Змий (СИ) - "MikhailSkr"

— Мне ничего по этому поводу не сообщали. Я-то и узнала об этом торжестве далеко не факт что первой на факультете. Вот только когда до меня дошла информация о нём, я не придала этому событию какого-то особого значения. Мало ли что могло прийти на ум моей тётушке, что всем заправляет в нашем роду? И по-видимому зря я не полюбопытствовала у мамы об этом торжестве. Только погляди как на нас периодически оглядываются, когда считают, что мы не заметим этого. Что они хоть чувствуют в отношении нас, ты смогла разобрать? — обратилась Белла к кузине с сильнейшим даром эмпата.

— А очень странное они чувствует. Там и страх, в месте с тем досада, приправленная сожалением, а также какой-то священный трепет и будто бы он ни к нам конкретно обращён, но определённо нас касается, — естественно говорили девочки не таясь, а всё из-за наличия при них артефакта тайны, который им сделал наставник и благодаря которому они могли говорить хоть где, невзирая на близость посторонних и не таясь. Артефакт был концептуальным, и если он был включен, то те, кто был в него внесён как объект защиты, могли не волноваться за сохранность и конфиденциальности своих разговоров.

— И где, чёрт побери, носит Уильяма, он точно должен быть в курсе творящегося, — проговорила недовольным тоном Беллатрикс и именно в этот момент в дверях большого зала объявился упомянутый кузен из рода Эйвери. Вот только стоило тому войти в зал, как позади него в дверях появилась очень примечательная компания, в которой они увидели чету Гринграсс, а чуть отставая за ними шли их наставник и неизвестный маг, но что сразу бросилось в глаза Беллы, это наличие на этом маге парадного одеяния Лорда Блэк со всеми регалиями и атрибутами Лорда. У Лорд Блэк их главной регалией власти в роду был не перстень, а массивная цепь, что была отлита из дымчатой призрачной стали и когда-то выполняла роль ошейника Гримма, который был фамильяром одного из Лордов в древности. После же кончины этого Лорда и добровольного жертвоприношения Гримма на алтаре рода, следующий Лорд Блэк задался целью объединить своё кольцо главы и ставший стихийным артефактом ошейник ставшего Хранителем рода Гримма. И у него, черт побери, это вышло, правда он потратил на это семьдесят лет своей жизни, за которые ему пришлось достичь мастерства в артефакторике, астральной магии, магии крови и менталистике. Зато теперь каждый Лорд Блэк, заполучив в свое распоряжение цепь главы рода, мог оборачиваться в Гримма на непродолжительное время, зависящее от его собственной мощи и ментальной выносливости. Выдержать собственным разумом тот прессинг, который оказывал дух Гримма, что на время вселялся в Главу рода, превращая его в тотемного оборотня, было под силу минимум только мастеру ментальной магии, а в идеале для обладания всего спектра возможностей Гримма во время трансформации нужно быть магистром по силе, кем собственно и был Найджелус.

— Си, твои родители попросили тебе передать, чтобы через час ты находилась в гостиной нашего факультета. А как только они с Лордом Блэком решат дела по части попечительского совета с директором, касающиеся школьных дел и нужд, тебя вызовут к ним повидаться. Кстати, тебя Белла это тоже касается. Новый Лорд Блэк очень хотел с тобой познакомиться, — сверкал довольством, словно начищенный галеон, Уильям, что наконец-то хоть где-то и в чём-то смог опередить сестёр. А по виду того, какие у них сейчас лица, было не сложно догадаться, что они ничего не знают о произошедшем вчера.

Девочки же, проводив заинтересованным и удивлённым взглядом процессию из родни и наставника до стола, за которым располагался персонал школы, обернулись к Уильяму, уставившись на того выжидающе.

— Ну видишь же, что мы ничего не знаем. Рассказывай уже! — не выдержала первой игры в гляделки самая импульсивная из компании Белла.

А когда он был усажен между сестёр, а артефакт сокрытия тайны включил его в сферу своего влияния и защиты, его стали колоть на информацию, которой тот стал охотно делился.

* * *

— Доброе утро, директор. Представьте, иду я в Большой Зал с целью позавтракать, а мне по пути вдруг повстречалась это почтенная делегация, среди которой оказались знакомые мне Лорд и Леди Гринграсс, а также Лорд Блэк! — настроение у меня было прекрасное, а чего ему собственно быть плохим? С женой помиловался, вассалов новых приобрел, так что для печали не было ни малейшего повода. А уж когда я только что увидел кислую рожу директора, а глянув на его ауру обнаружил рваные раны и понял, что ему недавно за его косяк прилетел откат от замка, моё настроение и вовсе под небеса взметнулось. Всё же приятно творить хорошие дела, а после лицезреть их последствия. Не ожидал старый пидарас, что его шалости больше не останутся безответными со стороны алтаря и для него это оказалось очень неприятным открытием, судя по его состоянию и настроению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Какой ещё Лорд Блэк? А где Орион? — причём обращался Альбус ко мне, игнорируя Лорда и Леди Гринграсс, а на Найджелуса он даже не взглянул, лишь в самом начале мельком пройдясь по тому взглядом. И это, естественно, не понравилось никому из моих сопровождающих.

— Тебя что, щенок, не научили должному поведению в благородном обществе? — и уже обращаясь ко мне, игнорируя Альбуса и весь остальной персонал школы сидящий за столом, — Ормарр и вот это вот недоразумение сейчас занимает должность директора? Как же низко пали требования, раз уже из первой попавшейся подворотни набирают персонал в мою альма матер. При мне такого бардака не было!

— Да как Вы смеете! — в очередной раз, как уже когда-то оплошав со мной, вскинулась Минерва Макгонагалл, да только большего она наговорить не успела.

— Молчать! — вроде бы и сказано это было тихо, но вложенной в одно единственное слово Найджелусом магии было достаточно, чтобы призвать адское пламя, сделав для этого пробой в Инферно. Так что ничего удивительного в том, что все находящиеся в ближайшем радиусе разумные, кому «повезло» стать свидетелем конфликта, покрылись холодным потом.

— Тебе, девчонка, слова никто не давал, — со стороны же, в обычном визуальном и вербальном представлении, обращение молодого юноши, которому, казалось бы, только недавно перевалило за двадцать, обращение к представительной женщине, которая внешне ему в матери годилась в подобной форме могла бы показаться издевательством, да только этого не позволяло сделать давление, обрушившееся на весь большой зал от раскрытой ауры директора. А как только все вокруг впечатлились силой говорившего, он обратился к Альбусу.

— Чего молчишь? Почему при твоём руководстве твои подчинённые себе позволяют влезать туда, куда не следует? — А Альбус молчал по той причине, что он только что чуть не лишился должности директора и сейчас прилагал немалые ментальные силы, дабы удержать себя в сознании и не заорать на весь большой зал от испытываемой им боли. Когда Финеас раскрыл свою ауру, алтарь школы, признав в нём своего последнего директора, который надлежаще выполнял все требования заключённого со школой договора, стал рвать связи с не пойми каким директором Дамблдором, чтобы впоследствии перекинуть освободившиеся узы директора с алтарём на Лорда Блэка. Он ведь уже когда-то приносил необходимую клятву, и следы договора с пометкой о разрыве по причине смерти в его нынешней ауре присутствуют. Но мне подобное развитие событий было не нужно, а потому пришлось вмешаться в происходящее и вернуть всё так, как и было раньше.

— Финеас, кажется, Альбусу нездоровится и ему требуется помощь, а ещё мне кажется было бы лучше продолжить нашу беседу в кабинете директора, — И только после моего обращения к Лорду Блэку он перестал давить на окружающих своей силой, а зам. директора Хогвартса, декан Гриффиндора, профессор Минерва Макгонагалл обратила внимание на то, что в зале стоит гробовая тишина и не слышно больше ни стуков вилок о тарелки, ни перешептываний. А также она, наконец, обратила внимание на состояние её светоча и кумира.

— Хм… — а пока Минерва пыталась помочь директору выйти через служебный вход позади обеденного стола преподавателей и провести Альбуса в его кабинет, Финеас обратил внимание на спокойно продолжающих принимать пищу «сквиба» Аргуса Филча, сидящего подле такого же невозмутимого Филиуса Флитвика. И он мгновенно, а так же явно ощутил в них потенциальную опасность, которая была далеко не мнимой и простой, а потому сразу же подобрался, но я его успокоил.