Что натворил Бог. Трансформация Америки, 1815-1848 гг. - Daniel Walker Howe

Конгресс не санкционировал эту практику; президент просто отдал приказ в качестве главнокомандующего оккупационной армией. К настоящему времени таким образом было получено около полумиллиона долларов - меньше, чем ожидалось, поскольку в военное время мексиканцы не потребляли столько импортных товаров, сколько обычно. Дэниел Уэбстер назвал это просто "грабежом и разбоем". Но то, что оккупация Мексики хотя бы частично окупилась, помогло администрации отбиться от аргументов, что недавно сниженные американские тарифы должны быть снова повышены, чтобы получить больше доходов14.

13. ""Точечные" резолюции в Палате представителей", Собрание сочинений АЛ, I, 420-22; Congressional Globe, 30th Cong., 1st sess., 95.

14. Президентские послания, IV, 540-49; Justin Smith, The War with Mexico (New York, 1919), II, 261-63; Daniel Webster, Writings and Speeches (Boston, 1903), IX, 269.

Администрация широко намекнула, что чем дольше мексиканцы будут медлить с подписанием приемлемого договора, тем более карательной будет их оккупация и тем более жесткую цену в виде территории им придется заплатить в качестве компенсации. Действительно, аппетиты Полка в отношении мексиканской территории росли с течением времени. К осени 1847 года его амбиции включали Баха Калифорнию (захваченную в июле) и право транзита для строительства канала через Техуантепекский перешеек.15 В 1846 году его посланник уже заключил подобное соглашение по Панамскому перешейку с правительством Новой Гренады (современная Колумбия), которому тогда принадлежала Панама. Уже 29 апреля 1848 года, когда мир с Мексикой был практически заключен, президент направил в Конгресс специальное послание с призывом к интервенции в Юкатан. Там майя восстали против белого меньшинства. Утверждалось, что Полк хотел защитить белых и предотвратить вмешательство Великобритании, но демократы надеялись, а виги опасались, что на повестке дня исполнительной власти может оказаться возобновление войны и аннексия Юкатана. В итоге мексиканское правительство восстановило свой контроль над Юкатаном16.

Два других возможных сценария окончания войны нашли сторонников среди демократов, не входящих в администрацию. Кэлхун предлагал отступить к какой-нибудь легко обороняемой линии, например, по Рио-Гранде. Земли к северу от выбранной линии будут аннексированы, и (по его мнению) не будет иметь особого значения, подпишет ли остальная Мексика мирный договор или нет, поскольку она не сможет отвоевать потерянные провинции.17 Администрации не понравился план Кэлхуна, поскольку он, казалось, допускал спорадические партизанские бои вдоль границы, даже в течение нескольких поколений в будущем. Самое радикальное предложение исходило от некоторых диких империалистов из числа северных демократов, таких как Роберт Стоктон, Льюис Касс и некоторые редакторы пенни-прессы северных демократов. Они призывали к аннексии всей Мексики Соединенными Штатами. Как и план Кэлхуна, этот план также позволял избежать трудностей с заключением мирного договора, поскольку не осталось бы Мексиканской республики, которая могла бы его подписать. Природные ресурсы Мексики, особенно ее серебряные рудники, имели большую привлекательность. Но большинству южан была противна идея "Всей Мексики", которая, вобрав в себя миллионы мексиканцев, в основном смешанной расы, и предположительно предоставив им гражданство, серьезно поставила бы под угрозу природу Соединенных Штатов как исключительно белой республики. "Наше правительство - это правительство белых

15. Merk, Manifest Destiny and Mission, 128-43.

16. Фредерик Мерк, Доктрина Монро и американский экспансионизм (Нью-Йорк, 1966), 194-232.

17. Congressional Globe, 30th Cong., 1st sess., 96-100.

человек", - протестовал Кэлхун, выступая против присоединения всей Мексики.18 Пенни-пресса пропагандировала идею присоединения всей Мексики среди читателей-иммигрантов, которые не видели никаких трудностей в этническом плюрализме; грандиозное предложение казалось логическим следствием национального возвышения, которое газеты превозносили как манифестную судьбу. Некоторые редакторы утверждали, что аннексия всей Мексики Соединенными Штатами "возродит" мексиканский народ19.

Полк не собирался захватывать все население Мексики, но терпимо относился к движению "Вся Мексика" в Демократической партии; по сравнению с ним его собственные планы обширных территориальных приобретений казались скромными. В составе его кабинета сторонник экспансии Роберт Уокер симпатизировал "Всей Мексике", а Джеймс Бьюкенен пытался использовать это движение для продвижения своих президентских перспектив.

Недовольство основной массы вигов президентом нашло горячее выражение в сорокапятиминутной речи Авраама Линкольна 12 января 1848 года. Он утверждал, что право техасцев на революцию распространяется только на те районы, где они пользуются поддержкой населения и фактически контролируют ситуацию, а это очень мало к юго-западу от реки Нуэсес. Оправдание Полка для войны, возмущенно заявил Линкольн, "от начала и до конца является чистейшим обманом". Честность была так же необходима историческому Линкольну, как и Честному Эйбу из народной мифологии. Полк должен "помнить, что он сидит там, где сидел Вашингтон", и говорить правду о причинах войны. "Как нация не должна, и Всемогущий не будет уклоняться, так пусть и он не пытается уклоняться - не будет двусмысленности". Обращаясь к президенту в тонах, достойных обращения пророка Натана к царю Давиду, Линкольн заявил, что Полк должен "глубоко осознать свою неправоту", что он должен понять, что "кровь этой войны, как кровь Авеля, взывает к небесам против него". Не будучи правдивым в отношении начала войны или ее целей, Полк не мог руководить ее завершением. В рукописи речи Линкольна говорится следующее:

Удивительным упущением этого послания является то, что в нем нигде не указано, когда президент ожидает окончания войны. В самом начале войны генерал Скотт был ввергнут этим же президентом в немилость, если не в позор, за то, что заявил, что мир не может быть завоеван менее чем за три или четыре месяца. Но теперь, по истечении примерно двадцати месяцев, в течение которых наше оружие одерживало самые блестящие успехи... этот же президент дает нам длинное послание, не показывая, что как

18. Там же, Приложение, 51.

19. Термин, использованный газетой "Бостон Таймс" от 22 октября 1847 г., цитируется в Merk, Manifest Destiny and Mission, 122.

до конца, он сам имеет даже невообразимую концепцию.... Он - озадаченный, сбитый с толку и несчастно озадаченный человек.20

Недоумение и беспокойство Полка по поводу того, как закончить войну, которые чувствовал Линкольн, были вполне реальными. Столкнувшись с непримиримой враждебностью мексиканского народа к передаче Соединенным Штатам любой части своей страны, как он мог добиться заключения договора об уступке? Президент сообщил Конгрессу, что армию Скотта сопровождал комиссар, уполномоченный подписать мирный договор, если мексиканцы захотят это сделать, и что после провала переговоров в сентябре 1847 года он отозвал комиссара. Он не сообщил Конгрессу - да и сам еще не знал, - что эмиссар отказался уехать и вместо этого возобновил переговоры с мексиканским правительством. В тот же день, когда собрался Конгресс (6 декабря 1847 года), дипломатический представитель Полка в Мехико отправил в Вашингтон меморандум из шестидесяти пяти рукописных страниц, объясняющий его неповиновение.

 

III

Николас Трист, протеже Томаса Джефферсона, управлял имуществом патриарха и женился на его внучке Вирджинии Рэндольф. Он служил личным секретарем