'Современная зарубежная фантастика-2'. Компиляция. Книги 1-24 - Дженн Лайонс

покоился в серебряной колыбели, висевшей у нее на шее. Я решила, что это, должно быть, символ ее гильдии или, может быть, символ писца.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала она мне.

– Я этого не чувствую, – огрызнулась я, подходя к комоду. Внутри я нашла выстроенные ровными рядами золотые кольца и ожерелья, а также длинный широкий металлический пояс, предназначенный для ношения низко на бедрах. Решив, что я смогу использовать его в качестве импровизированного цепа, я взяла его. Все украшения были весьма хорошего качества: тут было золото с драгоценными камнями, пылающими, как огонь, – рубинами, гранатами, топазами и сердоликами. Я не узнала, в каком стиле были сделаны эти украшения, – но явно не в джоратском.

Уже начав надевать украшения, я внезапно поняла, что знаки, которые в Джорате давали бы понять, что я сильный, гордый, успешный жеребец, в Йоре могут иметь совсем другое значение.

Я замерла:

– Чьи украшения я ношу?

– Релоса Вара, – ответила она.

Я поспешно принялась сдирать их с рук.

– Нет, нет! – она вскинула руки. – Послушай, я понимаю, как ты, должно быть, себя чувствуешь.

– Нет, думаю, что ты не понимаешь!

– Это для твоей защиты!

– И как это может быть правдой?

Колдунья вздохнула:

– Послушай, Йор весьма… провинциален в своих взглядах на женщин. Даже по сравнению со столицей – и это уже говорит о многом. Здесь ожидается, что женщины определенного возраста будут замужем. Это даже вопрос религии, хотите – верьте, хотите – нет. Нам пришлось обойти эти причудливые местные обычаи. Тебе тоже придется адаптироваться.

– Ты предлагаешь мне выйти замуж? И кого ты мне предлагаешь в качестве партнера? – Я указала на брата Коуна: – Его?

Она поморщилась:

– Нет. Разумеется, нет. Здесь допустимо убить мужчину из-за его жены. Ну, не совсем допустимо. Достопочтенный объявил эту практику вне закона. Но иногда это случается. Если мы скажем, что вы двое – муж и жена, наш дорогой брат Коун долго не протянет. Это должен быть кто-то, кого никто не посмеет убить.

– Если ты имеешь в виду сэра Орета…

– Хм, неплохая идея, – согласилась Сенера, – но я не должна позволить, чтобы и его убили.

Я скрестила руки на груди, вспоминая разговор, в котором Хоред обещал мне, что Релос Вар никогда не похитит женщину и не возьмет ее силой.

– Значит, ты имеешь в виду Релоса Вара.

Сенера пожала плечами:

– Я «замужем» за Релосом Варом уже пять лет. Только для видимости. Ты даже не будешь мучиться на этой унизительной церемонии.

– Как тактично, – закатила глаза я.

– Я хотела предупредить тебя об этом, – продолжила Сенера, – чтобы, когда Релос Вар представит тебя Достопочтенному как свою жену, ты не сделала ничего опрометчивого. Многоженство здесь вполне законно, так что никто не будет сомневаться, что Релос Вар может взять еще одну жену.

– А что ты будешь рассказывать насчет брата Коуна? – спросила я.

– Новый помощник Релоса Вара, – пожала плечами Сенера. – Никому не нужно знать, что на самом деле он заложник, чтобы ты хорошо себя вела.

– Этого совершенно не нужно! – запротестовала я. – Я и так буду себя хорошо вести! Отпусти его.

Она похлопала меня по щеке:

– Заканчивай одеваться. Пришло время тебе познакомиться с оставшимися мятежниками.

Но у брата Коуна были собственные планы. Жреца Вишаи вырвало, и он рухнул на пол.

34: Единственный выход

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня (вроде как) после того, как Коготь подарила Турвишару волшебный камень

Брат Коун смущенно откашлялся:

– У меня не сохранились заметки о следующей части наших приключений.

Джанель выглядела удивленной.

– Что? Но ты… – Тут она осеклась. – Ох.

Кирин вздернул бровь:

– Я что-то упускаю?

– Я не записал большую часть того, что произошло дальше, – признался брат Коун, открывая свою книгу. – Я прочитаю то, что у меня есть, а потом ты расскажешь остальное, Джанель.

Она кивнула:

– Конечно. Все, что понадобится.

Рассказ брата Коуна.

Ледяные Владения, Йор, Куур

Брат Коун провел первые несколько часов после создания гаэша, всерьез задумавшись о преимуществах самоубийства.

В конце концов, что они могли сделать, чтобы остановить его? Если он ослушается гаэша, боль убьет его. Поэтому, чтобы покончить с собой, все, что ему нужно было сделать, – это ослушаться. Его свободная душа отправится в Страну Покоя, а затем к следующей реинкарнации. Конечно, ее могут схватить демоны, но ведь и она может от них убежать.

Но зато он будет свободен. Это означало, что и Джанель будет свободна. Если он был нужен лишь для того, чтобы гарантировать хорошее поведение Джанель, то убрать эту гарантию можно было очень просто – достаточно было убрать себя.

Гаэш означал, что у него всегда было оружие, которое он мог использовать против себя. Они никогда не смогут отнять у него право сказать «нет» – или лишить его последствий того, что он скажет это. Они могли заставить его выполнять любой приказ, кроме одного приказа – не убивать себя.

Но пока что он этого не делал. Он не покончил с собой из-за одного-единственного слова: тоже.

Джанель не планировала, что он тоже окажется в Йоре.

Это означало, что она сама планировала оказаться там.

Не обратить на это внимания он просто не мог. Вызвать Релоса Вара на дуэль было весьма глупо для молодой и обычно не глупой девушки – даже если она действительно обладала удручающей склонностью искать насильственные решения всех своих проблем. Джанель должна была знать, что джоратские концепции идорра/тудадже для постороннего были совершенно бессмысленны… Но если она с самого начала намеревалась проиграть…

Это возможно. Вполне возможно.

Но Джанель не знала всей правды о личности Релоса Вара. А еще она не знала, что кто-то там владеет частицей ее души.

Она не знала правды, и он не мог ей рассказать. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, как сейчас.

Брат Коун пропустил мимо ушей разговор двух женщин и вместо этого сосредоточился на солнечном медальоне, который он всегда носил при себе. Ни Релос Вар, ни Сенера его не забрали – они не были такими садистами, чтоб сделать его сосудом для гаэша. У него по-прежнему был его символ, и он привычно потер его большим пальцем. Пусть отец Зайхера и был мошенником, но это ведь не значило, что и религия была такой же?

Была ли милость Селанола, истина Озарения, навсегда запятнана ложью? Может ли в ней быть по-прежнему найдена истина? Так ли важна эта правда, чтобы отказаться от нее, притом что ее последствия искажены служением злому человеку?

Он не запомнил, как надел