Конспект - Павел Огурцов

В кабинете с массивной мебелью кроме начальника станции – старик в форме путейца.

– Решили переносить ветку в порт? – спрашивает начальник станции. – Будете проектировать?

– Никто ничего еще не решал, и такой проект не по моей специальности. Я – архитектор, мне поручили разработать схему первоочередных мероприятий по восстановлению города, и я хочу включить в нее перенос ветки.

– Дело хорошее.

– Обскачем Феодосию, – говорит старик, улыбаясь. – Там это сделать куда сложнее – мешают горы и без туннеля не обойтись. У нас куда проще. Позвольте полюбопытствовать: кто вам поручил разработку схемы первоочередных мероприятий, и кто ее будет утверждать?

– Мне поручил областной отдел по делам архитектуры, а ему – Управление по делам архитектуры при Совете министров Украины. Есть такая организация.

– Знаем. В прошлом году приезжал начальник вашего отдела, и мы дали ему схему трассы новой ветки в порт. Он обещал посодействовать, – говорит начальник, и оба вопросительно смотрят.

– Он поставил этот вопрос в Управлении по делам архитектуры, и начальник управления поддержал ваше предложение.

– За чем же остановка? – спрашивает начальник. – А, там ждут окончания войны?

– Там не ждут. Но Совет министров, конечно, запросил или запросит облисполком.

– Ага, понятно, – говорит старик. – Так кто будет утверждать вашу схему?

– Облисполком или Управление по делам архитектуры после согласования с облисполкомом. Точно не знаю. Еще надо согласовать с вашим горисполкомом и с санитарной инспекцией. Вы с ними трассу не согласовывали?

– Не согласовывали. Дело-то застопорилось. А без властей там не согласуешь. Чего ж было соваться? Чтобы напороться на отказ? – говорит начальник. – Вы хотели поставить нас в известность, что дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки или у вас есть вопросы?

– Вопросы есть. – Кладу на стол схему трассы.

– Наша схема, – говорит старик.

– Ваша. Я прошел по трассе, и у меня вопрос: допустимо ли примыкание ветки на таком уклоне?

– Это слабое место в нашем предложении, – говорит начальник. – Примыкать на таком уклоне не положено. Но, знаете, сколько есть таких примыканий. Делают исключения, когда нет другого выхода.

– Придется устраивать пост в месте примыкания?

– Пост надо строить независимо от уклона. И держать там персонал: начальника, дежурных, стрелочника.

– А если не сделают исключения? Скажут: есть нормальная ветка в порт, и нечего ухудшать условия движения.

– Тут мы уж ничего не поделаем. Тут должны нажимать власти в интересах города.

– Тогда, – говорит старик, – надо расширить выемку и рядом с магистральным путем уложить ветку до разъезда на горе. Расстояние – с гулькин нос. А что тут смешного?

– Извините, я засмеялся от удовольствия: это же выход из положения!

– А… – старик улыбается. – И не надо строить пост и держать там персонал. Строительство обойдется дороже, а эксплуатация дешевле. Со временем окупится. Только вот что я вам скажу. Не знаю как там в вашем ведомстве, а в Управление дороги представляйте сразу два варианта. Представите один – откажут по причине примыкания на уклоне. Представите второй – откажут по причине большой стоимости. Представите оба – станут сравнивать и выберут тот, который дешевле. А на то, что эксплуатация будет дороже, не посмотрят – живут сегодняшним днем. Уж поверьте моему опыту – я этих веток и проектировал, и строил!..

– Все правильно, – говорит начальник. – Только надо, чтобы власти нажимали. Без этого ничего не получится.

– Еще у меня к вам такой вопрос: есть ли план развития вашего хозяйства?

– Пока нет.

– А ваши соображения?

– Тут такое дело. Еще до войны назрела необходимость в развитии разъезда на горе. К нему примыкают заводские пути, и там должна быть станция с товарным двором. Разъезд от города, как наша станция от центра.

– Так может быть построить там и пассажирский вокзал? А существующий путь использовать для ветки в порт?

– Ничего не получится. И к нашей станции примыкают заводские пути. Их на гору не повернешь. Наша станция – и пассажирская, и товарная.

– Здание разъезда, кажется, – со стороны города?

– Со стороны города, только его зданием называть язык не поворачивается. А почему вы спрашиваете?

– Хотелось бы знать, куда будет развиваться разъезд.

– Так это ясно: пути – в сторону от города, товарный двор – со стороны города. А вы и этим вопросом будете заниматься?

– Надо зарезервировать территорию для развития разъезда.

– Сколько вы тут пробудете?

– Еще не знаю, но несколько дней. Я только вчера приехал.

– Мы свяжемся с разъездом и прибросим схему, а вы зайдите к нам… – он посмотрел на старика. – Как вы думаете?

– Дело недолгое. Зайдите дня через два, ну, на всякий случай – через три. Только не получилось бы так: вы зарезервируете территорию по нашей схеме, а управление дороги сделает по-своему.

– Так мы же первоочередные мероприятия будем согласовывать с управлением дороги. Ну, зарезервируйте территорию с запасом. Разъезд-то в степи.

Они переглянулись и засмеялись.

– С запасом? – спросил начальник станции. – Знали бы вы, как нам режут все заявки.

Верхняя терраса над городом – слегка волнистая степь с небольшим наклоном к морю; пятна и пятнышки зелени на всем ее пространстве; клочки разнохарактерной застройки от кромки террасы до разъезда, и самый большой из них – поселок индивидуальных домов (забыл его название) за железнодорожной выемкой, над немецкой колонией; зеленый массив городского кладбища над Лисками с возвышающейся у входа желтокирпичной часовней; сожженный темно-красный корпус винзавода над центром города; разрушенные предприятия вблизи обрыва за Лисками. Здесь жарче и резче ветер, клубится пыль на дорогах и поют жаворонки.

Идешь вдоль края верхней террасы и видишь нижнюю. Начинаясь маленьким клином правее порта, она вдруг рывком отодвигается от моря и тянется параллельно ему. То ли городок примостился на этом ее пространстве, то ли верхняя терраса остановилась у городка и окаймила его крутыми бурыми обрывами, прикрывая от северного ветра. Кончился город, и за железной дорогой верхняя терраса, сначала круто, потом спокойно, сколько видно, потянулась к северу, а берег залива дугой уходит к югу, заканчиваясь узкой косой, врезавшейся на много километров в море, с игрушечным маяком рядом с огромными деревьями на ее оконечности. За косой – открытое море. Знаю: там, за косой – устье Берды, речки, давшей название косе, заливу и городу. Она и намыла косу, обрезала нижнюю террасу, а до этого, наверное, участвовала в ее намыве. От подножия верхней террасы до основания косы вдоль берега один за другим – маленькие лиманчики, окруженные кустарниками и отделенные от моря белеющей полоской. Она ритмично сужается и расширяется от наката невидимых волн.