Гарри Поттер и методы рационального мышления - Элиезер Юдковский

Но на рехете из Азкабана вылетела только Беллатриса Блэк, в этом сходились все наблюдавшие за побегом авроры. Все они использовали заклинание анти-Разнаваждения, и они видели лишь одну женщину, хотя рехета и была оборудована двумя парами стремян.

Какого-то доброго и невинного человека, способного вызвать патронуса, обманом заставили освобождать Беллатрису Блэк.

Кто-то невинный сражался с Бари Одноруким и победил опытного аврора, не причинив тому существенного вреда.

Кто-то невинный, трансфигурируя горючее для магловского артефакта, на котором двое должны были вылететь из Азкабана, взял за исходное вещество лёд, заботясь о её аврорах.

И на этом его полезность для Беллатрисы Блэк кончилась.

Можно было бы ожидать, что любой, способный победить Бари Однорукого, должен был предвидеть этот этап. Но прежде всего нельзя было ожидать, что человек, способный вызвать патронуса, вообще станет освобождать Беллатрису Блэк.

Амелия провела рукой по глазам, закрыв их на мгновение в тихой скорби. Интересно, кто это был, и как Сами-Знаете-Кто им манипулировал... что за историю ему рассказали...

Она не сразу осознала, что сама эта мысль означает, что она начала верить. Возможно, потому, что как бы не было сложно поверить Дамблдору, ещё сложнее было не узнать почерк того самого холодного, тёмного разума.

Послесловие: Альбус Дамблдор.

До конца завтрака останется всего пятьдесят семь секунд, и ему ещё могли бы пригодиться эти четыре поворота Маховика времени, но Альбус Дамблдор всё же потратил их.

— Директор? — вежливо пропищал профессор Филиус Флитвик, когда старый волшебник проходил мимо него по пути к своему месту. — Мистер Поттер просил передать вам сообщение.

Старый волшебник остановился и вопросительно посмотрел на профессора заклинаний.

— Мистер Поттер сказал, что, проснувшись, он осознал, как несправедливы были слова, которые он сказал вам после крика Фоукса. Мистер Поттер сказал, что по другим вопросам ему нечего добавить, он хочет извиниться лишь за эту часть.

Старый волшебник продолжал смотреть на профессора заклинаний, по-прежнему не произнося ни слова.

— Директор? — пропищал Филиус.

— Передайте ему, что я сказал спасибо, — произнёс наконец Альбус Дамблдор, — но мудрее слушать фениксов, чем старых мудрых волшебников.

Он сел на своё место за три секунды до того, как вся еда исчезла.

Послесловие: профессор Квиррелл.

— Нет, — рявкнула на мальчика мадам Помфри, — тебе нельзя его видеть! Тебе нельзя его беспокоить! Тебе нельзя задать ему один маленький вопрос! Он должен соблюдать постельный режим и не делать ничего по меньшей мере три дня!

Послесловие: Минерва МакГонагалл.

Они встретились, когда Минерва направлялась в больничное крыло, а Гарри Поттер уходил оттуда.

Взгляд, которым он посмотрел на неё, не был сердитым.

Не был печальным.

О нём совсем ничего нельзя было сказать.

Это было похоже... как будто он посмотрел на неё лишь затем, чтобы показать, что он не избегает её взгляда.

А затем он отвернулся, прежде чем она смогла решить, как она должна посмотреть в ответ. Как будто хотел избавить её от раздумий по этому поводу.

Проходя мимо, он ничего не сказал.

Она тоже.

Да и что вообще можно было сказать?

Послесловие: Фред и Джордж Уизли.

Когда они повернули за угол и увидели Дамблдора, они громко вскрикнули.

Дело было не в том, что директор появился из ниоткуда и теперь сурово на них смотрел. Дамблдор всегда так делал.

Но волшебник был одет в строгую чёрную мантию, выглядел очень древним и очень могущественным и одарил их ПРОНИЦАТЕЛЬНЫМ ВЗГЛЯДОМ.

— Фред и Джордж Уизли! — прогремел Глас Силы.

— Да, директор! — ответили близнецы, вытягиваясь по стойке смирно и чётко, по-военному салютуя — они видели, как это делается, на старых фотографиях.

— Слушайте меня внимательно! Вы друзья Гарри Поттера, это так?

— Да, директор!

— Гарри Поттер в опасности. Он не должен выходить за пределы защитных чар Хогвартса. Слушайте, сыны Уизли, я умоляю выслушать меня. Вы знаете, я тоже гриффиндорец и тоже знаю, что есть правила выше, чем правила. Но сейчас, Фред и Джордж, я говорю о вопросе чудовищной важности, и в этот раз не может быть исключений, больших или малых! Если вы поможете Гарри покинуть Хогвартс, он может погибнуть! Если он даст вам поручение, вы можете идти, если он попросит вас принести ему что-нибудь, вы можете ему помочь, но если он попросит вас вывести его самого за пределы Хогвартса, вы должны отказаться! Вы поняли?

— Да, директор!

Они ответили совершенно не задумываясь, после чего обменялись неуверенными взглядами...

Ярко-голубые глаза директора пристально их изучили.

— Нет. Необдуманное согласие меня не устроит. Если Гарри попросит вас вывести его, вы должны отказаться. Если он попросит вас подсказать ему путь наружу, вы должны отказаться. Я не буду просить вас сообщить об этом мне, ибо знаю, что этого вы ни за что не сделаете. Но попросите его от моего имени прийти ко мне, если дело настолько важно, и я буду охранять его за пределами Хогвартса. Фред, Джордж, мне жаль, что приходится просить вас так злоупотреблять вашей дружбой, но это вопрос его жизни.

Близнецы несколько секунд смотрели друг на друга. Они не обменивались сообщениями, просто одновременно думали об одном и том же.

Затем они повернулись к Дамблдору.

— Беллатриса Блэк, — озвучили они, и по их спинам побежали мурашки.

— Можете с уверенностью полагать, — ответил директор, — что всё как минимум настолько плохо.

— Хорошо...

— ...мы поняли.

Послесловие: Аластор Хмури и Северус Снейп.

Когда Аластор Хмури потерял глаз, он обратился к услугам весьма учёного когтевранца — Самуэля Х. Лайелла — и заплатил ему, чтобы тот составил список всех известных магических глаз со всеми известными сведениями об их местоположении. Хмури не доверял Лайеллу чуть меньше, чем людям в среднем, поскольку тот был ему должен за то, что Хмури не сообщил в Министерство, что Лайелл — незарегистрированный оборотень.

Когда Хмури получил свой список, он даже не потрудился дочитать его до конца. Первым номером в нём значился Глаз Венака, созданный ещё в дохогвартсовскую эпоху. Им владел могущественный Тёмный Волшебник, правивший какой-то мелкой заброшенной дырой, которая была не в Британии и вообще не там, где нужно беспокоиться о всяких глупых правилах.