны деревянные!..

– Интересно, где это ты такое услышал? – осведомился Славик, не допуская и мысли, что столь циничный афоризм мог сам собой зародиться в неокрепшей головёнке сына.

– Нигде… – помявшись, сознался тот. – В книжке прочёл…

– Опаньки! Это в какой же?

Вопрос был задан по существу, но тут, как всегда, некстати вмешалась Кристина:

– Ах вот как? В книжке!.. По внеклассному чтению – вторая двойка, а на всякую дурь у тебя времени, значит, хватает?

– А ну-ка тихо! – скомандовал глава семейства. – Какое внеклассное чтение? При чём тут внеклассное чтение?.. – Сердито засопев, снова уставился в тетрадку. – Отвечать письменно или устно?

– Письменно…

– Понял. – Славик повеселел и вернул тетрадь. – Объясняю. Главное – побольше цитат. Даже если ответишь неправильно, всё равно видно, что читал. Берём книгу… – Он протянул руку к узкому высокому стеллажику – и замешкался, обнаружив на полке сразу двух «Властелинов Колец». Маленький Боромир Святославович почему-то вдруг заволновался, втянул голову в плечи, но отец, не обратив на это внимания, уже раскрыл наудачу один из томов. Честно сказать, давненько он не совершал этого интимного акта. Лет пять. Хотя, если сказать ещё честнее, Славик и раньше предпочитал любоваться книгой, ласкать её и оглаживать, нежели вникать в содержание. Предпочитал текстуру тексту. – И нагло передираем… Вот, пожалуйста: «Мы привыкли говорить о войне как о благороднейшем деле». Чувствуешь? О благороднейшем!.. То есть этого-то благородства хоббиту Фродо и недоставало – пока он не вмешался в войну добра со злом. На стороне добра, естественно… Едем дальше…

Тут Славик запнулся и нахмурился.

«А что и что нужно для успешного ведения войны? – в растерянности пробегал он глазами корявые и совершенно незнакомые строки. – Для того, чтобы быть гением:

1. Продовольствие – организованный грабёж.

2. Дисциплина – варварский деспотизм, наибольшее стеснение свободы.

3. Умение приобретать сведения – шпионство, обман, измена.

4. Уменье прилагать военные хитрости, обман.

5. Что самая война? – Убийство.

6. Какие занятия военного? – Праздность.

7. Нравы – разврат, пьянство».

В растерянности он закрыл книгу, заложив страницу большим пальцем, и тупо уставился на обложку. Джон Р. Р. Толкин. «Властелин Колец». Раскрыл снова, прочёл, моргая:

«Есть ли один порок, одна дурная сторона человеческой природы, которая не вошла бы в условия военной жизни? Отчего же уважается военное звание? Оттого, что оно есть высшая власть. А власть имеет льстецов».

Да нет же, нет! Откуда это? Из какой книги? Из какой главы? Не мог благородный Профессор гнать такую… даже не чернуху… Агитку!

– Боря, – почти испуганно проговорил папа Слава, – что это?..

К счастью для отпрыска, последовал долгий, настойчивый звонок в дверь. Родители переглянулись.

– Кого ещё на ночь глядя принесло?

Славик отложил книгу и вышел в прихожую. Перед тем как открыть, на всякий случай заглянул в дверной глазок. В полумраке лестничной клетки маячили три слегка искажённых силуэта: тщедушная фигура в цивильном, а чуть позади – две глыбы в рогатых шлемах, в кольчугах и, кажется, с